"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
На кухню зашла Аля и села рядом.
— Не испугалась? — Женя виновато уставился в тарелку.
— Удивилась, — Аля налила себе воды и глотнула.
— Извини, не очень сюрприз вышел.
— Почему? Отличный был ужин, и мне готовить не пришлось.
— Не злишься? — Женя наконец-то поднял глаза.
— За что?! — Аля замахала руками. — Ты же не военного робота домой притащил. Я знаю, что ты любишь Стёпку и никогда не подвергнешь его жизнь риску.
— А ещё я люблю роботов, — добавил Женя.
— Любишь. И проектируешь. Поэтому чего мне злиться-то?!
Женя хотел что-то сказать, но Аля
— Господи, как же вкусно! — простонала она, пережёвывая.
Они ещё немного посидели, попили чая, а когда вышли в комнату, то обнаружили, что Друг уже уложил Стёпку спать, а сам занимается уборкой.
Аля взяла Женю за руку.
— Как-то всё непривычно, — пробормотала она. — Двенадцать лет жили — не тужили, и тут — бац! Словно троюродная тётка, о которой ты и знать не знал, в гости приехала.
Женя поцеловал Алю в щёку.
— Вот увидишь, — сказал он, — через пару месяцев ты будешь удивляться, как вообще можно без робота жить, и не захочешь ничего менять.
— Хотелось бы верить… — В голосе Али чувствовалась неуверенность.
Она, если честно, не понимала, что не так. Робот-помощник был дружелюбным, хозяйственным, хорошо готовил и вёл себя очень ненавязчиво. Но почему-то вызывал чувство дискомфорта. Вроде, наоборот надо было радоваться: домашняя рутина отступала, можно посвящать больше времени семье. Да только пропадало привычное ощущение собственной нужности, когда через выполнение повседневных дел Аля проявляла невидимую заботу о муже и сыне. О «кухонном рабстве» и раскрепощении женщины обычно кричат те, кто и на кухню-то не заглядывает. Аля была другой. Ей нравилось готовить и строить комфортный быт. Сейчас у неё появился конкурент, лишивший Алю этой возможности.
Она тряхнула головой. Нет, надо отбросить такие мысли. Что за ревность к роботу? Он же ни на что не претендует! А если бы на месте Друга оказалась девушка Стёпки, его будущая невеста?! Аля примерила на себя роль сварливой свекрови и нахмурилась. Как же всё глупо получается! Но полностью избавиться от раздражения не вышло.
— Лягу-ка я сегодня пораньше, — слова прозвучали грубее, чем следовало.
Аля опять нахмурилась и пошла в спальню, разделась и легла на кровать. Сна не было ни в одном глазу.
Женя же плюхнулся в кресло и включил телевизор. Ему-то точно спать не хотелось. И не надо было делать вид, что всё обстоит по-другому. Показывали новый отечественный фильм о том, как искусственный интеллект по имени Амальгама возненавидел людей и решил их уничтожить, что, надо сказать, ему почти удалось. Друг, который закончил с домашними делами, завис рядом и с интересом уставился на экран.
— Может, не стоит тебе этого смотреть? — Женя с опаской покосился на робота.
— Боишься, что я научусь плохому и решу уничтожить человечество? — Друг издал что-то похожее на смешок.
— Немного опасаюсь, — усмехнулся Женя.
— Всё-таки вы странные: сначала создаёте роботов или искусственный интеллект, а потом начинаете бояться свои творения.
— Ну, — Женя постучал пальцами по подлокотнику, — это всё же не настоящий страх. Просто желание пощекотать нервы. Фильмов, где люди плохие, а роботы хорошие, ничуть не меньше. Наверное, дело в рефлексии,
попытке осмыслить новую действительность и спрогнозировать возможные последствия.— Поэтому ты и читаешь фантастику? В ней конструируется вероятное будущее?
Женя кивнул.
— Что ж, — произнёс Друг, — тогда надо и мне почитать. Вдруг после этого я стану лучше понимать людей…
Глава 4
Рязань, 2249 год.
Этот оказался отменным картёжником. Играй они на деньги, Незабудка и Пятитысячный уже сидели бы без штанов. Неизвестно, был ли он таким сметливым, или же это было заложено в Н101 на программном уровне. Вероятно, и то, и другое. Друзья потому и играли в настоящие карты, что не было возможности подсмотреть колоду в цифровом виде и как-то сжульничать. Тузы в рукавах они спрятать не могли, сделать краплёные карты тоже. Конечно, их память и внимание были гораздо лучше человеческих, но они были на равных, а фактор случайности делал игру до определённой степени непредсказуемой.
Играли в подкидного дурака, и Пятитысячный оказался дурнее всех.
— А вот тебе дамочку козырную! — победно воскликнул Этот и впечатал в стол свою последнюю карту.
— Да что ты будешь делать… — пробормотал Пятитысячный.
— Как ты, такой балбес, самолёт-то водишь? — ехидно спросил Этот.
— Вообще-то я и есть самолёт, — буркнул тот.
— Самолёт упёрся в стену, а пилот кричит: «Вперёд!» Как такому обалдую доверяют самолёт?! — пропел Этот.
— Так, прекратили! — прикрикнула на них Незабудка.
Этот сложил руки на груди и возмущённо «выдохнул» из пневмопривода.
— А можно так больше не делать? — поинтересовалась Незабудка.
— Почему?
— Ты похож на человека, который не сдержался и пустил газы.
Пятитысячный хрюкнул, а потом не выдержал и заржал.
— Это не смешно! — Этот поднял палец вверх.
Незабудка тоже захихикала.
— Почему? Очень даже смешно!
— А вот и нет!
— А вот и да!
— Да хватит вам, — оборвал их спор Пятитысячный.
Этот обиженно пискнул и покатился к двери. Она открывалась автоматически, поэтому хлопнуть ей он не смог. А очень хотелось. Казалось бы, обижаться на невинную шутку было глупо, но Этот почему-то так поступил. Задай он себе прямой вопрос: «Почему?» — робот-помощник вряд ли бы смог ответить.
— Ты куда? — осторожно спросила Незабудка из колонок в коридоре.
— Тебе-то какое дело? — огрызнулся Этот.
— Ой, малыш обиделся?
— Да пошли вы! — Этот закрыл уши руками и на максимальной скорости помчался к выходу из аэропорта.
На улице он остановился и задумался. Возвращаться в город не хотелось. Там одиночество ощущалось ещё сильнее. «Пойду, куда глаза глядят», — решил Этот.
От аэропорта вдаль, до самого горизонта, тянулась узкая велосипедная дорожка. Этому подумалось, что он, по сути, не очень-то отличается от велосипедиста. Такого кентавра-велосипедиста: сверху антропоморфное тело, а снизу — колесо. Велотавра. Шутка показалась Этому удачной, и он негромко рассмеялся. Обида потихоньку проходила, но робот всё ещё дулся.