"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
Члены дворянского собрания переглянулись. Судя по лицам, услышать эти слова они ожидали.
— А во-вторых, Иван Владимирович? — уточнил Николай Олегович.
— Во-вторых, господа, на данный момент я еще не встретил дворянский род, имеющий девиц подходящего возраста, с которым я хотел бы породниться. Пока что все мои контакты сводятся к узкому кругу лиц, которые не имеют таких дочерей, либо к деловым партнерам, которые изначально не заинтересованы в браке со мной.
Лермонтов кивнул, переводя взгляд на Добрынина.
— В таком случае мы готовы представить вашему вниманию список одобренных дворянским собранием невест, — озвучил Николай Олегович. —
Честно признаться, такого поворота я не ожидал. Собрать кучку благородных девушек, заранее согласных стать моей супругой в одном месте, показать их друг другу, а потом выбрать одну? Чтобы остальные запомнили пренебрежение с моей стороны и при малейшей возможности попытались как-то мне испортить настроение? Не шестнадцатый век на дворе, женщины давно не сидят по теремам, а являются полноправными членами общества. И возглавить собственный род могут, и дела вести.
— Благодарю, господа, — ответил я, чуть наклонив голову. — Однако от смотра невест я откажусь. Впрочем, со списком, если вы мне его предоставите, ознакомлюсь.
Добрынин кивнул, и Лермонтов придвинул мне толстую папку. Листов пятьдесят, не меньше, и если на каждом по одной девице, встреч мне предстоит немало. Ссориться на пустом месте с дворянским собранием не следовало, да и выбирать прямо сейчас не требовалось. А досье — полистаю, может быть, найдется что-то полезное?
— Теперь перейдем к следующему вопросу, — как только я принял папку, объявил Николай Олегович. — Нам подали жалобу на вас, Иван Владимирович. Род Щелковых заявляет, что вы намеренно распространяете в обществе мнение, что их артефакты плохого качества и Щелковы наживаются на благородных семьях, продавая им плохие изделия.
Я пожал плечами.
То, чего я так долго ожидал, наконец, случилось. Я вроде бы и не скрывал своего отношения к здешним артефакторам, но пока мои слова дошли до их ушей, а в обществе начали обсуждать именно мои изделия, прошло время.
Рынок производств зачарованных предметов уже был давно поделен, и мое появление на нем с продукцией, которая по качеству превосходит все, что способны изготовить мои конкуренты, фактически уничтожает их деловую репутацию.
Потому как я делаю то, на что они, во-первых, не способны, во-вторых, более качественно, и в-третьих, я беру недорого. А господа чародеи на этом поприще поколениями живут.
Так что обозлиться они были просто обязаны.
— Буду честен, я не знаю, кто такие Щелковы, но если они изготавливают артефакты как те, что мне встречались до сих пор, их товар действительно самого низкого качества, — заявил я, глядя при этом на Лермонтова. — Сергей Юрьевич, ваш протез — их рук дело?
— Да, Иван Владимирович, — ответил полковник. — И меня крайне беспокоят ваши заявления.
— Господа, но вы ведь слышали, что я делал артефакты для Солнцевых, Завьяловых, Романовых? — задал я встречный вопрос. — Понятно, что к великим князьям спросить не всякий раз подойдешь. Но Венедикт Кириллович ведь хвалился своими артефактами во всеуслышание.
— Мы навели справки, Иван Владимирович, — ответил Добрынин. — Однако вы порочите благородную фамилию своими высказываниями. И мы бы хотели разрешить этот конфликт.
— Каким образом? — улыбнулся я. — Устраивать дуэль
я не хочу, что толку мне будет с того, что кто-то из неизвестных мне людей умрет, а я получу целый род врагов? Или, быть может, они перестанут производить некачественный товар?Щека полковника дернулась с той стороны, где у него был искусственный глаз.
— Иван Владимирович… — начал было он, но его перебил другой член собрания, сидящий сразу за Добрыниным.
— Иван Владимирович, давайте мы устроим простое соревнование, которое докажет, кто из вас лучший артефактор? — предложил, складывая руки на столешнице, он. — Устроим его прямо здесь в дворянском собрании, соберем журналистов, пригласим благородные семьи. Чтобы не было кривотолков, вам дадут одинаковое задание, и по результатам судьи примут чью-то сторону. И вы, и Щелковы будут вынуждены признать это решение и следовать исходя из него.
Я усмехнулся.
— Прошу прощения, господа, но кто будет судьями? — уточнил я. — Коллеги артефакторы? Может быть, заслуженные преподаватели магии? Чье мнение станет решающим? Потому как вы сами заметили, я молод, у меня нет множества связей и обширной клиентуры.
— Вы хотите сказать, что нас можно подкупить? — возмущенно спросил Лермонтов.
— Сергей Юрьевич, дайте мне пять часов спокойствия, инструменты и материал, и я сделаю вам такой глаз, который не потребуется заменять вообще никогда, — предложил я, обернувшись к нему всем корпусом. — Или, если вам надоело ваше увечье, я могу вам вырастить новый, совершенно здоровый.
Он смотрел на меня в изумлении. То ли не верил в мою наглость, то ли был удивлен, что так вообще можно сделать. В любом случае я наглядно продемонстрировал, что лояльность дворянского собрания можно купить. А именно ради этого и озвучил свои предложения.
— Хм, я вас услышал, Иван Владимирович, — кашлянув, произнес Добрынин, поглядывая на более молодого коллегу. — В качестве экспертов предлагаю вызвать на время проведения мероприятия людей Романовых. У них в подчинении имеются чародеи, обладающие магическим взором. И они выступят незаинтересованной стороной.
— Согласен, — кивнул я.
Предложение было мне на руку. Мало того что я выиграю спор, что само по себе придаст мне немного дополнительного уважения в глазах общества, так это еще и реклама моих артефактов.
Для свидетелей это будет развлечение, и сюда соберутся многие. Так что количество клиентов обязательно увеличится.
Вовремя я закончил отстраивать лавку.
— В таком случае мы сообщим вам, когда пройдет дуэль, — произнес Добрынин.
— Благодарю, господа.
Поднявшись из-за стола, я направился к выходу. Слуга предусмотрительно открыл мне двери, выпуская обратно в нижний зал.
— Не желаете чего-нибудь, Иван Владимирович? — уточнил он, сопровождая меня к выходу. — Может быть…
После визита в Кремль я неплохо перекусил, так что задерживаться мне не требовалось. Однако и уходить раньше времени смысла не было.
— Двойной эспрессо, — ответил я, поворачивая к ближайшему дивану.
— Сию минуту, ваше благородие, — поклонившись, произнес он, прежде чем отойти.
В минуту, конечно, сотрудники не уложились, но обслужили быстро. Потягивая бодрящий напиток, я не смотрел в сторону совещательного зала. Если я окажусь не прав, то просто уйду.
Но предложение, озвученное за двойными дверьми, упало на благодатную почву. Так что когда предводители дворянского собрания покинули зал и разошлись в стороны, а ко мне направился полковник Лермонтов, я ничуть не удивился.