"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
— Кто я такая чтобы судить о подобном? — резонно заметила Ада, берясь за ручки кресла. — Но знаете… раз я нахожусь здесь с вами и толкаю эту коляску, то, наверное, что-то всё же вы сделали правильно?
— Да, наверное, так и есть… но знаешь, я могу идти и сам. Мне же хребет не сломало.
— Шиада сказала вам либо лежать, либо сидеть. Пока не скажет обратного, вы не ходите. Всё. Не обсуждается, выбора у вас нет. Я уже не рабыня и слушать вас не станут, будет надо силой свяжу, а вы и ничего не сделаете без своей магии.
— Ладно, пусть так… — без особых споров ответил аристократ из-за чего
— Почему? Ну… я долго думала, что можно сделать. Но в итоге пришла к выводу, что порой… порой лучшее, что можно сделать это просто оказать всевозможную поддержку и подставить своё плечо в трудную минуту, пусть даже близкий смертный, кажется, творит какое-то безумие. Я решила, что поступить так будет наиболее правильно. Тем более остановить я вас точно уж не смогла, скорее… только бы помешала и сделала ещё хуже, отвлекая вас от… всяких безумных планов.
— Вот оно как…
Не только свою силу и магию потерял Лансемалион Бальмуар… нечто… скорее всего та встреча с братом навсегда что-то в нём сломала. Исчезла та безграничная воля, став… вполне обычной. Вот, даже не спорит, а просто плывёт по течению. Никаких разговоров и размышлений о планах по созданию империи и повторному возвращению в Эдем… он даже с саморазружающего труда смог переключиться на решение бесполезных, но крайне время затратных математических задач. Но… может оно и к лучшему? Ада очень надеялась, что большее никаких дурных затей у её наставника не появится и он сможет успокоится, может даже отдохнуть. Хватит уже, крови пролилось достаточно.
— Так… осторожно… Давайте я…
Но без лишних стеснений аристократ сам легко открыл дверь тростью, не дав это сделать рабыне.
— Вообще-то…
— Не вставал и не напрягался, ничего не знаю, — отвёл свой взгляд Ланс. — Давай, вези меня на пир!
— Нет, ну какой наглец!
— Ой… волноваться начинаю… стресс… умираю…
На это Ада лишь закатила глаза, радуясь хотя бы такой реакции. То что было в первые месяцы после прихода в сознание… но как говориться, достигая самого дна, смертный становится способен на новые изменения. Если что-то сломалось, то значит что-то появится на месте руин.
— Ты пойми, Алистер, я не буду читать «Слава роду», я не говноед!
— Да что ты заладил, говноед не говноед, ты попробуй…
— Так, я не понял, а ты откуда тут взялся?! — тут же возмутился Ланс, которого привезли за накрытый стол. — Я тебя не приглашал! Старый прохвост, пропил всё небось и теперь за мой счёт пожрать хочешь?!
— И я тебя рад видеть, мой названный брат…
— У тебя лишь краткая эпизодичная роль в моей долгой истории, а ну…
— Но видит Этий, это поправимо. Алистер и Ланс, лучшие друзья навеки. Дай в долг, а?
— И снова с трёх ног влетаю я, Орз Ширавра, которого никто никогда не ждёт, но кто в одиночку спасает мир! Ну или почти в одиночку, — в проёме показался тёмный эльф, что тут же добрался до стала и передал через Аду внушительный ящик. — Я считаю, что я бы завалил главу Гильдии и без чужой помощи. А ещё… я привёз подарки на новоселье, там точно не бомба. Ну что, Ланс, как насчёт спарринга?
— Ты ждал пока меня лишат магии, чтобы наконец-то победить в дуэли?
— Хищник ждать умеет.
Но вообще, давай будем честны, меня даже глава Гильдии не заметил и не смог убить, так что твоя магия тебе теперь точно не поможет. Лучший дуэлист Эдема теперь я!— Всё, постельный режим закончился, — уверенно заявил Ланс и попытался подняться.
— Не закончился, — не менее уверенно произнесла Ада, не дав тяжко больному встать.
— Ха, неужели Лансемалион Бальмуар теперь прячется за женской юбкой! До чего докатился Эдем…
— Мой названый брат, давай я ему вместо тебя рожу начищу, — тут же встрял Алистер, явно желающий отличиться и занять в долг монет.
— Да я тебя…
— Драники с пылу с жару, вкусные, со сметанкой домашней, — неожиданно встряла Зайчиха.
— Как вкусно пахнет, что это за дивная пища? — с некоторой долей сарказма спросила Аша, которая всё же привыкла есть в ресторанах, где не подают… сомнительного вида блюда.
— Ты глухая, аль просто дурная? Я же сказала, драники!
— Ой! — только и вскликнула татуированная рабыня, которой неожиданно прилетело ложкой по лбу.
А вскоре к пиру присоединится даже Офлея и приедут ещё некоторые гости, хотя большинство приглашение проигнорирует. Всё же… есть куда более важные дела и где-то там ждёт великолепный Эдем.
Эпилог
Двадцать четвёртый век дался Эдему тяжело, но лишь на первый взгляд. На самом деле всё находилось под истинным контролем с самого начала. Архиепископ видел всю доску и каждый ход своих оппонентов, ведь находился на совершенно ином уровне. Всё давно шло к упадку Гильдии, нужны были реформы, прецедент, перемены.
Всему этому и способствовали события, к которым невидимой рукой духовенства толкались смертные. Глава Гильдии погиб как герой, по официальной версии именно он убил Свободного и спас мир. В свою очередь архиепископ вскоре объявил о начале новой экспансии. Ведь глава Гильдии в последний момент смог добраться до заветных тайн, что и позволило отодвинуть границу ветров Этия.
Несколько раз Свободный будет мешать освоению новых земель. Прольётся очень много крови. И без того раненный Эдем будет мобилизировать всё больше граждан, сформируются новые легионы, и безработица упадёт до аномально низкого уровня. Ведь все желающие смогут вступить в армию и умереть во славу новых горизонтов. Но меньше, чем через век… уровень населения снова стабилизируется и весь эффект осваивания плодородных территорий сойдёт на нет. Снова начнёт набирать популярность канибализм, снова ужесточится контроль рождаемость и снова система конкуренция заработает в полную мощь.
Население Эдема вырастет, экономика тоже, мир станет сильнее, но усложнится и контроль. Архиепископ один и он далеко не всесилен. Но стабильность будет поддерживаться ещё долго, целые тысячелетия, а может и больше, кто знает когда всё закончится…
Густав после завершения своего лучшего творения сразу же начнёт создавать новое произведение искусства, после которого уже точно закажет себе гроб. Или после следующего. Возможно в следующий век… или тысячелетие… в общем, жаловаться на здоровье мастер будет очень долго, называя каждый свой шедевр последним. Аша и верный телохранитель также будут следовать за ним по пятам.