"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
В течении двух дней Аракчеев проводил инструктаж штабным офицерам по обращению с новым револьвером. Через три дня его батальон отправился к строящейся крепости Садахло.
Прибыв на место, командир летучего отряда направился к командиру полка для представления. На месте выяснилось, что в охране строящейся крепости задействован неполный Семёновский пехотный полк, бывший Семёновский лейб-гвардии полк, который был упразднён в связи с участием в заговоре против императора. Полк реорганизовали в пехотный, а гвардейское звание упразднили. Нижние чины, не замешанные в заговоре, остались служить в полку, как и часть младших офицеров. Командовал этим войсковым подразделением майор Нил Иванович Шевнин, получивший чин майора перед самой отправкой на Кавказ. По личному составу полк тянул едва ли на два батальона, плюс пушечная батарея из трёх огневых взводов, имеющая в наличии двенадцать пушек старого образца. Пока строится крепость полк расположился в палаточном лагере, часть офицеров проживает в селе Садахло, снимая у грузин комнаты. Командование полка Аракчеев нашёл в штабной палатке, познакомился с командиром полка и с командирами батальонов, а также с штабными офицерами. Приняли Петра Аракчеева хорошо, офицеры обрадовались, что получили подкрепление. К тому же прибывшие привезли на всех офицеров новые револьверы, что вызвало восторг и одобрение.
— Расскажите новости, Пётр Андреевич, а то мы совсем оторваны от цивилизации, — попросил майор Шевнин.
— Даже не знаю с чего начать. Я сам практически год находился на обучении своего летучего отряда. В столице удалось побывать только перед отъездом. Армию активно перевооружают новыми малокалиберными винтовками образца 1802-го года, а по-простому солдаты прозвали винтовку «павловка». Револьверы я вам привёз, думаю вам всем понравились, господа, — весело рассказывал Аракчеев, офицеру ему понравились.
— Надеюсь вы нам дадите пару уроков, не откажите в любезности, Пётр Андреевич, — заметил штабс-капитан Карл Антонович Криднер.
— Господа, предлагаю выпить и тост. За новое оружие и за государя императора! — предложил тост поручик Фёдор Николаевич Постников, разливая вино по бокалам.
Пётр Аракчеев рассказал все новости какие знал о том, что творится в России. Со своей стороны он поинтересовался о конфликтах здесь на Кавказе.
— Мы здесь, как на пороховой бочке. Бывает со стороны крепости Эриван приходят банды горцев. Но в основном донимают кланы чеченцев и дагестанцев. Несём потери. За год двадцать убитыми и пятьдесят ранеными. Пока отбиваемся, — начал говорить Шевнин.
— Кстати, господа, сейчас по-новому принято писать в донесениях о потерях «груз двести» — убитые, «груз триста» — раненые. Я слышал такое выражение пошло от императора, — внёс новое пояснение Аракчеев.
— Даже так? А что, вполне подходит. Для нас понятно, а враг не разберётся, — прокомментировал Криднер.
— Пётр Андреевич, утолите моё любопытство. Я видел, как ваш денщик приносил какой-то ящик и болтал с моим денщиком, что у вас там что-то вроде новых приборов, — задал неожиданный вопрос поручик Постников.
— А, это. То, господа, новые оптические трубки, вроде зрительной трубы, только на винтовку. Называется оптический прицел. В моём отряде, пять снайперских пар. Чтобы было понятно, снайпер — это меткий стрелок. Перед такими стрелками ставится задача уничтожение вражеских командиров, боевые расчёты пушек, а также стрелковые засады. Могут поражать цели на расстояние до версты, но честно скажу, практика показала эффективность на восемьсот метров, хотя некоторые стрелки могут поразить цель и за версту, — объяснил Аракчеев.
Посидели офицеры хорошо, на утро у Петра Аракчеева побаливала голова. Однако это не помешало заняться ему выполнением поставленной задачи. Конным егерям он поставил задачу патрулирования дороги. Пехотинцев распределил на малые группы для прочёсывания лесного массива в горах, артиллерийская батарея пока оставалась в лагере. Служба для Петра Аракчеева началась.
