"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Ага, зубастик Кузя… Ха-ха! — захохотал её супруг. — Может, они тебе что подсыпали? Или ты иллюзию видела? Внук то этот, как его… ментал.
— Наш внучок умеет приручать животных. Он очень способный, — с гордостью ответила Елизавета Петровна.
— Ох, опять, — закатил глаза Прокофий Андреевич. — Ну, хватит этих сказочек! Поехали, пока я не передумал.
— Надо подарочек какой-то купить, кстати, — спохватилась графиня.
— Подарки опять какие-то, — пробурчал Прокофий Андреевич. — Самый главный подарок — то, что мы к ним приедем. А покупать всякие
— Хватит брюзжать! — воскликнула Елизавета Петровна. — Надо, значит, надо.
— Ладно, — вздохнул в очередной раз её супруг. — По пути заедем, купим коробку конфет.
— Ох ты ж, божечки мой, — всплеснула руками графиня. — Прокофий Андреич расщедрился на целую коробочку конфет.
— Да, обернём в подарочную упаковку, ладно, — ответил Прокофий Андреевич.
— Я сама буду выбирать, — поднялась со скамьи Елизавета Петровна. — А то и правда, конфеты купишь.
Элитная школа, на следующий день.
Сегодня первые два урока прошли незаметно и канули в лету. Ну и хрен с ними. Я всё равно это всё знал. Уравнения и неравенства, хах! Вы смеётесь?
А затем ещё лучше — урок пения, где мы учили и пытались петь одну нелепую песню. М-да… Точнее я пытался, остальные усердно повторяли.
Какому-то художнику вожжа под хвост попала, иначе это я никак не назову. Всё продал, остался с голой жопой. Но купил миллион алых роз, чтобы порадовать одну красотку. А та свалила от него. Нафига ей нищий художник без жилплощади?
Я не то, что петь, я ни строчки этой хрени запоминать не хочу. Одни безумцы сочиняют, другие — повторяют.
Поневоле улыбнулся, вспомнив, как один менестрель спел на площади историю о смельчаке, который ходил на болота и выковыривал жемчужины для своей любимой, из раковин жабоглотов. Сколько погибло дебилов, которые в такое же время ходили за жемчужинами. Дебилы! Какие нахрен жемчужины в раковинах жабоглотов?! Там только острые как бритва зубы в четыре ряда!
В общем, пролетели эти два урока, а затем началась большая перемена. Мы подались с Мишкой в буфет.
Взяли себе ягодный кисель и по три ватрушки. А я ещё четыре котлеты из телятины положил. Аппетит разыгрался просто зверский.
— Ну что, как там Юля? — обратился ко мне Михаил, прожевав ватрушку.
— Как всегда — готова крушить, — улыбнулся я. — Рассказывала, как она акуситам вспарывала брюхо.
Мишка закашлялся, подавившись. Затем запил киселём.
— Ну нифигасе, — пробормотал он. — Ты веришь ей?
— Воительница никогда не обманывала прежде, — резонно подметил я. — С чего бы ей это делать именно сейчас?
— Тоже верно… Но может быть, в состоянии шока ей почудилось, — сказал Мишка.
— Скорее у акуситов было состояние шока, когда она кинулась на них с железякой, — засмеялся я. — И это со сломанной рукой.
— Трындец, — выдавил Мишка. — А родители, слышал, больше пострадали.
— Да, сильно, — помрачнел я и подмигнул. —
Но я примерно знаю, где появится очередной прорыв.— Да ты гонишь, — округлил глаза мой друг.
— Возможно. Вот и проверим, — хмыкнул я и передал данные, которые были записаны мной на карте карандашом.
— Блин, если это сбудется, ты меня очень удивишь… — икнул Мишка, затем посмотрел на свои часики, которые болтались на запястье. — Блин, давай быстрей, а то на урок опоздаем.
— Общая магия? — скривился я.
— Ага, практика, — улыбнулся Мишка.
— Тем более, — вздохнул я в ответ.
Ну да, после того как мы заморили червячка, началась практика по общей магии. Обычная и ничем не примечательная. Опять какие-то бессмысленные для меня взмахи, скрючивания пальцев. Ещё скорчить рожу вдобавок — и всё, психушка по тебе плачет.
Остальным нравилась, я же сидел и скучал, повторяя за остальными.
Вообще ничего не происходит. Нихренашечки.
— Сергей Смирнов, ну а ты старайся лучше, — подбодрила учительница. — Давай, у тебя незавершённые жесты получаются.
Да блин. Как вы заколупали! Вот! Скрутил! Довольны?!
И тут я искренне и от всего сердца… охренел. От моих рук отошли искры.
Вокруг всё завибрировало. Стены задрожали. Ученики испуганно закричали. Учительница взвизгнула, пытаясь в панике сообразить большой защитный пузырь.
В воздухе запахло влагой. А у потолка образовалось огромная тёмная туча, причём на весь класс.
— Смирнов! Ты что сделал, негодник?! Немедленно прекрати! — закричала учительница, густо краснея.
Щёлк! Моросящий дождь перерос в обычный. Щёлк! По партам затарабанили крупные капли. А следом… ухх! — начался тропический ливень.
Все кричали, кроме, пожалуй, Мишки и Ильи, которые хохотали, поднимая к туче руки и танцуя в воде. Которой уже было по колено.
— Быстро! Все из класса! — визжала учительница, причёска которой сбилась и превратилась в мокрую мочалку. Открывая дверь, она сломала каблук, затем упала плашмя в воду.
Класс взорвался от хохота. Вода была комнатной температуры, поэтому все повторили за ней это движение.
Когда воды стало по пояс, дверь открыли с другой стороны. Причём это был Иннокентий Павлович. Его просто смыло в коридор вместе с учительницей и ещё двумя одноклассниками, которые в это время находились ближе всех к выходу.
Вода залила коридор и даже сбила с ног уборщицу, которая намывала полы.
— Да что же это такое делается?! — закричала она. — Божечки, сколько воды? Откуда?
— Все целы? — обратился к нам Иннокентий Павлович. — А я иду, слышу крики, вода шумит… Думаю, надо посмотреть, что там такое творится. И вот… Удивительно.
— Ага, это у Сергея Смирнова магия воды проснулась, — охнула учительница, хотя она была довольна, что у меня сейчас прошла инициация.
— Поздравляю, Серёжа, — улыбнулся мне умник. — А теперь бегите в сушилку.
— Это было круто, дружище! — дал мне пять Мишка.
— Да, красава, — подтвердил Илюха, и мы тоже встретились с ними ладонями.