"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
— Прекрасно понимаю, как это выглядело со стороны, но у меня есть все основания предполагать, что Майский — такая же попавшая в этот мир душа, как и моя. Только его профиль — проклятия, и ему удаётся скрываться гораздо лучше, чем мне.
Комаро проглотил возникшие было вопросы, вместо этого материализовав передо мной ни много ни мало, а натуральный папирус с египетскими иероглифами.
— Лети пока к своему Майскому, а я нашего потрясу на предмет информации, глядишь, и ещё одного участника на ритуал заполучим!
Комаро исчез, я же, прихватив папирус, открыл портал в подсобку
За секунду до моего обращения он обернулся и улыбнулся. Обменявшись приветствиями и рукопожатиями, граф с нетерпением уставился на меня:
— Михаил Юрьевич, я весь в нетерпении, даже кофе и тот с трудом лезет в глотку. Удивите же меня.
К нам несколько невовремя подоспел официант, но получив заказ на кофе, тут же удалился, оставив нас с графом наедине. Вынув из внутреннего кармана пиджака свёрнутый в трубочку папирус, я передал его Майскому.
Тот осторожно разворачивал свиток, ознакамливаясь с его содержимым. Чем ниже опускался его взгляд, тем выше взбирались его брови. В какой-то момент граф начал хмуриться и даже вынул у себя из кармана маленькую записную книжку с карандашом, расписывая нечто внутри. Судя по всему, зарисовывая для себя основные узлы конструкта.
Мне успели принести кофе, а граф продолжал свои изыскания. Папирус уже четверть часа как был отложен в сторону, а схема в записной книжке уже перевалила за три страницы, но я не отвлекал специалиста за работой.
Майскому потребовалось ещё не меньше часа, прежде чем он поднял на меня свой взгляд.
— Чем порадуете, Николай Александрович? Схема рабочая?
— Смотря чего предполагалось достичь «сюрпризом», — потёр переносицу проклятийник, — то, что я вижу, способно отправить на перерождение сущность уровня наших с вами покровителей.
Глава 20
Интересно, это меня Солнечная Нэко пыталась со свету свести или Комаро? Или Шакал Солнечной за что-то отомстить решил? Или… вариантов было вдоволь. И не суть важна причина, как её следствие.
— Николай Александрович… — я оглянулся по сторонам, а после без раздумий поставил Радужный щит из арсенала магии Рассвета. От прослушки от тоже защищал.
Майский заинтересованно уставился на мерцающий радугой конструкт:
— Какая агрессивная и нездешняя прелесть! А какие у неё энергетические аппетиты!
— Граф, я некоторым родом имею смутное представление о ваших возможностях после дегустации крови, но вынужден спросить. Вы смогли бы внести изменения в схему, чтобы в результате на некую территорию легло проклятие, отрезающее доступ к божественным силам и закрывающее доступ им самим? Хм, и желательно без летального исхода для участников ритуала.
Майский нахмурился.
— Михаил Юрьевич, до этого момента вы мне казались человеком разумным и с наличием неких принципов. Неужто что-то успело измениться в этом плане? Я бы не хотел участвовать в сведении счетов или в чем-то подобном, бросающем тень на репутацию
моего рода и мою собственную. И деньги с услугами никак не изменят моих принципов.Я рассмеялся.
— Удивительно, как вам культурно удалось спросить, не стал ли я вдруг подонком. Нет. Мои принципы при мне. Более того, проклятие мне нужно наложить на мои родовые земли.
— О?! Это, конечно, несколько меняет дело, но не сильно, — Майский прищурился, что-то обдумывая. — Вызывать на себя гнев вашего покровителя мне не с руки. Хотелось бы пожить спокойно.
— А если я скажу, что мой покровитель готов участвовать в наложении проклятия?
Брови графа красноречиво взметнулись.
— Всё интересней и интересней! Вы умеете заинтриговать! На моей памяти это первая сущность, сознательно ухудшающая собственные кондиции. Обычно они ведут борьбу за ресурсы, а не добровольно отказываются от них.
Я не торопил проклятийника. Других вариантов под рукой у меня не было, а граф сейчас усиленно просчитывал, чем может для него лично обернуться участие в подобной афере. Причем, с точки зрения профессионального интереса, он явно желал присоединиться к нашему сабантую, но камнем преткновения было искреннее желание спокойной жизни, которой наши махинации явно не способствовали. Одним словом, Майский сейчас был живым воплощением поговорки: «И хочется, и колется, и мамка не велит!»
Неожиданно на помощь мне пришёл Комаро, сообщив:
«Майский с нами, а что там его подопечный? Нашёл проблемы?»
«Нашёл. Говорит, что имеющаяся схема скорее убьет сущность примерно вашего уровня силы, чем земли проклянёт».
«Вот с-с-с… Солнечная! — выругался Комаро, явно имея введу не имя богини, а её характер. — Я ей припомню! За грамм адамантия меня же и на убой?!»
«А вот с этого места и поподробней… Ты где адамантий взял?»
«Своим расплатился, — через несколько секунд всё же ответил бог. — Но она мне на собственной крови поклялась, что ничего не меняла в схеме».
«Значит, кто-то технично захотел устроить Солнечной самоубийство. У неё с Шакалом никаких разногласий не было?»
«Я им под хвост не заглядывал», — отмахнулся Комаро, но пыл слегка растерял.
Я же обратился к графу, всё ещё пребывающему в сомнениях:
— Ваш покровитель подтвердил своё участие, потому не думаю, что у вас могут быть проблемы в таком случае…
— Ай! Боги с ней со спокойной жизнью! Когда я ещё увижу, как дюжина богов будет работать вместе, накладывая проклятие?! Когда приступаем?
Приступили мы через три часа, когда гости уже начали прибывать на наше скромное семейное торжество. А что поделать, если боги тоже не по свистку собрались. К тому же, получив согласие, Майского в Хмарёво доставлял уже Комаро. Нам же с Ольгой предстояло появиться на ритуале в «божественном обличье» дракона Эсфеса и его супруги одними из последних, если не последними, что мы и сделали, появившись порталом.
Компания у нас собралась интересная. Кроме уже знакомых личностей Комаро, Винограда, Андрея Мангустова, Майского Жука, Белого Медведя и Фенрира были и неожиданные лично для меня участники: Кобра, Орлан, Полоз и Белка.