Я взял привычку работать в своём кабинете по три часа, в Зимнем дворце. Под мой кабинет забрал Малиновый зал. Ещё весной подписал Манифест о привилегиях на разные изобретения и открытия в художествах и ремёслах. Получили права изобретатели продавать свои изобретения, преследовать в судебном порядке лиц за несанкционированное применение таких изобретений. Естественно все нововведения в промышленности патентовали на моё имя или на имя наследников Николая и Михаила. В Европе я запатентовал механизмы винтовок и револьверов ещё весной. Моя разведка доложила, что возможности производства «партнёров» не позволят быстро настроиться на подобные изделия. Нет и сплавов в металлургии за рубежом. Они, конечно, рано или поздно такие сплавы создадут, но такой поворот неизбежен. А вот миномёты пока запатентованы только в России, патентовать их за рубежом значит дать подробности об узлах, а мне такого пока не надо. Создан Лицензионный департамент, куда начальником я поставил молодого студента, точнее бывшего студента Карла Андреевича Шильдера. Нашли его для меня канцеляристы, в докладе обозначили, что Шильдер человек склонный к изобретательству. Дело новое с патентами, вот и пусть руководит молодой человек. Он закончил Московский университетский пансион, а значит человек грамотный. Сейчас в Лицензионном департаменте писанины много, плюсом все заявки следует прочитать и выделить стоящие. Пока таких заявок немного, но со временем объём будет расти. Больше года в Москве работает оптическая мастерская, изготавливают подзорные трубы, оптические прицелы. В планах мастерской в следующем году сделать первый бинокль. Началось всё с того, что в Россию смогли переманить молодого английского учёного Томаса Юнга. Я предоставил ему лабораторию и финансирование. Естественно, поставил задачу в оптике. Под его руководством и открыли оптическую мастерскую. Дополнительно преподаёт физику в университетах России. Так в моей армии появились первые оптические прицелы к винтовкам, ну и новая военная специальность — снайпер. Мудрить с названием не стал, на русском языке меткий и искусный стрелок, а снайпер коротко и ясно. В первую очередь снайперскими винтовками начали снабжать летучие отряды. К осени я и в пехотные полки определял отделение снайперов, но пока только в подразделения егерей. Вот с пушками пока ничего не придумал, но мысль такую не оставил. В июле начали производство бездымного пороха. Правда мастерская маленькая, хватает, чтобы обеспечить производство только снайперских патронов.
Паровозостроение развивается. К августу запустили ветку до Гатчины. Активно строится Петербурго-Московская железная дорога. Из Москвы начали тянуть железнодорожную ветку на Тулу, а далее на Орёл. Финансов уходит на развитие железной дороги прорва. Но с этим ничего не поделаешь, приходится мириться. Реконструкция Кремля идёт полным ходом. В самой Москве перестраивают дома. Весть о том, что там будет столица уже разошлась. Продвинутые дворяне покупают участки в Москве, чтобы строить дворцы поближе к императорской резиденции. Что позволило мне задрать цены на земельные участки. А Петербург сделаю культурной столицей. Но думаю произойдёт это ещё не скоро, возможно не при моей жизни. Хорошо развивается металлургическое производство. Благо в прошлой жизни у меня имелся металлургический комбинат, так что я помню формулы некоторых сплавов. На Урале развиваются четыре завода, в Нижнем Тагиле оружейное производство и плавка сплавов. Начали строить алюминиевый заводик, где брать сырьё я знаю по прошлой жизни. В Екатеринбурге начали строить станкостроительный. В сентябре я приказал
тянуть железнодорожную ветку на Урал. Перебирая бумаги, я обратил внимание на список, который писал сам ещё в 1801-ом году, примерно через два месяца после заговора. Пригляделся, да это же список, что я составлял, когда разбирался какие реформы до меня проводило тело Павла Первого. Задумался над поворотами судьбы бедного Павла. Ещё раз взглянул на список. Много полезного задумал мой предшественник.Первое, ввёл дисциплинарную и уголовную ответственность офицеров за сохранение жизни и здоровья солдат. Второе, ввёл понятие «беспорочная служба» для нижних чинов. За беспорочную выслугу в двадцать лет нижние чины навсегда освобождались от телесных наказаний. Я, кстати, своим указом заменил срок службы на десять лет. Третье, регламентировал телесные наказания, особо отметив, что «…оные допускать в крайних случаях, памятуя, что служат для исправления нерадивых солдат, а отнюдь не для их калечения». Этот момент я тоже уточнил. Запретил наказание шомполами, но плетью оставил. Но порка не должна проводиться до бессознательного состояния. А ещё я запретил мордобитие. Некоторые офицеры заимели привычку без причин тыкать в морду солдатам. Четвёртое, Павел ввёл награждение нижних чинов орденами «Святой Анны» и «Святого Иоанна Иерусалимского». Это произошло впервые в Европе. Пятое, уволил со службы всех нижних чинов из дворян, числившихся при полках, но находящихся в длительных отпусках. Шестое, Павел приказал — все открывающиеся офицерские вакансии занимать только выпускниками военно-учебных заведений или опытными унтер-офицерами из дворян, сдавших экзамены на грамотность и знание устава. Я тоже