"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
Помню её. Типаж вроде домоуправши из «Бриллиантовой руки» в духе «наши люди на такси в булочную не ездят». Поэтому раздражённо пробурчал:
— Ну, обрадовал! Пусть тогда сразу на грузовиках. Представь: колесо спустило. А у них двоих не хватает силёнок его поменять. Да что силёнок, вдруг ноготь сломается?
— Зато хватит бессовестности остановить любой экипаж из мужчин и попросить: помогите, мальчики.
Иван прав. И одновременно мы не правы оба. По-хорошему, мужчина имеет неоспоримые гендерные преимущества в автоспорте, заезды для женщин всё равно надо устраивать,
Пассажиры проснулись, мы остановились, позавтракали и дозаправились. На автодром НАМИ притащились только около трёх, нас уже и не особо ждали из-за прошедшего снегопада, думали — раньше вечера не успеем.
Невысокий и нетолстый, но какой-то весь широкий мужик в телогрейке и вязаной шапочке протянул ладонь-лопату. Не штыковую, конечно, а где-то малую сапёрную. В уголке рта тлела беломорина. Ватные штаны заправлены в самую что ни на есть форменную спортивную обувь пилотов ЗИЛов — кирзачи.
— Артур Тарасов. Вы — Сергей Брунов?
— Вы, потому что нас много. А так Сергей и «ты». Артур, я тебя точно видел на Невских зорях, там были заезды на «газонах» и ЗИЛ-130.
— Наверно… Но тогда, ёптить, сухо было. Совсем другая езда. Зимнее вождение отличается, сильно.
Я развёл руками.
— Гонщики — самые метеозависимые люди в мире. Ездят по любой погоде и зависят от неё. Ладно, пока ещё теплится чуток дневного светла, поехали, что ли?
— Опыт на грузовых у кого-то есть?
— Мы с Иваном — гонщики на легковых, на грузовые категория есть, но давно не садились за руль. Трое с нами — испытатели МАЗов, в ралли опыт — ноль. В общем, все чуть-чуть, но не то.
— Понятно… — Тарасов сдвинул шапочку на лоб и почухал затылок. — У меня, ёптить, без вариантов. Поляков звонил нашему генеральному, приказ министра не проигнорируешь. Асов из вас за неделю не сделаю, получите только самый базовый урок.
— Выше головы не прыгнем, но постараемся, — заверил Мельников.
Он намыливался на рост из штурманов в пилоты. За рулём грузовика это произойдёт быстрее.
— Приёмы экстремальной езды на ЗИЛе знаете? В теории? Хорошо. Сначала показываем. Завтра сами сядете за руль.
Тарасов распределил нас по машинам, меня позвал за собой — в автомобиль с тёмно-зелёной кабиной и того же цвета кузовом, сверху виднелась мощная сварная рама, способная выдержать и предотвратить кабину от смятия при перевороте колёсами вверх. Тот же каркас безопасности, что и в «жигулях», но вне транспортного средства.
Внутри я заметил только одно отличие — спортивные анатомические сиденья с 4-точечными привязными ремнями. В остальном такой же голый металл, даже руль с неудобно тонким ободом — родной. Я в МАЗовском комбинезоне поверх термобелья и трикотажа смотрелся пижоном, голосовавшим на обочине и подобранным колхозным шофёром на попутной машине, гружёной соломой или даже навозом.
Разъём от моего шлема не подошёл, Артур протянул мне другой — обыкновенный мотоциклетный и чрезвычайно обшарпанный. Сам тоже надел, даже без подшлемника, стащив с головы трикотажную шапочку.
Я услышал шипение в наушниках,
спросил для проверки связи:— А где штурманские приборы?
— Смеёшься? В группе «в заводской комплектации» не положены.
Вот как… Я сейчас катаюсь на ВАЗ-21067 в той же группе, но механический трип-компьютер на ней стоит. Здесь нет даже таксометра из оперы «два рубля до правого поворота».
— Что, без штурмана?
— Зачем, конечно же — ездит штурман. С картой и секундомером, ёптить, километраж берёт с моего одометра.
Мелкие циферки с прыгающего прибора, расположенного гораздо левее рабочего места… я заранее сочувствую штурману.
Пока я предавался минору, стоящий справа ЗИЛ завёлся и тронулся, в первом же повороте ушёл в занос, выбросив облако снега из-под задних колёс. Артур тронулся, повторив манёвр.
— Представь, Серёга, под тобой тот же «жигуль», только в 4–5 раз тяжелее. Мотор всего лишь 180 кобыл, ваш форсированный от ВАЗа и то сильнее. Подшаманив, доводим его сил до двухсот, но это предел. Раскочегарить машину на звенящем от оборотов движке можно до 150, но долго и печально. Отсюда мораль: скорость набрал — скорость не сбрасывай. У легковых то же самое, но для ЗИЛа ещё актуальнее.
— Но на полуторастах поворот и торможение…
— Куда авантюрнее, чем на «жигулях». Смотрим — сзади никого. Торможу.
Он втиснул педаль в пол. Я почувствовал, что колёса заблокировались. Ощущение, что машина стала сбрасывать скорость не энергичнее, чем если бы отпустил газ. Поделился мыслями с инструктором.
— Ты прав. Тормоза придумали трусы. Зато они необходимы, чтоб заблокировать переднюю ось при входе в поворот.
— На 150-ти?!
— Запоминай: зимой контактное торможение куда важнее, чем педалькой. Вот смотри.
К этому моменту ЗИЛ нёсся по снежной дороге если не 150, то 130 наверняка, точнее не сказать, стрелка на спидометре прыгала как шальная. Без тахометра обороты определялись на слух: «звенит» или «ещё не звенит». Мы приближались к повороту, а Артур даже не думал сбросить.
Я сгруппировался. Подумаешь, пробьёт снежный вал, вылетим на целину. Сидим-то высоко, экипажу не страшно…
Но — нет. Гонщик крутанул руль влево, перегазовал, включил пониженную передачу и тотчас нажал одновременно тормоз и газ, блокируя передний мост и не давая упасть оборотам. Машину начало разворачивать, что совсем не понравилось. Переворот «бочка», по авиационной терминологии, никак не внушает оптимизма. Сейчас ударимся боком в намёт по краю трассы, и…
Ничего подобного. Пилот идеально рассчитал момент, когда колёса вошли в контакт с сугробами, зад влетел в них, но передок задержался на дороге. Артур отпустил тормоза и начал работать педалью газа, толкая машину в направлении, куда теперь повернулся передок.
— Понял?! Перегазовка, переключение на передачу вниз, полный дроссель, снова вверх, восстановили скорость, то же самое в правом повороте!
Я внимательно смотрел за каждой его манипуляцией, мысленно представляя, как сам буду переключать передачи, вгоняя грузовик в очередной занос. Тем временем стемнело.