" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26

Ежов обладает максимальным идеологическим влиянием — его методы, в отличие от методов Ганди и остальных «миролюбов», показывают потрясающую эффективность.

Колониальные власти, начавшие с жестокого подавления восстания, вынуждены были сменить тактику, ведь единственное, чего они добились насилием — это приток неофитов в секту «Путь любви».

Теперь «непротивлением злу насилием» занимаются британцы, неожиданно для всех представшие в виде добродетельных христианских джентльменов…

Они начали договариваться с местными лидерами, видеть в индийцах людей и делать красивые жесты с гуманитарным снабжением наиболее спокойных регионов.

Всё это было красиво и забавно, но совершенно неэффективно, ведь Индия уже распробовала вкус крови завоевателей.

«Индия сейчас — рассвирепевший тигр, алчущий плоти врагов», — подумал Николай, направившийся к своему временному штабу.

Из города доносились редкие выстрелы и вскрики.

— Город мой? — осведомился Ежов, севший во главе раскладного стола.

— Город ваш, господин, — улыбнулся Хитеш Дагар, командир «Любовников Кали». — Вы слышите предсмертные вопли последних британцев.

— Британское подкрепление из Пури уже выдвинулось, — сообщил командир разведки, Манну Танвар.

— Их встретят достойно? — уточнил Николай.

— Как дорогих гостей, — улыбнулся Танвар.

— Тогда добивайте последних британцев и уходим, — приказал Ежов. — Наша работа здесь закончена.

Они никогда не занимают города. Для британцев потерянный город — это как красный флаг для корниловца, поэтому они склонны бросать все доступные силы для возврата контроля.

Несколько раз Николай этим пользовался. Он демонстративно брал город, оставлял там заведомых смертников, а сам, с основным войском, устраивал засаду. И когда британские колониальные войска подходили к якобы всё ещё занимаемому Ежовым городу, они оказывались в смертельной ловушке. Живыми уходили единицы…

Но, к разочарованию Николая, британцы начали учиться на своих ошибках и больше в такие дурацкие ситуации не попадали.

— Поторопитесь, — произнёс Ежов и направился к своему броневику «Universal Carrier» от фирмы «Vickers-Armstrong», «позаимствованному» из автопарка гарнизона города Дханбад.

*20 марта 1939 года*

— Тревога! — выкрикнул часовой и успел сделать выстрел. — Враги!

Ежов вскочил с раскладной кровати и выхватил револьвер из-под подушки.

Нападение на секретный лагерь было полной неожиданностью.

Револьвера в таких случаях бывает маловато, поэтому он открыл свой походный ящик и вытащил из него автоматическую винтовку Браунинг М1922.

Подпоясавшись ремнём с четырьмя патронными подсумками, он рассовал по карманам четыре советские гранаты РГУ-1 без осколочных рубашек, после чего взвёл затвор автоматической винтовки и выскочил на улицу.

Бой уже шёл несколько минут.

«Любовники Кали» показали хорошую выучку и не разбежались, а заняли круговую оборону.

Николай оценил обстановку, понял, что атакуют их со всех сторон, поэтому принял единственное верное решение — со всех ног помчался к бронетранспортёрам.

В ночном небе раздался характерный свист и в лагере начали взрываться артиллерийские мины, что заставило Ежова бежать ещё быстрее.

Он почувствовал болезненный удар в районе пояса, но проверять времени не было — надо бежать.

Добравшись до бронетранспортёра, Николай ловко перемахнул через его борт и обнаружил внутри одного из бойцов. «Любовник», что было понятно по красной ленте на берете и шраму на лбу, снаряжал запасные магазины к пулемёту Брен.

«Молодец», — отметил Ежов. — «Прежде, чем раскрыть свою позицию огнём, снаряжает дополнительные магазины».

«Любовник» удивлённо посмотрел на него, но Николай успокаивающе похлопал его по плечу и ободряюще улыбнулся.

— Как тебя зовут, воин? — спросил он.

— Шакти Наг, господин, — ответил солдат секты.

— Объявляю тебе благодарность, — сказал ему Ежов. — Найди меня после боя, если выживешь.

Далее он перебрался на место водителя и завёл двигатель.

Рядом было ещё три бронетранспортёра, но все они были пусты. Около двух из них лежали тела «любовников», которым не повезло.

— Сейчас я буду поворачивать броневик на месте! — сообщил своему бойцу Ежов. — Как включу фару, стреляй во всех, кого увидишь! Скажи, как будешь готов!

— Я готов, господин! — ответил Шакти.

— Давай! — врубил Николай фару и начал манёвр.

Ночную тьму рассёк яркий электрический свет, открывший Ежову вид на неприятную картину.

Его бойцов уже оттеснили к центру лагеря, а британских солдат было пруд пруди. Форма выдавала в них непальских стрелков.

— Стреляй по ним! Стреляй! — орал Николай, сам высунувший в смотровую щель ствол своего BARа.

Оглушительный грохот заложил ему уши, но он был счастлив от того, что видел: совершенно не ожидавшие ничего подобного британские подданные гибли под кинжальным огнём из пулемёта и автоматической винтовки.

Приободрённые неожиданным успехом «любовники» начали стягиваться со всего лагеря, отстреливаясь от британцев, к центру, в котором и находились бронеавтомобили и грузовики.

В ответ по броне застучала частая дробь пуль. Залёгшие стрелки и не думали отступать после неожиданного пулемётного обстрела, а решили перегруппироваться и усилить натиск.

Только вот соседние «кэрриэры» уже занимались «любовниками» и постепенно вступали в бой. Два из них развернулись и начали стрелять в противоположную сторону.

Численное превосходство на стороне врага и броневики не способны ничего изменить. А ещё у британцев есть миномёты.

Даже если они отобьются от пехоты, лишь вопрос времени, когда их измочалят миномётами.

— Прорываемся на север! — скомандовал Ежов. — Два «кэрриера» — оставайтесь! Ваша задача — убить как можно больше британцев! Покажите им, как целуется Кали!!!

В ответ ему прозвучал восторженно-яростный рёв от тех, кто сегодня будет овеян славой мученика.

Ежов придавил педаль газа и направил свой броневик прямо на позиции британцев. Второй «кэрриер» последовал за ним.