"Фантастика 2025-80". Компиляция. Книги 1-28

Вся еда и выпивка, которую они везли с собой, была давно проверена Артуром: ни ядов, ни взрывчатки, ни вредоносных заклятий. Сейчас призрак усиленно сканировал эфирное поле в радиусе ста верст, отмечая все, вплоть до икоты престарелого домового в избушке лесника у Тихих озер. Следователю, такими образом, оставалась более чем тривиальная задача: следить за тем, чтобы Конрад банально не свалился на дорогу и не сломал себе шею.

Все было хорошо. И все же странный легкий зуд в кончиках пальцев Фигаро то и дело возвращался, напоминая о себе. Словно кто-то, время от времени, дергал тонкую тревожную струнку в душе: смотри в оба, брат, смотри в оба…

Следователь смотрел. Вот только не вполне понимал, на что именно смотреть стоит.

— …Эх, хорошо! Просто одуреть как хорошо!.. Все, Фигаро, с этого дня ты официально назначаешься нашим Мастером шашлыка!

Мясо (мариновал Артур) буквально таяло во рту. Пиво, температура которого регулировалась простейшим заклятьем, было вкусным и холодным, привезенный Таккером индийский табак — ароматным и крепким. Жизнь была прекрасна.

Они сидели на вершине высокого холма, поросшего старым дубовым лесом. С западной стороны был высокий каменистый обрыв (в самом низу шумела небольшая быстрая речушка), с восточной — пологий подъем, по которому едва забрался их «Гоббит». До города было далеко и запахи стали и фабричных дымов здесь совсем не чувствовались.

Маленький костерок, из которого Фигаро уже добыл угли для мангала, тихо потрескивал посреди маленькой поляны. Давным-давно кто-то уже соорудил здесь импровизированные скамейки из сухих бревен сложенных «колодцем», ну а разборной походный стол притащил с собой Таккер. Все уже наелись и теперь пили пиво, предвкушая момент, когда дело дойдет до чего-нибудь покрепче. Здоровенная шестиместная палатка уже стояла чуть поодаль, окопанная по всем правилам фортификации (дождя, правда, не ожидалось; погодный дирижабль над столицей уже неделю не опускал синий флажок).

— …ты, Таккер, у нас умный, вот ты и скажи, почему стипендия за пятьдесят лет выросла всего на два империала?! У Королевства что, денег нет?

— Деньги-то есть, — Таккер, усмехаясь, откупорил бутылку «Пьяного чародея», — да только ты, Конрад, сам подумай. Взять, к примеру, господина Муравицкого, у которого ты пиво покупаешь. Муравицкий толкает тебе «Чародея» по четыре медяка, не учитывая стоимость тары, а сам имеет навару медяк с кварты — после уплаты налогов, конечно. Задирать цену ему смысла нет, потому как ты тогда пойдешь к господину Плюму за «Черной собакой». Ее, правда, пить можно только опосля водки зажав нос, но то такое. А вот если Муравицкий узнает, что у тебя стипендия выросла, так он цену сразу поднимет. И, получается, что накинули тебе империал, что нет — один хрен.

— А Гильдия ему — по башке! По башке! И Ценовой комитет!

— Ага. И все фабриканты разом от Западных кресов до Дальней Хляби сразу вой поднимут: ручное регулирование экономики, понимаешь! Гильдия, она-то, конечно, за ценами следит. Но для нее поперед всего барыш. И если сотня таких Муравицких ручку позолотит, то будет тебе «Чародей» по серебряку за кварту как пить дать — Комитет и вякнуть не успеет.

— А конкуренция?!

— Конкуренция бывает между селянами Дулей и Булей, которые репой торгуют. Все большие дяди давно друг с другом договорились, потому как сотрудничать оно куда выгоднее, чем враждовать.

— Ха! А Лютеция возьмет да и завалит рынок своим товаром за полцены! И прости-прощай родной наш жулик-фабрикант!

— Ну да. Если Гильдия перед этим пошлины на лютецианские товары не задерет до потолка. Поэтому-то у нас пачка «Флёра» стоит два серебряка, хотя в самой Лютеции — три франка. Сиречь, три медяка. Вкурил, деревня?

— Лучше я буду кизяк сушеный курить, чем этот «Флёр»…

— Зато у них наш «Уралтабак» — заморская диковинка. Из-под полы идет за сто франков пачка.

— Это дерьмо?!

— Угу. Хотя, заметь, на ввоз — сумасшедшая пошлина. А на кое-какой товар и вообще запрет…

«Артур! — Следователь отхлебнул пива и достал трубку. — Что на горизонте?»

«Горизонт чист, как помыслы монашки. — Призрак разве что не зевал. — Самый сильный колдун в радиусе двадцати верст — вы. Самый страшный Другой — древесный дух во-о-он в том дубе… Отдыхайте, Фигаро, отдыхайте. Если что, я немедленно отреагирую»

— …и вообще я больше индийский табак люблю. Пусть и британская колония, а продукт все равно страсть как хорош… Эй, Конрад, не спи! Вот тебе шампур, насаживай еще порцию.

— Это что, водка? А вино?

— Не взял я вина. От него похмелье… А где ветки?! Кто все дрова спалил?! Ночью хотите по буеракам лазать?! А ну, давайте все за валежником!

— А сам?!

— А я не могу, я руковожу… Эй! Больно! И где ты шишку-то взяла?!.

…Ночь, такая, что бывает лишь за городом, на окраинах. Искры костра, летящие к звездам, далекое зарево над городом. Миллионы огней над головами и миллионы огней над горизонтом. Небо во все поля.

— …так, за дам уже пили. Теперь давайте за науку.

— За науку тоже пили…

— За науку и повторить не грех! Видите, во-о-он там, почти у самого дальнего холма? Там где красные огоньки?

— Ну, стройка…

— Это, балда ты темная, не просто стройка. Это новая электростанция. Газовая! Новое… хик! Нового поколения! К ней все окрестные мануфактуры присосутся. И еще таких пять штук построят только в этом году.

— Растем!..

— А то! Я ж и говорю: за науку!

— За науку! Ура-а-а-а!..

Костры внизу, костры на соседних холмах. Запахи дыма и жареного мяса. Сизый туман поднимается с реки — холодный и зябкий, но здесь, у костра, тепло и уютно. Где-то шумят паровые экскаваторы — ни днем ни ночью не прекращается стройка.

Под походным столом уже собралась небольшая горка пустых бутылок, но гораздо больше полных сосудов зеленого стекла стояло на столешнице: огненная перцовка, холодная как арктический лед «Мятная», веселая «Портовая» от которой ноги сами идут в пляс, «Алхимик и колба» приглашающая к вдумчивой беседе, «Черт в бутылке» — розовое, ароматное зелье, настраивающее на романтический лад, «Демон»… И березовый сок в жбане.

Затем Пончик достал гитару и все сразу притихли, точно перед бурей. И точно: графский сынок рванул струны и запел:

— …Когда я на стройке служил колдуном, Ко мне постучался один инквизитор…

И — все, долой тишину. Подпевали все: ревел быком Конрад, закатив от переизбытка чувств глаза, пела Шэн, внезапно оказавшаяся у Фигаро на коленях, пел, посмеиваясь, Таккер (и, надо сказать, пел замечательно), но, конечно, никто из них не мог превзойти самого Сильвер-Понча, голос которого бархатистым раскатом гремел над холмами:

— …Облака в небо спрятались, Звезды пьяные смотрят ввысь…