"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
У супруги по-прежнему много времени занимает вопросы успешного функционирования быта царицы. Этому способствовали непрекращающиеся стройки, царь нагнал итальянских зодчих и одновременно пытается строить дворцы и храмы, а также новый периметр вокруг Кремля. Я успокаиваю жену, что она молодец и умница. Просто надо потерпеть, когда быт наладится — станет легче.
— Ага, как же станет легче, когда эти мегеры пытаются меня заживо съесть. Постоянные скандалы. Вот послушай…
Наша проблема в том, что Софья Фоминична поставила Ольгу во главе небольшой толпы тёток, большинство из которых происходят из старинных боярских кланов. Видимо даже царице невозможно совсем игнорировать старое московское боярство. И эти кумушки постоянно шпыняют мою жену низкородством. Ну а Оля расстраивается и плачет по
— А ты сделай так, чтобы им тошно стало тебя цеплять. Объединись с такими же как ты, вон Варвару подтяни. Она баба языкатая, быстро найдёт на них управу. Кстати, как ты с ней, нормально?
— Хорошо, она всегда со мной приветлива, — быстро успокоилась Оля и перешла к дворцовым сплетням. Я многое узнаю от жены о внутренней кухне во дворце.
Вот и сейчас узнал, что царица никак не может забеременеть. Уже и лекаря звала и бабки-шептуньи приходили. Для Софьи это вопрос выживания. От первого брака у Ивана Васильевича имеется уже взрословатый сын. Ивану Молодому почти пятнадцать. И его родичи, в том числе тверской князь Михаил активно интригуют против новой супруги царя. Если она в ближайшее время не родит царю наследника, ей придётся туго.
В это утро мой отряд оказался в предместьях Мурома. Наша задача подобрать подходящий участок для целого комплекса мельниц. Ни у кого уже нет сомнений в выгодности ветряков. Царь настойчиво толкает меня на строительство новых и новых.
Прекрасное утро, снег местами сошёл, но ночные заморозки позволяют в первой половине дня без проблем передвигаться по местности. Главное пораньше выехать.
Со мною отряд человек тридцать. Верный Скорята и ещё двое моих дружинников, пятеро помощников, остальные — дети боярские. Мы отдалились от города вёрст на десять на юг. С нами проводник из местных, который вроде знает подходящее для наших замыслов место.
Видать здорово я задумался, отдалённые крики пропустил мимо ушей. И только свист над ухом и ругань моего дружинника, который свалился с лошади со стрелой в животе, заставили меня встряхнуться. На узкой грунтовой дороге мы столкнулись с отрядом степняков. Откуда они тут взялись? Никак разведка отряда очередного отпрыска хана когда-то великой орды. На мелких лошадках в своих малахаях всадники не казались опасными с расстояния. Но уже несколько наших получили жалящие смертоносные гостинцы от них. Первыми навстречу врагу бросились дети боярские, для них это почти рядовая ситуация. Здесь главное связать степняков боем и не давать расстреливать нас с расстояния. И так получилось, что я остался один со Скорятой и ещё одним парнем их моих. Да плюс маленькая группка растерянных рабочих. Их дело простое, помогать мне на месте, определить подходит ли нам почва и всё такое. Они даже не вооружены, если не считать за оружие лопаты и кирки.
Бляха-муха, свистнула очередная стрела и один из рабочих молча свалился с лошади. Тогда Скорята пришпорил жеребца и поскакал в сторону жидкой рощи. Там несколько вражеских лучников выцеливали наших ребят. Степняки бросили лошадей и взобравшись на каменистую осыпь, осыпали стрелами с фланга наших бойцов. За Скорятой припустили и мы с дружинником.
Чёрт, от меня в конной рубке особого толка нет. Пришлось спешиться, благо вражеские лучники тоже пешие. С непривычки я быстро выдохся, приходилось гонять шустрых татар с шестопёром в руках. На нас напоролся отряд в полсотни всадников. В принципе нам по силам разогнать их, ведь те не стремятся положить нас всех, понимают, что тогда и сами могут полечь тут. Опять-таки навару с нас кроме оружия никакого. Да и близость города играет свою роль, к нам в любой момент может прийти помощь. Трёх лучников мы прикончили, один на моём счету. И ещё четверо пытаются добраться до своих коней. Но они боятся приблизиться ко мне. Против грозного шестопёра сабля не катит. Вот один уже раскинул мозгами по грязному снегу. Поначалу я даже не обратил внимание на удар справа, увлёкся преследованием молодого татарина. Рыжеволосый с только намечавшимся усами, он, смешно подпрыгивая бежал впереди меня, даже не помышляя о защите. Видимо я был страшен, размахивая своим оружием. Пришлось рискнуть, я метнул шестопёр и он с тупым звуком попал прямо в спину врагу. Того просто снесло с ног, он по инерции сделал несколько
шагов и врубился головой в густой кустарник. Уже не жилец. Тогда наконец я смог облегчённо вздохнуть. Но при этом правой рукой задел стрелу, торчавшую у меня в боку.Как же больно, схватка закончилась, наша взяла. А я лежу на попоне и терплю боль. С меня срезают одежду. Сначала кунтуш, потом кафтан, шёлковую рубаху и наконец исподнюю. На фоне бледного после зимы тела струйка крови кажется нереально алой. Она стекает вниз и эта чёртова стрела просто высасывает из меня силы. Хреново, торчит в районе печени. И это приговор, печень не лечат. Скорята перекусил древко стрелы, я застонал от новой волны боли.
