"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20

Ну я и прикинул, что меня держит тут в Германии? А в Лионе у Николь большой дом, доставшийся от родителей. Да и она пообещала помочь с работой.

Жить во Франции мне понравилось больше. Люди проще и нет этого швабского педантизма. Я устроился работать на небольшую швейную фабрику техником и в общем меня всё устраивало.

Писать не переставал и даже удавалось зарабатывать какие-то копейки.

— Сколько, сколько? — это Николь узнала о том, сколько в России может заработать удачливый автор.

— Тысячу долларов, если раскрученный? А как же они живут на эту тысячу.

— Ну так и живут, наверное.

Живя рядом со мной Николь много мне помогает. Ведь книги надо многократно вычитать, потом заказать обложку и сидеть вечерами, занимаясь продвижением своих шедевров. Лично я этим не занимался, поэтому особых дивидендов мне книги и не приносили. Но знаю от коллег, что для тех, кто занимается писательским творчеством серьёзно, тысяча долларов вполне достойная сумма. А если есть подработка, то вообще прекрасно.

— Игор, — Николь изначально произносила моё имя с жёстким раскатистым «Р».

— У нас писатели — очень уважаемые люди.

Дальше Николь поведала мне и привела примеры того, как французские писатели, издав несколько книг, становились весьма состоятельными людьми.

Я пытался с нею спорить, доказывая, что автор и писатель — разные вещи. А она меня опускала на землю грешную и долбила фактами.

В одном она права, количество писателей в стране напрямую зависит от количество читающих. Ну если, к примеру арабы или азиаты не читают, то откуда у них взяться писателям. Не на пустом же месте последние появляются. Любой автор, это читатель со стажем. И когда у него слова и мысли перестают помещаться в голове, он стремится излить это на окружающих. Иногда получается.

Так вот, если верить логике Николь, если я буду писать на французском и о Франции, то меня ждёт грандиозный успех.

Мои сомнения сразу разбивались ещё на подступе. История страны подробно изложена и в книгах, и в интернете. Конечно, здесь мне не обойтись без Николь. Она будет моим переводчиком.

Я воспринял это как некое развлечение и согласился. Дело в том, что Николь неугомонная любительница перчика. Она постоянно в поисках приключений. И меня за собой таскает. Прыжок с парашютом и дайвинг на 30 метров — это детский лепет на лужайке. А вот банджи-джампинг с высоты 70 метров — это уже серьёзно.

Наша первая совместная книга называлась «Королевский шут». Франция 17-го века, гламурный двор Людовика XIV и попаданец из нашего времени. Это моя любимая тема. Я здорово поизголялся в своё время над российскими императорами, заставляя их с помощью попаданцев совершать не свойственные им поступки.

Написал книгу я всего за три месяца. Дольше сидел и собирал информацию. А вот дальше мне оставалось только носить Николь кофе. Ведь помочь ей мне было нечем. Но моя подруга сама увлеклась процессом перевода. А это очень непросто передать язык и дух оригинала. В итоге у нас ушло два года. Потом мы предложили книгу издательству. Нам отказали, тогда Николь стала посылать наш труд в менее известные издательства. Сработало одно небольшое, находящееся в Марселе. Мою книгу опубликовали в электронном виде. И через полгода вдруг поступило коммерческое предложение издать книгу в бумаге небольшим тиражом.

Один знакомый журналист за небольшой презент в виде стола в ресторане написал рецензию в благосклонном виде. Ну, на мой взгляд там были излишние подробности про моё советское прошлое, но результатом стало предложение на довольно крупный тираж.

А когда на мой счёт поступила первая серьёзная сумма в 5000 евро, мы на радостях решили с Николь устроить себе отдых.

Моя женщина давно хотела посетить столицу испанской Астурии Овьедо. Где-то там в горах есть одно чудесное озеро, которое она очень хочет облазить со всех сторон.

Сказано, сделано. Как опытная путешественница, Николь помогла мне собраться в дорогу. Самолёт до Мадрида, а там поезд до Овьедо. Нам удалось снять чудесный домик на окраине города. До моря всего двадцать минут на машине.

Три дня мы просто отдыхали, гуляли по тихому городу и пробовали местные кулинарные изыски. Здесь рыба и морепродукты стоят сущие копейки. И всё свежайшее, прямо час назад бегало по океанским просторам.

А на четвёртый день мы взяли машину на прокат и покатили в природный парк Пикос-де-Эуропа. Именно там на высоте 1000 метров находятся озёра Лагос-де-Ковадонга. А нам нужно одно конкретное. К нему мы добрались уже под вечер. Но, учитывая позднее время суток решили вернуться сюда утром, а пока спустились ниже к небольшой гостинице, где и взяли номер с видом на луга с пасущимися коровами.

Утром встали готовые к подвигу и после завтрака отправились в поход. Мы вооружились треккинговыми палками и небольшими рюкзачками. До цели путешествия всего три километрами по живописнейшей природе испанской Астурии.

Несмотря на свой возраст, шестьдесят один год стукнул, я довольно бодр и иду сразу за Николь. При этом поглядываю на её крепкую фигурку и подумываю, как же мне с нею повезло. Николь сорок пять, а не скажешь. От силы можно дать тридцать с хвостиком. Только лучики под глазами выдают возраст.

— Игорь, сфотографируй меня на этой скале, — подруга энергично махнула в сторону скального выступа. Она быстро взобралась наверх, а я вытащил сотовый и попытался сделать снимок.

Нет, солнце засвечивает. Вообще хорошие фотографии получаются рано утром и вечером. А сейчас яркое солнце Астурии делает кадр белёсым. Хотя, если я обойду скалу справа и заберусь с другой стороны, то может и получится.

Через несколько минут я уже карабкался на склон горы. Достав телефон, на секунду заинтересовался непонятным свечением под левой рукой. Такое ощущение, будто часть скалы выкрасили серебряной краской и она бликует под лучами солнца. Вот только никак не могу выбрать удачный ракурс, чтобы заснять это непонятное явление. Глаза видят, а снимок не получается. Пришлось подобраться поближе.

Внезапно накатило чувство дурноты, меня бросило в жар. Всё, больше я ничего не помню, как обрезало. Миг и я сижу здесь на лавке и отупело смотрю на свинцовое небо и редких прохожих.

Глава 2

— Пахолков. Ты что оглох, Пахолков? Я к тебе обращаюсь. Пахолков, что же ты за паразит такой, утюг у меня взял и исчез на полтора месяца. А возвращать кто будет? Пушкин? И зачем мне твой студенческий? Я что из своего кармана выплачивать потерю буду? Ну что ты молчишь?

Что эта тётка от меня хочет? Её лет сорок пять, невысокая и крепко сбитая. Стоит в сером демисезонном плаще, уперев руки в бока. Такое ощущение, что собралась меня избить. Или испепелить взглядом.

— Ребята, Хвостенко, идите сюда, — это она подтянула спешащих куда-то студентов.

— Вон ваш сокурсник объявился. Разберитесь с ним по-соседски. Если сегодня же он не вернёт мне утюг, то я завтра же пожалуюсь в деканат. И удержу всё с него в тройном размере.

Я тупо смотрю на приблизившихся ребят. Обоим лет семнадцать-восемнадцать. Один высокий с кучерявыми волосами и аккуратными усиками. Второй пониже, форма глаз говорит о наличии в нём азиатской крови.