"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
Но этого было мало. Рангархи все прибывали.
Я рванулся вперёд, развернул «Огненный круг» — пламя выжгло часть стаи. Я был весь в крови, плечо онемело. Но ещё держался.
— Алексей! — крикнул государь. — Осторожно!
Я увернулся от очередной атаки. Крысы тут же сориентировались и попытались пробиться к государю — император вместе с Юрьевским укрепили барьер, а пленник даже попытался бросить пару заклинаний. Жить захочешь — не так раскорячишься.
— Давим! — крикнул я. — Осталась четверть.
Последние твари выли, умирая в стихийных ловушках и боевых
Но только на мгновение.
Аномалия снова запульсировала. Что-то приближалось.
Конец второй волны был не финалом. Это была только прелюдия. И я чувствовал: настоящий враг ещё впереди.
Остатки стен дрожали, твердь Петра Великого не выдерживала натиска происходящего. Из разлома вырвался рев — низкий, древний, словно ему тысячи лет. Сила, сочащаяся из аномалии, ощущалась телесно: давила на грудь, звенела в висках, трепала эфирные каналы, как буря — паруса.
— Держитесь! — крикнул я, бросаясь к оставшимся в сознании гвардейцам. Один из них, весь в крови, поднялся, опираясь на клинок, и утвердил позицию у стены.
И тогда из расколотой плоти аномалии вышла она.
— Калаан-Ша, — хрипло проговорил я. — Проклятье. Только ее здесь не хватало…
Высокая тварь, будто вытянутая из самого мрака. Панцирь на груди и спине шевелился, как будто был живым. Руки — длинные, изломанные, с отростками, заканчивавшимися когтями. Там, где у существ глаза, у неё зияли сплошные трещины — оттуда вытекал зеленый туман.
Она не рыкнула. Она прошептала. На языке, от которого кровь в жилах стыла:
— Aleth’ka… Ned’var…
— Оно что, разумное? — удивленно спросил императора.
— Увы нам, да.
Порыв энергии взметнуло в потолок. Камень запел. Один из уцелевших офицеров Четверки схватился за голову и упал замертво.
— Алексей, ты должен закрыть аномалию, — велел государь, поднимаясь во весь рост. — Мы постараемся отвлечь и убить чудовище. Но только ты можешь запечатать…
— Вы не сможете ее убить. Она черпает силы напрямую из разлома. Пока есть аномалия, она бессмертна.
— Тогда её надо отвлечь. — Голос великого князя был твёрд. — На себя.
— Ваше высочество… — попытался возразить я.
— Молчи, — отрезал дядя. — Делай свою работу. Мы сделаем свою.
Он взглянул на государя.
— Николай, не высовывайся.
— Но дядя…
— Не спорь. Прости, что не защитил тебя тогда, на Ладоге. Но я сделаю это сейчас.
Великий князь крепче перехватил артефактный клинок. Последние гвардейцы сомкнулись рядом с ним.
— Где же помощь, черт возьми? — пискнул Юрьевский.
— Это не единственная аномалия в крепости, — отозвался я. — Они не могут к нам прорваться.
— За мной! — проревел дядя и, окутав себя плотным щитом, выпустил цепочку ледяных стрел в тварь.
Калаан-Ша взревела, словно почувствовала угрозу. Она рванулась вперёд, а за ней — тени. Трое мелких, похожих на стелящийся дым тварей, вылезли из её спины, и каждый ударил по флангу.
Я метнул «Ледяной вихрь», отсекая одного, и бросился к аномалии. За моей спиной разверзался ад. Великого князя
сбило взрывной волной, но он поднялся. Один из гвардейцев прыгнул на тварь, и был мгновенно пробит насквозь длиннющим когтем.Государь не выдержал. Я обернулся — он сотворял «Стихийный шторм».
— Остановитесь! — крикнул я. — Она переключится на вас!
— Разорви их связь!
Голос императора утонул в гуле заклинаний, шипении тварей и человеческих криках.
На миг всё замерло. Чтобы снова превратиться в бойню.
— Алексей! Закрывай! — Взревел дядя. — Мы удержим её! Закрывай, чтоб тебя!
Я метнулся к центру аномалии, где пульсировало сердце Искажения. Перепрыгнул через одну мелкую тварь, увернулся от теневых когтей другой. Император и Юрьевский вовсю пытались переключить внимание чудовищ на себя.
Я рухнул на колени у самого ядра портала. Энергия била мне в грудь, выжигала магические каналы. Но я начал ритуал.
Разлом задрожал. Калаан-Ша завопила, чувствуя, как я вклинился в ее энергетический канал и начал поглощать аномальную энергию. Она рванулась ко мне, но великий князь встал у неё на пути.
— Ну уж нет, — прохрипел он, поднимая светящийся клинок. — Ты его не достанешь.
Он уже был изранен, обожжён. Но стоял. Он ударил, ударил ещё. И когда когти твари пробили ему грудь — он лишь улыбнулся.
— Живи, Николай… Живи…
И активировал артефакт, который взорвался у него в руках. Свет охватил полказемата. Гул. Трещины. Я перехватил все энергетические каналы и начал зашивать прореху.
Калаан-Ша отшатнулась, завыла. Её связь с аномалией прервалась. А я в этот миг поглотил последние остатки выброса.
— Закрыто, — прошептал я, и разлом схлопнулся.
Осталась только тварь.
И мы с государем.
Я поднялся, глядя в его глаза. Он кивнул. Мы ринулись вперёд — я с «Ярилом», он — с сияющим эфирным клинком. Мы били одновременно. Она пыталась уворачиваться, бить, убивать — но была уже ослаблена.
Император вскрикнул и рванулся вперёд — туда, где среди клубов пара и обломков камня исчезал силуэт великого князя. Ему, казалось, не хватало дыхания, будто с каждым шагом в груди горел всё сильнее нарастающий огонь. Он звал:
— Дядя! Дядя!
Но ответа не последовало. А тварь переключилась на меня, разъяренная моим заклинанием. Когти длиной с полметра пролетели в паре сантиметров от моего лица. Я рубанул эфирным клинком — и палец твари упал мне под ноги.
— С маникюром тебе лучше.
Тварь снова атаковала — я ослабил ее «Ледяными оковами» и обернулся.
Пока гвардейцы и Юрьевский пытались добраться до центра зала, государь уже почти достиг лежащего тела. Он рухнул на колени, оттолкнув рухнувший обломок стены. Лицо его побледнело, пальцы судорожно нащупали пульс у горла великого князя. Губы сжались, глаза налились болью.
— Нет… не сейчас… — прохрипел он, — пожалуйста…
Но всё было ясно. Его наставник, его дядя, его опора — не жилец.
И в этот момент — в этот миг, когда внутри императора с треском рухнула последняя стена — мир содрогнулся вновь. Не от магии, а от ярости, боли и силы.