"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

Связь выглядела тонкой и непрочной, но возможно, это было обманчивым впечатлением. Но вот в искусности это творение сумрачного гения говорящих с духами на первый взгляд превосходило клятву жизни, что давали друг другу люди, как элегантный дворец превосходит землянку. Это даже не было магией, искусством нейтраля в том смысле, в котором понимали его мастера людей: чистая духовная связь. Подобный подход сильно напоминал мне техники, которыми я мог вырвать, пытать, или пленить чужую душу через искусство смерти. Вот только применялся более тонкий подход, и пока мне оставалось лишь гадать, как именно шаман провернул подобное.

Возможно, от обучения у Исгерда в итоге будет заметно больше толка, чем я думал изначально.

Вальгард спокойно сидел напротив и ждал, пока я собирался с мыслями, не беспокоя меня. Однако нам ещё многое стоило обсудить. Открыв глаза, я спросил его:

— Что ты знаешь о моей сделке с вашим советом шаманов?

— Мне и моему клану приказано присягнуть тебе на верность и следовать за тобой на юг. Особых подробностей не сообщали. Впрочем, мне и так известно, что любое решение совета шаманов так или иначе идёт на благо всего нашего народа. — развёл руками глава клана.

Я забарабанил пальцами по столу, бросая задумчивый взгляд на друга и вассала. Следовало тщательно обдумать, какую часть своих планов необходимо поведать. Но прежде чем я успел принять решение, тот внезапно заговорил:

— Я не знаю, как у вас, людей, принято доказывать свою верность, но я вижу, что тебя гложут сомнения на этот счёт. И это правильно — ни одна клятва не является абсолютом. Случается и так, что смерть как наказание за предательство не останавливает от ударов в спину. Поэтому я скажу тебе вот что: я убил двух своих сыновей ради тебя. Достаточное ли это доказательство верности?

Глаза вождя со стальной решимостью смотрели на меня. Я же на миг замер соляной статуей: подобная заявка была, мягко сказать, неожиданной.

— Насколько я знаю, до недавнего времени ты даже не знал о моём появлении на севере. Мне бы хотелось некоторых подробностей. — мягко ответил я.

А ради меня ли их ты убил — этот вопрос повис в воздухе. Вальгарда, впрочем, это совсем не смутило.

— Двое моих старших сыновей давно хотели занять место вождя. После плена и последнего поражения моя популярность в клане резко упала. Впрочем, я хороший вождь, так что около половины клана меня всё равно поддерживало. Ситуация шаткая, конечно, но не критичная. Когда шаманы решили отдать тебе Северный Ветер, мне пришло письмо, в котором было сказано, что, я, вообще-то, как вождь, давно не устраиваю совет шаманов, и если бы не твоё прибытие, вероятно, вскоре старший сын мог решиться бросить мне вызов и стать новым вождем А ещё там был недвусмысленный приказ: Северный Ветер должен присягнуть тебе на верность.

— Значит, дело во власти, а не во мне? — полуутвердительно спросил я.

Вальгард мотнул головой.

— Я любил своих сыновей. Последнее время отношения не ладились, конечно, но я скорее склонен уступить место старшему, если бы он бросил мне вызов, отказавшись от поединка и став одним из старейшин. — Вождь Северного Ветра посмотрел на меня тяжёлым, пристальным взглядом. — Но я хорошо знаю своих сыновей. Слишком хорошо. Они были молоды и честолюбивы, и потому они не выполнили бы приказ шаманов. Мудрость совета священна, но их власть не абсолютна. После демонстративного отказа нового вождя подчинятся тебе, говорящие с духами, вероятно, дали бы тебе под начало другой, более сговорчивый клан. У меня был выбор, и я его сделал. И теперь я спрашиваю: доказывает ли для тебя это мою верность?

Пожалуй, за обе мои жизни, никогда у меня не было подчинённого, способного убить своих сыновей из верности мне. Я знал людей, что сделали бы это из жадности, корыстных мотивов, но из верности? В это было сложно поверить. Но сказать нет значило нанести смертельное оскорбление, и я чётко это понимал. А такое оскорбление способно пошатнуть любую верность.