Дальнейшее помню смутно. Меня везли на куске полотна, я болтался между двумя лошадьми. Бок перевязали, наконечник стрелы не трогали, здесь нужен лекарь. В пути я несколько раз приходил в себя, когда Скорята пытался меня поить водой, перемешанной с красным вином. Потом опять отключался.
Дай бог здоровья и счастья тому лекарю, который вытащил наконечник стрелы и меня заштопал. Как позже выяснилось, до Москвы меня бы не довезли. Такими темпами нам бы пришлось добираться седмицу, если не дольше. Поэтому в Муроме подняли всех на ноги, но таки-нашли и привезли лучшего в городе лекаря. Как рассказал Скорята, стрела не затронула жизненно важные органы. У меня только сломано ребро и я даже не так много и крови потерял. Потому что народ попался опытный, не стали пытаться сами вырезать стрелу. Я пришёл в себя в горнице незнакомого дома. Это всё-ещё Муром, меня приютил местный староста купеческого цеха.
Со мною Скорята и остальные ребята. Будут ждать, пока я смогу выдержать путь в повозке.
Больше двух недель я провалялся здесь. Тугая повязка фиксировала ребро и не давала толком дышать. Я уже не говорю о том, чтобы нормально двигаться. Мне только и оставалось есть, пить и смотреть в потолок.
Но был и плюс в этом положении. Впервые за последнее время у меня появилась возможность спокойно разложить по полочкам свою жизнь. Так захотелось увидеть жену и детей. Как представлю, что Оля убивается, не зная толком, насколько серьёзна моя рана. Гонца-то в Москву отправили сразу после схватки с татарами. Как хочется бросить к лешему эту столицу с её соблазнами и треволнениями. Взять и вернуться в Новгород, чтобы просто радоваться жизни и растить в тишине деток. Может ещё на одного сподобимся. Раньше Оля намекала, а сейчас перестала, не до этого.
Моя жизнь при дворе получилась какая-то однобокая. Государь не особо меня приближал и наши отношения не вышли на новый уровень. Видимо для него я так и остался забавным человечком с неплохими идеями, которые принесли царю солидный доход и немало популярности среди чёрного люда. Мою верфь в Новгороде царь выкупил, забрав себе вместе с мастерами.
Думаю, для того, чтобы войти в узкий круг его сподвижников одних мельниц недостаточно. Мне нужно было активнее окунаться в политическую жизнь. Иоанн Васильевич и без моего вмешательства пёр как трактор, ломая старую систему и проводя свои реформы.
У Ольги аналогичная ситуация, она заняла устойчивое положение при царице, решая бытовые вопросы её двора. Но моя жена дистанцировалась от политических вопросов. А ведь возможностей было хоть отбавляй. Софья Фоминична более чем активно занималась делами царственного супруга, помогая ему по мере возможности во внешней и внутренней политике, а также в дипломатии.
Здесь мы с Олей — как два сапога пара. Нам нужно шустрее работать локтями, сталкивая со ступеньки оступившегося и подобострастно вылизывая пятки закрепившимся выше на придворной лестнице.
Но чем больше я обо всём этом думал, тем отчётливее формировалось во мне убеждённость, что нужно возвращаться в Новгород. Там нам будет лучше. Денег у нас достаточно, мои мельницы и лесопилки позволяют ощущать себя достаточно богатым человеком. Тестюшка, опять-таки, сделал с моей помощью карьеру в Новгороде, став старостой Гончарного конца, так что не на пустое место вернёмся. В чинах царь нас не обидел. Из Новгорода я уезжал купцом средней руки, а сейчас скакнул под самую вершину. И даже если царь заберёт должность окольничего, то боярское звание не станет. Ольга вернётся домой в новом статусе и думаю, что её душенька будет довольна.