здесь кое-что доработал. Унтера не имеющие дворянского титула и безграмотные, направлялись в училища, но с укороченным сроком обучения. Такие вояки из простого народа зачастую имели воинский талант. Ещё разрешил приём детей из простого народа в военно-учебные заведения. Седьмое, Павел запретил офицерам и генералам отпуска более месяца в году. Здесь я тоже делал правки, отпуска увеличил до полутора месяцев. Во время военных действий отпуска не предусматриваются, только по ранению. Восьмое, Павел ввёл отпуска нижним чинам по двадцать восемь дней в году. Во время военных действий я запретил отпуска. Девятое, Павел ввёл для нижних чинов суконную шинель, как предмет мундира. Я совсем немного изменил крой шинели для разных видов войск и добавил шинели из более качественного материала для офицерского состава. Десятое, Павел ввёл в зимнее время для часовых овчинные шубы и валенки. Одиннадцатое, уволил со службы триста тридцать три генерала и две тысячи двести шестьдесят одного офицера, не сумевших ответить на элементарно простые вопросы по военному делу. Я занимался этими вопросами позже. Часть отправил на каторгу, а часть уехали на Аляску осваивать северную часть Американского континента. Двенадцатое, Павел приказал, чтобы лекарями в полк допускались только лица, сдавшие лекарский экзамен. Я добавил в частях и полках медсанчасти. Тринадцатое, предшественник под страхом каторги запретил удержание из солдатского жалования и под страхом смерти невыдачу оного жалования. Я в этом случае добавил служебные расследования. Виновников судили с конфискацией всего имущества, а родственников отправляют в ссылку. Четырнадцатое, Павел учредил лазареты в каждом полку. Ну а я, по сути, расширил обязанности таких лазаретов. Пятнадцатое, Павел ввёл для отставных от службы из-за увечий или прослуживших более двадцати пяти лет солдат пенсии с содержанием таких солдат в подвижных или гарнизонных ротах. В этом вопросе я почти ничего не менял, только подписал срок службы двадцать лет и более. Плюсом обязал губернаторов учреждать собрания ветеранов, прототип союзов ветеранов из моего времени. Шестнадцатое, Павел приказал умерших или погибших солдат хоронить с воинскими почестями, могилы передавать на присмотр и уход инвалидным командам. Семнадцатое, запретил производство в унтер-офицеры неграмотных. Вот здесь я тоже изменил то, что таких солдат направляли в школы для изучения грамоты и уставов. Восемнадцатое, Павел запретил использование солдат в офицерских или генеральских семьях. С моей стороны была поправка. Денщики могли следовать за своим офицером и генералом на гражданку, если у них окончился срок службы. Честно сказать я, как попаданец, восхищался тем, что смог Павел до меня претворить в жизнь. А эти суки в ботах, решили его удавить. Правильно я сделал, что отправил сынка Алексашку в монастырь. Власти захотел сучёнок. Да и Костика тоже, верно, упёк в монахи. Мамашка Катерина их воспитывала, вот и воспитала непонятно что. Я даже занервничал, встал из-за стола и на булькал коньяка в стакан. Выпил, немного отпустило. Попробовал вспомнить, что нам давали по истории в школе, а потом в погранучилище. Про Павла почти ничего не было. Вызвал адьютанта и велел принести мне кофе со сливками, а сам сел и продолжил разбирать бумаги.
От моих нервных дум меня отвлёк мой флигель-адъютант [36] Дмитрий Васильевич Васильчиков. Он служит у меня флигель-адьютантом, пока в звании ротмистра, с лета 1801-го года, при чём служит хорошо, достаточно образованный и умный. Васильчиков поставил кофе и сливки на стол.
— Государь, смею напомнить о вашем повелении проверить офицеров Павла Михайловича Карягина, из 17-го егерского полка, и Дениса Васильевича Давыдова, из Кавалергардского полка. Из Канцелярии рапорт прислали на этих господ, — доложил флигель-адъютант и положил на стол передо мной папку.
36
Флигель-адъютант — воинская должность при императорской особе, фельдмаршале, генералиссимусе, выполняет особые поручения, относится к высшим офицерам, 4-ый класс в табеле о рангах, флигель-адьютанты достаточно быстро росли по военной карьере.
Я пододвинул паку к себе, взял чашку кофе, сделал пару глотков. Васильчиков продолжал стоять, ожидая распоряжений.
— Позже почитаю. Коротко доложи о содержании папки, — распорядился я.
— Поручик Давыдов Денис Васильевич исполнительный офицер, достаточно храбрый, к службе относится со всем тщанием. Не чурается получать знания. Но есть замечание к нему. Сочиняет стишки, высмеивая высокие чины. Надо заметить, что напраслину не возводит.
— Что и про меня что-то пишет? — заинтересовался я.
— Не замечено, — ответил флигель-адъютант.
— Молодой, вот и бродит у него кровь в жилах. Дмитрий Васильевич, подготовь предписание на Давыдова, отправим его в распоряжение Петра Ивановича Багратиона. Характеристику указать как есть, но про стишки не надо, пусть генерал сам решит, где его использовать. А что там с Карягиным?
— Павел Михайлович Карягин начал свою карьеру под командованием Суворова, воевал с крымскими татарами. С 1791-го года командир батальона Кавказского егерского корпуса. Большой опыт боевых действий на Кавказе. Характеризуется, как опытный и думающий офицер, есть способности к анализу и планированию, — доложил Васильчиков.