"Фантастика 2025-7". Компиляция. Книги 1-25

— Похоже, ей досталось больше всех, — заметил Стручок.

— Пойдем, я тебя умою, — Зоя попыталась приподнять подругу, но это оказалось не так просто — сказывались разные весовые категории. — Олег, поможешь?

Втроем, подхватив Вику под руки и спотыкаясь, как пьяные, они вышли из палаты. Бабуля продолжала недвижно спать. Ее совершенно не интересовали мирские дела. Впрочем, как и астральные.

Инга уже почти дошла по коридору до поворота, но потом повернулась и деловито сказала:

— Так, через десять минут встречаемся у главного входа. Будем ловить профессора. Вы не забыли, зачем мы здесь? Надо узнать, чем закончилась медицинская операция.

Вика вздохнула, с трудом разлепила глаза и внутренне собралась.

— Пошли!

Глава 36. По эту сторону души

Они успели. Профессор как раз выходил из операционной. Ассистент с уважением придержал перед ним дверь. Внешне профессор выглядел как герой типичного школьного сочинения — «усталый, но довольный». Взгляда не прятал, наоборот, заметив знакомые фигуры, сам устремился к ним.

— Переживаете? Это правильно. Еще, поди, и кулачки держали?

— Конечно, — кивнула Инга, — мы все волнуемся. Скажите скорее самое главное.

— Операция прошла штатно, без осложнений. Пока долгосрочные прогнозы давать рано, но теперь приборы отмечают у пациента некоторую церебральную активность. Еще не в полной мере, и это понятно: пациент находится под глубоким наркозом. Но до операции мы у него такой активности не наблюдали. И это — хороший признак.

— А есть и плохой? — уточнила Зоя.

— Не так. Есть неопределенность: пациент все еще может остаться инвалидом. Кома — штука коварная и непредсказуемая. Мы планируем провести курс реабилитации для восстановления пациента и наблюдения за возвращением его активности. Есть еще один позитивный признак, но мне пока не хотелось бы… пока преждевременно…

— Профессор, пожалуйста, расскажите, — вкрадчиво попросила Инга. — Нам сегодня особенно нужна надежда на лучшее. Что за признак?

— Ассистент отметил у пациента легкие хаотические движения глаз под закрытыми веками.

— И это хорошо? — уточнила Зоя.

— Да, такие движения обычно отмечаются, когда человек просто спит. Мы пока не знаем, работают ли у него зрительные нервы, но, по крайней мере, связь мозга с глазными мышцами не нарушена. Однако, я повторюсь, здесь пока слишком рано делать оптимистические выводы и строить прогнозы. Вот такие новости. А теперь прошу извинить, мне пора идти.

— Спасибо огромное, доктор! — Инга обеими руками крепко сжала рукав профессора.

Он взглянул на Вику:

— А вы, девушка, что-то очень бледная, переволновались за брата? Напрасно, у нас отличные медики, современные методики.

— Нет, я… — Вика едва могла говорить. — Ну да, волновалась. Спасибо!

* * *

— Ну что, дорогие мои? Вот теперь мы все точно сделали все что могли. И доктора тоже. Остается только молиться.

— Кому? — не удержался от сарказма Стручок.

— Олежек, я понимаю твою жизненную позицию, но давай вот прямо сейчас не будем обсуждать этот вопрос, лады? Я тут из последних сил держу лицо, а ты… втягиваешь меня в свои любимые теологические диспуты!

— Простите. Да, после всего, что с нами происходило, я уже готов поверить… во многое.

— Вот и я о том же. Ну что, все устали, всем по домам и — отдыхать! Вика, ты мне не нравишься, дружочек. Давай-ка я тебя отвезу на такси?

* * *

— Да, Инга! Да! Я почему вам и звоню. Он пришел в сознание. Нет, к нему пока не пускают. Сказали, только послезавтра. Нет, пока не разговаривает. Но, судя по тому, что мимика вернулась, он осознает, что происходит. Да, вот именно! Он не «овощ» — и это уже хорошо. Вы сможете прийти послезавтра? Я думаю, ему будет приятно вас увидеть. Да, мы собираемся там, в главном коридоре, в полтретьего. Ага, хорошо. Я понимаю, если получится. Да, нашим уже позвонила.

* * *

— Вика, заходи уже! Или давай я пройду.

— Привет! Ой, а где твоя шевелюра? И бороды тоже нет.

Голоса друзей перебивали друг друга. Потом выделился сочный баритон Стручка:

— Покажите мне его. Привет, болящий! Знаешь, как меня зовут?

— Он, похоже, еще не говорит. Но нас узнал, — радостно отметила Инга.

— Что? Тише, — нахмурилась Вика. — Он пытается что-то сказать. Что?

— …

— Голос еще не вернулся? — дублировала она для всех слабое шипение Торика. — Только шепотом. И горло болит. Поняла.

— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — ласковый тон Инги переливался бархатом. — Мы за тебя очень переживали, да. Что? Зоя? Придет, минут через двадцать. Не смогла сбежать сразу, там у нее что-то срочное.

— Тебе есть уже можно? — крикнула Вика прямо ему в ухо.

Торик поморщился.

— Вика, не кричи! Он же не глухой, просто говорить пока не может.

— Ой, — она сбавила тон. — Я говорю, принесла тебе своих пирожков. Нет? Пока нельзя? Ладно, значит, через неделю еще испеку и принесу. Я? Конечно, работаю. Не всем же можно отдыхать, когда захочется! Семик? Нет, он сейчас тоже в больнице лежит. Даже не знаю.

Стручок пододвинулся поближе:

— Значит, все получилось! Не зря мы тебя вытаскивали. А? Да, конечно, и доктор тоже. Но… ладно, пока грузить не буду, а потом обязательно расскажу, ага, во всех подробностях. Там как в фантастике: история с крутыми поворотами сюжета.

* * *

Дверь открылась, впуская Зою.

— Всем привет! Ой, То-орик, какой ты чудной без волос!

— Иди сюда, садись, — Вика похлопала по кровати. — Он пока говорит только шепотом. Слушай.

— Что? Тебе нравятся рыжие? Значит, угадала. Да, я теперь стала рыжая. Ты считаешь, мне идет? Мне тоже нравится. Это меня…

— Зоя, не рассказывай! — спешно перебила ее Инга. — У девушек свои секреты. Что значит «после всего, что с вами было»? Я чего-то не знаю? Ладно, потом, значит, потом.

— Да, мы тоже очень рады, что ты пришел в себя. Да-да-да, в самом прямом смысле — пришел-в-себя. Вышел, а потом вернулся. И теперь дома, в себе, и с нами.

В дверях появилась медсестра и выразительно постучала по запястью.