"Фантастика 2025-80". Компиляция. Книги 1-28

— Тетушка Марта, — Матик виновато развел руками, — я бы и с радостью, но…

— Никаких «но»! И я не желаю слышать ни о каких «неотложных делах»! Вы городской голова или курсистка, которой надо быть дома к полуночи, а не то ее взгреет папаша?

— М-м-м…

— Чистая! Фильтрованная через древесный уголь! На ореховых перепонках!

— Э-э-э…

— А в духовке — рулет! С чесноком!

— Я… — Матик беспомощно оглянулся, ища поддержки, но Фигаро притворился, будто занят пирожками.

— А, ладно, — Матик махнул рукой. — Если только минут на десять.

— …А потом она такая говорит: «что, Фигаро?! Этот ненормальный?! За какие такие дела ему повышение, если он со скрипом получил диплом? Разве что за раскрываемость, она у него высокая…»

— …на четвертом курсе. Надо было создать клетку для Другого низкого уровня, например, для домового или инкубуса. Клетку-то я создал, но вот квазиматематика… Не силен я в точных науках. Прогадил расчет и в итоге засадил в силовой куб старшего лаборанта. Скандал был, жуть! То есть, понимаете, для того чтобы его оттуда вытащить нужны мои расчеты, а какие расчеты, если я от балды делал? Короче, сидел он там почти сутки, но проблема даже не в этом — просто, пардон, в туалет-то сходить…

— …Берете куриные крылышки, маринуете и ставите в прохладное место на сутки. Можно и на больше. Потом берете панировочные сухари, смешиваете их с карри, ароматными травками, соли туда по вкусу…

Часы на башне засипели, прокашлялись и натужно пробили два раза. За окнами перемигивались холодные осенние звезды, да ветер гнал поземку, завывая в слуховом окне. Вдали мерцали городские огни — горожане возвращались в родные дома.

На столе громоздились горы посуды, испускал ароматный чесночный пар свиной рулет. Две пустые бутыли с наливкой уже отправились под лавку, и теперь на столе красовался графин с крепленым домашним вином, по запотевшим стеклянным стенкам которого стекали капли влаги.

«Вино после водки», — подумал Фигаро. «Ох, и плохо же мне будет с утра… Но о таких вещах лучше не думать. Так устроена жизнь — за все обязательно надо платить. Тут философия в том, чтобы уметь с благодарностью выплачивать долги».

— Вот только Ричу не повезло, — Матик задумчиво покрутил в пальцах пустой стакан. — Влюбился, а любовь-то — фьють! Врагу не пожелаешь.

— Ничего, — тетушка Марта уперла руки в бока, — влюбляться полезно. И потом: она ведь не умерла, так, Фигаро?

— Нет, — следователь плеснул себе еще вина. — Просто вернулась домой.

— А где у нее дом?

— Понятия не имею. Но, думаю, что везде.

— То есть, они еще встретятся? Рано или поздно?

— Не сомневаюсь, — Фигаро улыбнулся. — Понятия не имею, почему так, но, почему-то не сомневаюсь в этом ни капельки.

— Ах, до чего же я люблю хорошие концовки! — тетушка Марта всплеснула руками. — Фигаро, я знаю, — Вы мастер рассказывать всякие истории. Расскажите еще какую-нибудь. Только не про вампира.

— Ну, тетушка Марта! — следователь улыбнулся, — я знаю мало таких историй. В смысле, таких, которые бы хорошо заканчивались.

— Тогда придумайте что-нибудь! Про вампира же придумали!

— Ну-у-у, тетя Марта! Про вампира — чистая правда!

— Ага, правда, конечно! Наврали и не краснеете!

— Ну ладно, ладно, — следователь махнул рукой. Давайте расскажу про то, как я бился с драконом.

— Врете.

