"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Кто ты?
– Часть тебя.
– Вот как? А все остальные здесь? Рыцари, монстры… – Я сделал широкий жест рукой и добавил вполголоса: – Игроки, NPC…
– Никого, кроме тебя, здесь нет.
– В пещере? – уточнил я брюзгливо.
– Во всем этом мире, конечно. NPC и игроки – туда же.
Я покрылся холодным потом. Розет не должна знать таких слов! Понахваталась у меня в голове? Или…
– Ты видела, что сейчас произошло?
– Конечно.
Я уже смирился с тем, что сплю и брежу – так сказать, локализовал проблему, – но бред потек за рамки, словно сбежавшее молоко
– Тогда скажи, почему я вернулся сюда?
– Потому что ты находишься здесь всегда.
– В каком смысле?
– Это реальность.
– А что же тогда то, где я только что был?
– Тоже.
Это было уже чересчур.
– Тебя ничего в этой ситуации не смущает, а?! – крикнул я вслух так, что зазвенел потолок пещеры.
– Все хорошо, – сказала Розет ласково. – У всех бывают сны.
– Хочешь сказать, я ночная бабочка, которой приснилось, что она император?
– Скорее наоборот. Вспомни о Магистре.
Я насторожился. От меня не укрылось, что она впервые добавила в ответ что-то от себя.
– Кто он?
Розет промолчала.
– Ладно, не суть. Как мне выбраться отсюда?
– Отсюда невозможно выбраться.
– Откуда?
– Из самого себя.
– А точнее?
– Да что ты ко мне пристал? – воскликнула она и всхлипнула. – Я не приспособлена для точных формулировок! Я терплю из последних сил, мне тяжело и больно!
Я опешил. Действительно, я говорил с ней так, словно делал запросы интернет-поисковику. Кем бы они ни была, но уж точно не бездушной программой.
– Прости… Я просто не знаю, что делать.
– Неправда! Герой всегда знает, что делать.
Я усмехнулся. Герой… Решив проверить свои героические статы, я обнаружил, что игровой интерфейс пропал. Не осталось ни одной шкалы или иконки, да и все игровые условности исчезли. Я провел ладонью по шершавому полу пещеры, чувствуя смесь камня, песка и сухой земли. Рассмотрев свои пальцы, я подметил мозоли, волоски и заусенец – такой детализации в игре, конечно, не было. Если бы не пробуждение в больнице, у меня не было бы оснований полагать, что я сплю.
С одной стороны, я теперь знал, что не играю, с другой – мир вокруг стал неотличим от настоящего. И я никак не могу выйти, пробудиться, освободиться! Я почувствовал себя мистиком, который заглянул за край материального мира и осознал, что живет в иллюзии. Ловушка, длиною в жизнь. И что мне делать в этом мире?! Найти работу, жениться и копить деньги на отпуск? Прозябать, пока вакуум экзистенциальной пустоты не разорвет меня на части? Хотя и это мне недоступно – объявленная за мной охота не даст расслабиться.
Как ни крути, источник моих проблем – преображенный магистр, кем бы он ни был. Возможно, он же – ключ к моему освобождению. Вот уж действительно, единственный шанс что-то изменить в моей ситуации – геройствовать!
С заунывным стоном и кряхтением я поднялся с пола. И понял, что поторопился. Без ответа остался вопрос – с чего вдруг я вообще оказался в таком состоянии?
– Розет! – позвал я.
– Да-да?
– Почему все это случилось? И не придирайся к словам, ты же в моей голове и понимаешь, о чем я.
– А можно я использую расширенный лексикон?
–
Хм. Ты о чем?– Ну, до сих пор я говорила словами, уместными для лора игры "Сандарум Онлайн", но для ответа на твой вопрос мне вряд ли хватит псевдосредневекового лексикона.
– Валяй, – сказал я, качая головой.
– Я бы сказала, что это последствия акта ментальной акробатики.
Я молча требовал пояснений. Розет сказала:
– Представь, как гимнаст или какой-нибудь йог выполняет сложные упражнения на гибкость. Закидывает ногу за голову и всякое такое, и внезапно его сковывает спазм. Бедолага застревает в форме кренделя. Представил?
– Представил крендель, окей.
– То же самое случилось с твоим сознанием. Ты застрял, выполняя рискованный мыслительный акт. Направил мысли под особым углом, выворачивая свое восприятие реальности, а затем пошел еще дальше – наделил мысли уверенностью, надавил еще сильнее силой воли… и в результате сломал внутренние барьеры психики. Провалился и застрял.
– Хочешь сказать, ты добавила ясности? Я б назвал тебя дурой, но как будто все наоборот.
– Упрощенное объяснение запутывает сильнее, потому что не учитывает детали и порождает больше трактовок. Но я и без того объяснила очень примерно. Для этих процессов нет точных терминов. Во всяком случае, у тебя.
– Я, конечно, мужчина умный и начитанный, но не назвал бы себя философом. С чего вдруг я застрял в каких-то там мыслительных актах восприятия реальности?
Голова зазвенела от мелодичного смеха.
– Чего? – спросил я.
– Потому и застрял, что не философ! Шучу. Чтобы заработать спазм, не обязательно быть профессиональным гимнастом. Было бы желание…
– Ладно, ты меня утомила. Скажи только, правильно ли я соображаю: чтобы вернуться в прежнее состояние, мне нужно решить здешние проблемы?
– Да, конечно. С одной оговоркой.
– М?
– Прежним ты уже никогда не будешь.
– Ну и ладно, – отмахнулся я. Тогда я еще не знал, что скрывается за ее словами.
Окошко с характеристиками теперь пропало, но я помнил о неимоверной силе легендарного меча. От клинка разбегались блики света даже в полутьме пещеры, словно меч не только отражал свет, но и многократно умножал.
Я перевел взгляд на полупрозрачную каменную кладку. Снаружи собралась непроглядная тьма псеглавцев. Они выли, скулили и грызлись между собой, не в силах вынести вторжения в их пещеру, которую они так ненавидели, что даже обожали. Меч я добыл, теперь оставалось выбраться из этого зверинца, только и всего.
Но мои ноги вросли в пол. Чем дольше я смотрел на беснующуюся свору за порогом, тем ярче ощущал пульс жизни. Меч в руке застыл убийственной кромкой, способной разрубать кости и сносить головы – убивать. Сейчас этот мир стал для меня абсолютно реальным, а ведь я никогда не убивал, не сражался, да и дрался в последний раз очень давно, еще подростком. Ладно я, а если меня? Сегодня остатки игрового интерфейса растворились как пьяный туман: больше не было преград ни для боли, ни для любых других ощущений. Оскаленные пасти и когти, способные разодрать кирасу как бумагу, ничего приятного не сулили.