"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35

Свояченица насупилась. Они с мужем до сих пор жили с его матерью, отдельную не выхлопотали и не купили. Не всюду так хорошо, как в автопроме.

— Получил. 50% стоимости оплатил. Мог всё, но ты же сама говорила…

— Что не нужно разбрасываться деньгами и всем показывать их количество. Молодец…

От прошлой язвительности, на пике токсикоза доводившей меня до белого каления, у Марины не осталось и крошки. Она слишком намучилась. Не отпустила ни единого ехидного замечания, сколько баб сюда привёл в её отсутствие. Опустился перед женой, сидящей в кресле, на корточки. Взял её за руки.

— У меня три месяца, чтоб привести в порядок. Но уложусь быстрее, чтоб вас по выписке из роддома поселить уже в новую. Пусть не вся мебель…

— Знаю. Отвези меня завтра туда, вместе составим план. Выберем цвета. Мебель… Отчасти эту, остальную докупим. Главное — детская. Кроватка, пеленальный столик.

— Ты сможешь?

— Я крепче, чем кажусь.

Когда сестра ушла, и наступил вечер, вдруг спросила:

— А если всё плохо, и врач спросит, сохранить жизнь жене или дочке, ты кого выберешь?

Я в этот момент мыл посуду. Мы сидели на кухне после ужина. Точнее — ужинать пришлось соло, Марина только глотнула чаю.

Звякнуло блюдце. Не разбилось, но показало мне, как дрожат руки, способные удержать руль ЗИЛа или МАЗа на кочках.

— Давай не будем о глупостях. Ты переживёшь меня. Дочка, будем реалистами, нас обоих.

— Не хочешь — не отвечай. Что на работе?

— Всё отлично. «Березина», на которой ты позировала ножкой наружу, погнала в Швейцарию. Правда, после полировки кузова и чистки салона. Посетители ВДНХ — не самые сдержанные личности.

— Охотно верю.

— Я не поехал в Швейцарию, хоть паспорт был готов, с визой, ждал твоей выписки. В этом году «березина» пойдёт в коммерческую серию, начнём думать над вариантом в кузове универсал. А 21067 начала отгружаться в Европу под торговой маркой «Рогнеда». Была в Полоцке такая историческая личность.

— Ты меня просвещаешь в истории Беларуси?! Ну да, читавший, как его… Гарри Поттера.

— Он скорее про британскую историю, — ответил я смущённо, одновременно радуясь, что вернулся сарказм. Значит, и нормальное самочувствие не за горами.

Не прямо завтра, но вскоре мы действительно посетили новый дом, он чуть дальше МАЗа и Заводской консультации, но сам район приятнее — около проспекта Рокоссовского, упирающегося в большую зелёную зону и водохранилище. Портил вид обширный и обшарпанный частный сектор, но обещали, что он скоро пойдёт под снос, и на этом месте появился парк. С ребёнком гулять — то, что доктор прописал.

Рабочие уже приступили к ремонту, денег я не жалел, упирая и на скорость, и на качество. На бетонной стене, пока лишённой краски или обоев (пока не решили что именно), висел экземпляр того самого рекламного постера — с машиной и ногой.

— Милый, но зачем?!

— Чтоб ты уже присутствовала здесь.

Ну да, накануне специально мотнулся и приклеил к стене — под смешки укладчиков паркета.

На 8 Марта несколько опасался, что изобилие гостей утомит супругу. С утра навестили её мама с сестрой. Мамадорогая, пожалуй, чуть снизила негатив ко мне с отметки «расстрелять» до «пусть поживёт, но недолго», обрадованная, что родится ребёнок. С Николаем не дождалась за столько лет. Днём — адвокатессы и монументальная Алла, теперь заседавшая в коллегии по уголовным делам Мингорсуда. Вечером пришли заводчане, в том числе, вот чего не ожидал, и Валентина.

Мы с мужиками разложили стол-книгу. Дамы из юротдела принялись расставлять принесённую закусь, наивно полагая, что при беременной жене и непутёвом муже голодают оба. А Валя увела Марину в спальню и закрыла дверь. Вышла с печатью озабоченности, но ничего не сказала.

С ней удалось потолковать по душам спустя пару дней.

— Я позвонила в патологию беременности на Либкнехта, — без предисловий начала гонщица-врач, зайдя ко мне в кабинет без приглашения и затворив дверь. — Там моя сокурсница. Знаешь про осложнения?

— Большей частью — да. Но без врачебного комментария. Марина мало что говорит. Её лечащая ещё менее многословна. Шокируй!

— Шокировать нечем, — Валя присела на стул, сложив руки на коленях.

Каштановая чёлка выбилась из-под шапочки. Белый халат сидел на ней плотно. Приступив к раллийным тренировкам, она здорово подкачала мышцы. Через некоторое время скажу ей «хватит, не уродуйся»… Если её внешность хоть что-то будет для меня значить.

— И всё же?

— Постараюсь объяснить с минимумом терминологии. Называется это гестоз. То есть осложнения нормально протекающей беременности.

— Нормально — хорошо. Осложнения — не очень. Что ты имеешь в виду?

— Преэклампсию и протеинурию. Если без деталей, у неё плохо работают почки, оттого наблюдается белок в моче. Повышено артериальное давление. Само по себе ничего страшного, не буду пугать зря. Но существует опасность тяжёлых родов и патологий послеродового периода. К тому же ей показано кесарево сечение. Оно снижает вероятность родовой травмы малыша, зато для матери повышает риски втрое.

Я начал выходить из себя.

— Валентина! Не тяни кота за хвост! Всегда была прямолинейна и не задумывалась, какое впечатление производишь.

— Сравнил гаечный ключ с пальцем. Мы с тобой в основном на бытовые и автомобильные темы беседовали, чего там миндальничать. Медицина — дело тонкое. Ты Марину любишь, я знаю. Поэтому говорю аккуратно: случай сложный. Рекомендую не ограничиваться участковым врачом. Сама ничем не помогу, не тот профиль. Надо привлечь кого-то с кафедры акушерства и гинекологии мединститута. Там профессора с мировым именем.

— Поможешь к кому-то из них пробиться?

— Даже не знаю… Обычная выпускница, причём из Вильнюса, у каждого светила таких тысячи. Да ещё не гинеколог. Серёжа, ты быстрее найдёшь на них выход через адвокатов Марины. Размахивай как флагом Победы над Рейхстагом: я — лауреат Государственной премии! Кстати… Ты к лечкомиссии прикрепился?

Почесал репу.

— Что за комиссия?

— Темнота! Больница около здания ЦК КПБ, 4-е Главное управление Минздрава. Для привилегированных. Через них точно найдётся выход на профессуру. Дуй прямо сейчас!