— Ничуть. В общем, так: давным-давно, в одном далеком северном городке, в пещере у самого моря жил дракон…

Александр Александров Следователь и Демон

Часть 1

…Вечернее небо над городом было абсолютно безоблачным, однако, время от времени, с него срывались редкие искрящиеся снежинки, подкрашенные заходящим солнцем в цвет затухающих угольев. Сегодня небесный купол над Нижним Тудымом был особенно красив; глубокий кобальтовый оттенок придавал небесам какую-то мягкую, вкрадчивую глубину, в которой хотелось затеряться взглядом.

Следователь воровато огляделся, но на узкой улочке, петляющей за домами не было никого. Здесь даже не постарались убрать сугробы — по этой тропинке подъезжали к задним дворам угольщики, за последние несколько недель обленившиеся настолько, что добирались только до площади. Неудивительно: морозы даже для этих краев стояли необычайно суровые, и уголь раскупали как перед концом света.

Убедившись, что его никто не видит, следователь высунул язык и, зажмурившись от удовольствия, поймал пару снежинок. Язык сразу онемел и неудивительно: солнце уже садилось и на «погодной доске» башни магистрата дворник в тулупе, ругаясь, выводил мелом цифру «-27» — реомюровы градусы.

— Фигаро! Как вам не стыдно!

Следователь вздрогнул и поднял голову: голос Марты Бринн, его квартирной хозяйки, грянул, похоже, прямо с небес.

Прямо над его головой из распахнутого окна, подобно грозному божеству, карающему всяческого рода разгильдяев, высовывалась тетушка Марта собственной персоной. Сходство с божком-карателем дополняли клубы пара, вырывавшегося из окна и тут же застывающего ледяной искрой: сыновья Марты Бринн не жалели угля на растопку, ну а кухня в доме не останавливалась, похоже, никогда вообще.

— Фигаро! — Моложавое лицо хозяйки дома исказила грозная гримаска. — Я так и знала! Вы тут прячетесь!

— Прячусь, Тетя Марта! — следователь помахал ладошкой в пушистой вязанной варежке. — А что сегодня на ужин?

— Кролик, квашенная капуста и блины с вареньем! Но если вы сейчас же не зайдете в дом, то будете ужинать вчерашними галетами! Я ни за что не подам на стол остывшего кролика! Ни! За! Что!

— Уже иду. — Следователь тяжело вздохнул. — А… Этот… Он еще здесь?

— Здесь, здесь. И, похоже, собирается ждать вас до самой ночи. Только он ждет в тепле, а вы морозите себе зад. И кто кого пересидит?

— Это верно, — Фигаро сморщился, — у меня ноги уже порядком… О, черт, да я их, похоже, уже отморозил!

— Да и ботиночки у вас не по сезону… Марш домой, господин следователь! Живо!

…Дойдя до ворот, следователь с опаской выглянул из-за створки и посмотрел во двор.

Во дворе стоял вагон.

Это был самый настоящий железнодорожный вагон старого образца: зеленая будка с шестью окошечками по бокам и печной трубой на крыше. Из трубы поднимались колечки дыма, намекая на уют и тепло, а за оконными стеклами, занавешенными похожими на ресторанные салфетки желтыми шторками, трепетал керосиновый свет ламп.

Разумеется, вагон был кардинально переделан: всю ходовую часть заменили на широкие полозья, проблесковые маячки сменили габаритные фонари, а вместо локомотива к вагону пристегнули паровую самоходку от «Фродо и СынЪ» — старый, но надежный «Гоббит Студебеккер» с прорезиненными колесами. В кабине самоходки, закутавшись в потертую шинель, дремал шофер.

Фигаро глубоко вздохнул, точно перед прыжком в прорубь, пробормотал ругательство и потопал к входным дверям по расчищенной в сугробах дорожке, раздумывая, не переночевать ли ему в своем новом доме на Большой Жестянке, но ремонт должен был закончиться не ранее, чем через месяц, а спать среди мешков с цементом и бочек краски следователю не хотелось. К тому же что-то подсказывало ему, что настырный соискатель найдет его и там.