"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
— Только сразу предупреждаю, с учётом разницы во времени, пока здесь пройдёт день, у меня вы год проживёте. Без новостей и без привычного обожания и почитания. Приютить вас согласилась ваша тётка, потому как моя… кхм… резиденция для этого не подходит.
Не говорить же, что у меня и резиденции-то нет. Если, конечно, Райо не озаботился. Но тот вроде родовое гнездо Эсфесов планировал восстанавливать. Эсферия, как столица, была не в счёт. Там лишь башня моя с библиотекой крови. А вот императорский дворец… Я до этого момента даже не задумывался о его необходимости.
— Мы с Андреем не прихотливые, а вот с
— С этим на месте Милица поможет, жена коменданта Эсферии. Работы там хватает, но и перебирать ею им не дадут.
— Слуги?..
— Имеются в штате, как-никак тётка ваша не рядовой маг, а приближенный к императору с расширенным списком обязанностей. А как уж она решит воспитывать принцесс это её личное дело. Я вмешиваться не буду.
— А мы с Андреем? — Александру искренне было интересно их положение. Похоже, нечасто ему выдавалась возможность пожить обычной жизнью без обязательств политических и родовых.
— Андрей уже в приближённом круге, занимается научной деятельностью. Там столько проблем нужно решить и процессов техно-магических обернуть вспять, что ему работы на тысячу лет вперёд хватит. А сам… решишь по ходу дела. Единственное, что я не рекомендовал бы вам связываться с магией Рассвета и Заката. Она к чужакам враждебна, а принцессам без дара лучше иметь защиту от магического воздействия с мощными накопителями.
— Вот же… — Александр растерянно рассмеялся, — в детстве всегда мечтал поменяться с кем-то местами, чтобы чувствовать себя обычным… А сейчас, когда такая возможность появилась, меня раздирает между восторгом и опасениями.
— Как на краю пропасти стоишь и боишься сделать шаг? — предложил я свой вариант, и принц кивнул. — Тогда представь, что за спиной гарантированная смерть. Шаг в таком случае даётся гораздо легче.
Мария Петровна сегодня пропустила тренировку, позволив хандре навалиться на неё с полной силой. Вместо занятий спортом она пила глинтвейн со сладостями и бездумно смотрела в окно. Пусть сезон уже был далёк от зимнего, но весенняя погода периодически навевала тоску и грусть от промозглой сырости столицы. Небо на рассвете заволокли низкие тучи, готовые вот-вот низвергнуть на город потоки воды. Единственным светлым пятном в океане серости и мрака был специальный парник, где наливались жизнью бутоны коллекционных роз, когда-то подаренных принцессе Гаврилой Петровичем Виноградовым.
Чувство опасности взревело за мгновение до того, как волосы на затылке стали дыбом.
— И о чём грустит наша прекрасная императорская роза?
Голос бога, до того слышанный несколько раз, резанул по нервам. Мария отставила чашку в сторону и склонилась в глубочайшем из возможных реверансов, открывая вид на собственную грудь.
— Приветствую повелителя и покровителя рода в нашем скромном жилище.
Она не смела поднять взгляд на бога, почтившего её своим визитом.
— Ты не ответила, моя дорогая, о чём печалится твоя душа? Об отсутствии выбора? О необходимости во всём подчиняться мужчинам? О невозможности занять своё место по достоинству?
— Повелитель мудр и прекрасно видит даже мои самые потаённые печали, — решила не перечить Мария Петровна. Уж это правило она усвоила хорошо. Чем меньше перечишь мужчинам,
тем больше свободы для манёвра себе оставляешь.— Моя дорогая, — рука в золотой латной перчатке приподняла подбородок принцессы, заставив ту взглянуть в бездну божественных глаз.
— Я обожаю тебя, я преклоняюсь перед тобой! Я пойду за тобой куда угодно и сделаю всё, лишь бы ты был счастлив!
Мысли золотой пылью клубились в голове принцессы, но она старательно транслировала то, чего от неё ждали. Грудь спёрло магическим напором. Бог попросту пытался сломить её, сделать безвольной покорной куклой, но она — принцесса рода, она текуча, как вода, и гибка, как лоза, она сама даст то, что он неё требуют.
— О, дорогая! — победно улыбнулся мужчина с птичьей головой и изогнутым мощным клювом. — Ты безмерно меня радуешь! Твои уста едины с твоим сердцем в своей вере! И я тебя вознагражу! Слушайся меня, и я возведу тебя на трон.
Латная перчатка отпустила подбородок принцессы и опустилась на плечо девушки, поддевая шёлк домашнего халата. Ткань соскользнула, обнажая ключицу, плечо, а после юную девичью грудь с розоватым ореолом соска.
— Мой повелитель, — тяжело задышала Мария, сглатывая слюну в пересохшем горле. — я не смела предложить…
— И правильно, милая. Лучший плод — недоступный. Но я вознагражу тебя, — тепло золотой перчатки накрыло грудь и чуть сжало её, — если всё сделаешь правильно, то не только возглавишь династию, но ещё и продолжишь её от бога.
Мария вновь присела в глубочайшем реверансе, позволив халату спасть и со второго плеча. Богу же пришлось разжать ладонь, отпуская свою последовательницу.
— Я сделаю всё, как прикажет мой повелитель!
Глава 17
Комаро и так, и этак крутил в голове мысль о предстоящих переговорах с Шакалом, но никак не мог найти удобоваримый вариант консенсуса, при котором ему бы поверили и не обманули. А потому напряжённая работа мысли вдруг выдала неожиданный вариант, но, как ни странно, довольно реалистичный для исполнения. Вместо Шакала Комаро отправился на переговоры к Солнечной Нэко.
Полукошка забилась на самый дальний выступ скалы, обернувшись в кокон из солнечного света, и не желала никого принимать.
— Вот так с самого совета… — прокомментировала её дочь с нотками злорадства. — Доигралась, интриганка херова! А ещё меня чему-то поучала!
С этими словами девушка вильнула кошачьим хвостом и рассыпалась солнечными зайчиками.
Комаро лишь хмыкнул и пошёл наводить мосты со смертельно обиженной на всех, кроме себя, богиней.
— Солнечная, выходи, у меня для тебя предложение, — сразу решил он перейти к делу.
Но сгусток света даже не покачнулся. Комаро игнорировали. Лишь обиженное сопение доносилось сквозь кокон.
— Солнечная, не дури, — тяжело вздохнул бог, — если не выслушаешь меня, потом будешь хвост кусать пару тысяч лет, а то и больше.
— Не буду! — фыркнула из-за завесы света всё ещё обиженная, но заинтересовавшаяся богиня. Всё же в её повадках было достаточно от кошачьих, хоть она и отказывалась это признавать. Но любопытство… Оно было общим как для кошек, так и для женщин.
— Будешь, будешь! Уж я-то знаю! Могу поклясться, что с таким предложением, как я, к тебе никто не приходил!