" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— И что тайник, в котором вы спрятались, и правильно сделали, не так уж прост?
— Мальчик, — Валентина Дмитриевна потрепала мои волосы, будто приласкала ребенка, — я была долгие годы замужем за пришельцем. Через войны ваши, живых мертвецов, я все и потеряла. И домик этот мне Нарышкин оставил не за красивые глаза и не от широты душевной. Потому и церемонилась со мной вся эта Гречинская гниль, хороводы водила с подкупами и угрозами, а сжечь только бедную Степу осмелились. Ты молодец, что приютил бабулю.
Васнецовы подвезли нас с княгиней до моей машины. Встретились снова мы на следующей день у судьи. Не было какого-то
— Перепел Олег Георгиевич о вас отзывался необычайно тепло, — радушно встретил меня судья. — Я был впечатлен, он не особо щедр на комплименты.
— Значит ли это, что вы решите наш вопрос положительно?
— Сейчас пройдем необходимую процедуру, и все станет ясно!
Судья, конечно, набивал себе цену, но все прошло без сучка, без задоринки и даже без взятки. Вся моя «свита» в один голос заявила, что я — достойнейший молодой человек. Васнецовы подтвердили, что всю жизнь мечтали о такой внучке. Ольга рассказала, какое счастье влиться в нашу семью после всех бед, что ей пришлось пережить. В этот момент девочка пустила слезу, естественно, к ней тут же присоединилась Наташа, они кинулись обниматься.
Точку в беседе поставила княгиня Дятлова, с которой судья явно не понимал, как обращаться. То ли как с обычным посетителем, то ли как с особой из высшего общества. Решил дипломатично придерживаться золотой середины, предложив даме стул.
Кончилось все хорошо, впрочем, я и так был уверен, что вся эта «процедура» — пустая формальность. Особенно когда документы готовил такой прекрасный специалист, как адвокат Добродецкий. Последняя фраза стала одним из первых тостов, когда мы все поехали отмечать радостное событие в ресторане.
Ольга, состроив невинное личико, поинтересовалась, надо ли ей по-прежнему сидеть взаперти на даче. Ей кто-то, не будем показывать пальцем, обещал шоппинг, когда все закончится. При слове «шоппинг» я страдальчески закатил глаза. А сам вдруг задумался, как там поживает Соня.
В дело вмешалась княгиня, которая, правильно оценив мое выражение лица, заявила, что доверять мужлану такое великое дело совершенно неприемлемо. Она сама подберет девочке подходящие для ее положения наряды.
Я хлопнул себя по лбу.
— Прямо после обеда зайдем в банк. Надо тебе карту выпустить.
— У меня будет свой счет? — распахнула глаза Ольга.
— В перспективе — да, ты же теперь — секретарь моего нового агентства! Тебе положена зарплата, а значит и счет. Но пока выпустим дополнительную карту к моей.
— Степа, тебе тоже не помешает косточки размять, — княгиня хлопнула по плечу Степаниду Дмитриевну. — Значит, завтра отправим этого ужасного молодого человека заниматься его ужасными делами, а сами уйдем в загул. Кстати, барышня, у вас кажется есть свое имущество. Давно вы у себя в Кречетовке не были?
Я и забыл, что у Ольги есть свое имение. Причем, по соседству с пепелищем Васнецовых. Хотя, я надеюсь, теперь правильнее говорить «стройкой Васнецовых».
— Там же, наверное, надо ремонт сделать! —я задумчиво почесал подбородок.
— Неплохо бы туда съездить и посмотреть, что к чему, — заявила княгиня. — Это же совсем близко от Луговой? Значит на обратном пути и заедем.
— Оля, ты не против? — спросил я на всякий случай. — Это твое имение, тебе принимать все решения, что его касаются.
—
Я бы заехала, если можно, — ответила девочка робко. — и разве мы теперь не одна семья? У нас же все общее!— Молодец! — княгиня потрепала Олю по волосам.
— Ну тогда, госпожа секретарь, — сказал я официальным тоном, — поручаю вам нанять на завтра машину с водителем на весь день.
Васнецовы, выпавшие на время из беседы, переглянулись и стали напрашиваться в компанию и на шоппинг, и на экскурсию в Кречетовку. Никто не возражал.
Утром я отправил семейство, ставшее вдруг крайне многочисленным, развлекаться. Мне-Васнецову пришлось исчезнуть, уступив место Петрову. Я поехал в офис Добродецкого, чтобы легализовать свою новую личность.
Естественно, Андрей Васнецов предварительно попросил адвоката заняться делами его друга и делового партнера Петрова. Я поставил перед Добродецким задачу создать юридическое лицо, которое принадлежало бы Петрову, но могло по какой-то безопасной и не вызывающей лишних вопросов схеме обмениваться деньгами с моей компанией в оффшоре. Крайне желательно, чтобы имена Васнецова и Петрова без необходимости нигде не всплывали.
Аристарх Вениаминович, почесав подбородок, сказал, что такие схемы сущестууют, не сказать, что простые, но выполнимые. Мы пару часов эти методы обсуждали. У меня был кое-какой опыт из прошлой жизни, правда с другой стороны — я подобные цепочки распутывал. Потом я сказал, что все это мне нужно вчера. Надо срочно заключать сделку на покупку «Ласточки», о которой Добродецкий, наверное, уже в курсе.
Мысленно же я спрашивал себя, зачем поперся на эти бизнес-галеры, убивал бы себе дальше злодеев и горя не знал.
Адвокат свое дело знал очень хорошо, так что, когда Петров приехал к нему в офис, на него вывалили кучу бумаг на подпись, после чего руки у меня были развязаны. Поэтому я-Васнецов позвонил Михаилу Моисеевичу, своему риелтору, попросив переключить сделку на моего делового партнера, который отвечает за деятельность именно в городе Гречине, так что офис и квартира в Овечьем доме ему нужнее. После этого Петров встретился с риелтором, и мы запустили покупку.
Я вернулся на дачу, уставший от бумажной суеты больше, чем от массовых убийств. Почти одновременно мне на шею свалилось многочисленное семейство, даже Васнецовы заехали на чаек. Меня осчастливили известием, что Кречетовка прекрасно сохранилась. Похоже, Вержицкому она была не нужна, и захватил он ее просто «до кучи», чтобы не валялась без дела. Не зря же он пытался мне ее сплавить. Впрочем, надо ехать самому, смотреть, договариваться о ремонте, благо есть у меня знакомый строитель.
Однако, меня тут же ошарашили еще одной новостью: мы срочно все переезжаем в Кречетовку, потому что на даче для всех уже немного тесновато.
Я сказал, что не возражаю, но сразу понял, что где-то сильно ошибся, очень уж странно все на меня посмотрели.
Я поворочал в усталом уме всю ситуацию, хлопнул мысленно себя по лбу. Следующие полчаса своей жизни я потратил на уговоры женщин. Степаниде Дмитриевне я доказывал, что она должна поехать с нами, потому что мы без нее не обойдемся. Валентине Дмитриевне я сообщал, какую честь она окажет всем нам, согласившись временно пожить под одной с нами крышей. И девочке нужен яркий пример из высшего общества. Иначе откуда она научится в нем жить, уж точно не от меня.