— Да. Доказывает. — медленно и серьёзно кивнул я. — Я соболезную твоей утрате. Как это случилось?

Возможно, не стоило трогать свежую рану. Но опыт подсказывал мне, что именно сейчас Вальгарду не помешает выговориться. Кисло посмотрев на меня, гигант начал тихим голосом:

— Мой старший сын, Рунольв, был лучше меня в битве. Мне не по силам было победить его в поединке. Я убил его на совместной охоте: сначала отравленная стрела в спину, потом заговорил, пока яд подействует, и добил ослабленного. Его брату хуже давалось ратное дело, и потому я спровоцировал его на то, чтобы бросить мне вызов, объявив всем о грядущей присяге тебе. Мой опыт сильнее его молодости, и я расправился с ним прилюдно на дуэли.

— Ты уверен, что не было другого выхода? — участливо спросил я.

Мне было плевать, но поддержка в такой момент хорошо укрепляет верность. Вальгард поднял на меня печальный взгляд.

— Половина клана поддерживала их. Оставь я их в живых, и мог случиться раскол. Это бы значило, что мы не выполнили приказ шаманов. И даже более того, поставили их в неловкое положение: им пришлось бы дать тебе ещё один клан, чтобы сдержать слово. А вот с теми, кто не подчинился… Скажем так, совет вполне мог одобрить, если бы кто-то из наших соседей решил забрать наши земли. Говорящие с духами не любят, когда им демонстративно отказывают. Иные кланы прекращали существование, распадаясь и вливаясь в более лояльные, после такого. Я не хочу северному ветру такой судьбы. Ты спас мне жизнь, и я не думаю что ты приведёшь клан к гибели. А ещё я уверен, что при любом исходе, шаманы извлекут выгоду для нашего народа. Но для этого я должен следовать их приказам, а не посылать их в пекло. Это был лучший выход.

Лучший. Но самый болезненный. Впрочем, я не был дураком, чтоб давить на рану и напоминать это вслух.

— Смерть твоих сыновей не будет напрасной. Даю тебе слово.

Вальгард не ответил, отведя взгляд. Но я чувствовал признательность. Некоторое время мы молчали. Печь затухла.

— Что ты сжигал? — сменил тему я.

— Договоры с другими кланами. Те самые, которые наверняка будут разорваны после присяги тебе. Не всем подобное понравится. — спокойно ответил вождь.

— Сколько вас всего? — продолжил расспросы я.

— Помимо Дома ветров ещё одиннадцать деревень. С детьми и стариками будет тысяч десять, примерно. Точно никто не считал. — почесал подбородок Вальгард.

— Если говорить о военной силе, сколько воинов может выставить клан?

Вальгард слегка помрачнел на этом вопросе.

— В свой поход, который окончился моим пленом, я взял тысячу. Вернулся я один. Обычно северный ветер может выставить три-четыре тысячи, но мы понесли тяжёлые потери. Если собрать всех, наберётся максимум тысячи три готовых воинов: остальные это старики, женщины и дети. Но если забрать в поход все три тысячи, то через некоторое время могут возникнуть проблемы с едой. Добытчики тоже нужны.

Я на миг задумался. Мой план восхождения к власти не предусматривал подтягивания подкреплений, которое займёт месяцы. Состязаться с целым королевством в резервах имея силы одного клана заведомо провальная идея. Каждый день увеличивал шансы провала, и от стремительности зависело всё.

— Вскоре мы отправимся на юг морем. Сколько кораблей есть у клана?

— Мы ведём торговлю по реке, но судов у нас мало. Пять больших лодок, каждая вмещает по сотне бойцов максимум, и это, если потесниться. Но сражаться на них плохая идея: они предназначены для перевозки грузов. Есть ещё рыбацкие лодки, но на них в дальний поход не уплывёшь. Ты уверен, что морской путь возможен? Может, лучше воспользоваться привычной дорогой? — выразил сомнение в морском пути Вальгард.