"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20

Смит принял заказ, потому что хотел размяться. Я пошел с ним, потому что меня никто не спрашивал, а учитель счел полезным провести практический урок. Вот так мы вдвоем оказались в Эксмуре.

Поначалу все шло хорошо. Роберт показывал заклинание, рассказывал о сильных и слабых сторонах, объяснял кое-какие тонкости и давал дорогу молодежи. Когда у меня чары получались на приличном уровне, переходили к следующему, более сложному. Занятие посвятили массовым заклятьям, работающим по площади, отработать которые в подвале дома Смитов нельзя. В основном демонстрировались обнаруживающие чары, изгоняющие быстро выматывают волшебника и поэтому часто их создавать нельзя.

— Ну, что почуял?

— В той стороне нечто тяжелое, — ориентируясь на слабо выразимые человеческим языком чувства, указал я рукой. — Скользкое, гнилое и в то же время твердое.

— Разбуди его, — приказал Роберт. — Вычлени ощущения и вложи их в «Фонарик Мунго», тогда заклинание само наведется на цель.

Созданное первым епископом Глазго и, по совместительству, чертовски хорошим демоноборцем заклятье не подвело. Спустя секунду после того, как ослепительно яркая искра сорвалась с кончика палочки и улетела куда-то за надгробия, в уши ударил тоскливый, злобный вой. Справа от меня пришло ощущение «водоворота», сопутствующее закручивающемуся в спираль времени. Я по своему желанию входить в ускорение пока что не умел, поэтому, на всякий случай, создал «Sphaera lucis» — круговой вариант Protego с упором на защиту от темной магии.

Ждать пришлось недолго.

«Фонарик» сработал как надо, разбуженное им существо выбралось из своего убежища и метнулось в нашу сторону. Оно чем-то напоминало гориллу с непропорционально длинными задними лапами, если только бывают гориллы без шкуры, зато с полной клыков вытянутой пастью. Как бы то ни было, по надгробиям оно скакало очень ловко. Оно находилось метрах в десяти, когда в него один за другим попало три заклинания — обычный ступефай, заставивший приостановиться, инкарцеро, опутавшее тушу десятком затрещавших веревок, и «расчлененка». Точнее говоря, последнее заклятье на латыни носит благородное название rose laminis, но его никто не использует.

Вернувшийся в глобальный поток времени Смит с удовольствием оглядел дело рук своих:

— Вот это, — указал он на шевелящиеся куски черной плоти, — плюс пятьдесят галеонов!

— Оно, вообще, что? — я с некоторым усилием разжал судорожно охватившие палочку пальцы.

— Оборотень, убитый без использования серебра и похороненный неподалеку от источника, — Роберт приманил «акцио» голову трупа и засунул её в холщовый мешок. — За что, ты думал, их к темным тварям относят? Этот почти созрел, еще неделька, и сам бы из могилы выкопался. На радость окрестным магглам, ха-ха!

Останки твари предали огню. Во время сожжения Роберт прочел короткую лекцию о жизненном цикле оборотней, наилучших способах их уничтожения, ловли и погребения, а также о последствиях неправильного упокоения. Короткую-то короткую, но информации она содержала примерно столько же, сколько просмотренный мной впоследствии том «Справочника темных существ». Никаких сантиментов, сочувствия или рассуждений о душе, отличии от человека и праве на жизнь. Голая эффективность.

При виде водруженного на стол доказательства «подвига» Арианрод скривилась, словно её чуть не стошнило, и без возражений выплатила повышенный гонорар. Что с башкой стало дальше, я не знаю. Рецептов с таким специфическим ингредиентом вроде бы нет, так что — либо сожгли, либо коллекционерам продали, потому что в усадьбе Бриннов я её не видел.

***

Обещание поучить Сева кое-чему нестандартному я не забыл и, по мере возможности, старался привлекать мелкого к своим делам. Впрочем, не только я — в его окружении хватало людей, готовых делиться весьма спорными знаниями. Старая Мэй, к примеру, старшекурсники Хаффлпаффа или та же мама, когда у неё настроение было подходящее. Опыт передавался совершенно без системы, зато исключительно практичный.

Что может быть практичнее способов укрыться от магического поиска? Очень полезные знания, в жизни хоть раз, да пригодятся.

— Первым делом выбираем подходящее место, — объяснял я Севу, наколдовывая магглоотталкивающие чары. — Нужен перекресток, чем старше, тем лучше. Желательно с редким движением, по возможности не заасфальтированный, в идеале — неподалеку от воды. Речки там или ручья. Но не слишком близко, водный поток может заглушить призыв к любой другой стихии, поэтому на берегу становиться не стоит. Доставай веревку.

Мелкий послушно вытащил из рюкзака моток веревки, сплетенной из конского волоса с добавлением волос из хвоста единорога.

— Ты руны снаружи круга рисовать будешь?

— Не будет никаких рун. Обряд древний, как дерьмо мамонта, его до появления письменности изобрели.

— И работает? — изумился Сев.

— Ну, его улучшают примерно раз в тысячу лет, — я вытащил столик и принялся раскладывать на нем необходимые предметы. — Понимаешь, те силы, к которым обращаются с его помощью, защиты как таковой не дают. Они уменьшают вероятность действия неблагоприятных для тебя факторов. Скажем, колдун, который хочет наложить на тебя проклятье, с большей вероятностью поскользнется, или рука у него дрогнет, или на голову птичка нагадит в самый ответственный момент.

— Типа неудачи на врагов?

— Вроде того. Искать тебя тоже станет сложнее, причем вообще всем, не приходящимся родственниками по крови. Мать найдет везде.

Из груди младшего вырвался тяжкий вздох.

— Так я и знал.

Приготовления закончены. Мы омыли руки, волосы и лицо ключевой водой и теперь стоим в круге, босые и очищенные. Магия чуть меньше, чем полностью, построена на символах, собственно, магия есть оперирование символами. Даже зельеварение, хотя оно и в минимальной степени подвержено ритуалам. Проводимый мной обряд действительно очень древний, можно сказать, дремучий, создававшие его люди жили в мире чистых стихий и обращались к ним же. Значит, я поступлю так же.

Любой человек, попытавшийся разжечь костер с помощью кремня и кресала, мигом поймет, насколько мы недооцениваем своих пещерных предков. У меня получилось далеко не сразу, несмотря на заранее высушенный трут. Мысленно порадовавшись, что не пытался добывать огонь трением, я взял в руки костяную иглу и полоску пергамента. Короткий укол, на пальце выступает капля крови:

— Сим я дарую огню часть себя и прошу его скрыть мое имя!

В принципе, имя можно не писать, но народ утверждает, что в таком случае КПД выше. Прислушаемся к совету старших товарищей.

Беру в правую руку метелку из перьев и трав, топчусь в пыли, отступаю назад. Снова красные капли падают, теперь на землю:

— Сим я отдаю матери-земле часть себя и прошу её скрыть мои следы!

Слова не важны. Значение имеет только намерение. Метелкой заметаю следы, оставляя на земле чистую ровную поверхность. Каменным ножом… Ладно-ладно, остро заточенным с одной стороны куском камня отрезаю клочок волос и подбрасываю их в воздух:

— Сим я жертвую воздуху часть себя и прошу его скрыть меня от чужих глаз!