"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20

– Вот что мне с вами делать, эротоманы чертовы? – ворчала я, судорожно роясь в комме, – ни на минуту вас одних оставить нельзя!

– Алечка, помоги, – неестественно тонко пискнул Стас.

– Тут написано – вызывает сексуальное возбуждение, Погодин, а не меняет сексуальную ориентацию. Что у тебя с голосом?

– Черт! Это… Это… – скривился друг, обхватив себя руками.

– Ага, это жар во всем теле, стойкая эрекция и дрожь, – зачитала выдержку из статьи, – нашла я лекарство, страдальцы. Густой отвар лаеса-су нейтрализует действие миассы мгновенно и полностью. Лаеса-су произрастает также на Феоке-3 и широко используется в кулинарии уити-ути. Так, группа OCR я пошла к автоматам, если там есть напиток с лаеса-су считайте, что вам повезло.

– Что такое OCR Аленька, – простонал Стасик, подозрительно держа под столом руки.

– Группа острого сексуального реагирования, Погодин. Коей вы сейчас и являетесь,

– и ворча себе под нос, направилась к автоматам, – нет, ну это же надо! Афродизиака они нажрались!

На счастье всей нашей группы отвар лаеса-су нашелся в автомате и через несколько минут раскрасневшиеся, тяжело дышащие ребята горячо меня благодарили.

– Ты на… ты на… – начал Жорка.

– Ага, – продолжил за него, как всегда Погодин, – ты на спасла на всех на!

– Стас! – прикрикнули на него хором мы с Хунькой и только Жорка от души рассмеялся.

– Святые угодники! – чисто сказал он, утирая слезы, – думал конец мне.

– Жорик, – удивленно поднял брови Погодин.

– Да за… заговоришь тут, – отмахнулся Селедкин, делая очередной глоток отвара. Напиток из лаеса-су оказался тоже довольно привлекательным для землян. Он напоминал густое какао с ярко-выраженным сливочным вкусом.

– Вы хоть читайте о том, что в рот тянете! – Пожурила ребят, махая перед их носами коммом, – все-таки Земля родная за несколько тысяч световых лет осталась.

– Да бес попутал, – отмахнулась Хунька, – но, Верник, я ни о чем не жалею! Как же было вкусно!

– А был бы Феокл под боком, то стало бы еще и сладко, – не удержавшись съязвила в ответ.

– Вот ты когда неудовлетворенная, Алечка, такая злая, – обиженно пробурчала Хунька, – и завистливая. Мужика тебе надо, хорошего.

– Мне Истархова хватило, – отмахнулась я, – нажилась.

– Жизнь, она, как река, течет. Не успеешь оглянуться, а уже таскаешься на искусственное увлажнение подкожных слоев, клацаешь фарфоровыми имплантатами и теребишь жиденькие крашеные волосенки, рассказывая внукам о грешках своей молодости, – назидательно ответила подруга, – а с таким отношением к мужчинам, Верник, тебе и рассказать некому будет.

– А я твоим рассказывать буду, – после моих слов лицо у Хуньки стало удивленно – возмущенным, – а если не хочешь для своих внуков такой страшной доли, то прекрати меня толкать на путь порока.

– Много ты знаешь о пороке, – добродушно хмыкнула будущая бабушка кучи внуков.

– И знать не хочу, – я решила перевести разговор на другую тему, – информацию по расам все получили?

– И даже прочитали, а быть может даже и осмыслили, – отозвался Стас, – информация, конечно, не полная, но…

– До… дос… достаточная, чтобы сделать выводы, – сказал Жорик, так и не отпуская стакан с вожделенным отваром. Настрадался, видать.

– Ты, Алька, зубы то нам тут не заговаривай, – Хуня постучала по столику, привлекая к себе наше внимание, – лучше расскажи, чего к тебе легар прицепился?

– Вообще-то, я пытаюсь это сделать, но у вас то тентурийцы к диванам липнут, то спасать вас приходится. От того самого разврата спасать, на путь которого ты упорно меня толкаешь, Хуня!

– Да говори уже, Аль, – улыбнулся Погодин, – всем любопытно.

– Дело в том, что он мой родственник! – мое объявление заставило ребят раскрыть рты и замереть.

– Еще скажи, что он внебрачный сын бабушки Таи, – отмерла Хунька, решив, что я шучу.

– Бабушке Тае он не сын, он ей дед, а мне, соответственно, прапрадед, – все! Друзей можно было выносить…

– Верник, так ты что эленмарка? – спросил Стас.

– Погодин, очнись! Какая из меня эленмарка? У меня даже уши не острые, – мне стало смешно.

– Ну, эленмарка из тебя, Алька, такая же, как из меня тентурийка, – Хуня забрала мою чашку и нагло отхлебнула чай, – обе мы с тобой полукровки. Извлекай выгоду из ситуации, Верник.

– Как ты?

– А что я? – удивилась подруга, – ты же сама читала, что семья для тентурийца – это святое. Они чуют, где ночуют. Межрасовых контактов, их миллионы, Аль, а вот детей, как производное от этих отношений, практически нет. По крайней мере, тентурийцы признают свое потомство. Правда папаша мой струсил, но там дед боевой, мимо него не проскочишь. И знаешь, из всех тентурийцев, которых я встречала, он один достоин уважения, остальные… Для них слишком важно общественное мнение. Если общество, глядя на красное полотно, говорит, что оно черное, то у обывателя нет другого выхода, кроме, как согласиться. Спорить и доказывать у них не принято.

– Тебе проще, – вздохнула я, – о тентурийцах хотя бы известно многое, а об эленмарцах лишь скупые сведения. Планета-то закрытая, на контакт они почти не идут.

– Адее… Адеее… дед-то рад тебе? – как-то по-житейски поинтересовался Жорка.

– Дед-то рад, – демонстративно забрала у Хуньки свою чашку и переставила к себе поближе, не смотря на ее недовольный взгляд, – он в гости зовет, на планету в ближайшие увольнительные дни.

– Ну, и везет тебе, Алька! – восхищенно выдохнул Стас, – это же такой шанс судьба дает – узнать о загадочной расе из первых рук прямо в месте ее обитания! Да круче только открытие новых миров!

– Романтик ты, Погодин, – усмехнулась Хунька, жадно поглядывая на мой чай. Чтобы ее не смущать, напиток я допила, а пустую чашку демонстративно выставила на середину стола, – а Алька у нас жадина… А, вообще, я бы на ее месте отказалась.

– По… поо… почему? – поинтересовался Жорик.

– А вдруг ее там насильно выдадут замуж или вообще заточат в мрачном замке? Кто же их знает… Нам же ничего об Эленмаре и его традициях неизвестно, – она обернулась к Стасу и спросила, – вот ты видел когда-нибудь, хоть один раз эленмарку?

– Нет, – для убедительности Погодин еще и головой помотал.

– То-то и оно, что не видел. Они не покидают планету, – Хуня понизила голос до шепота и продолжила, – а вдруг у них домашнее рабство процветает?

– Сссыы… порно, – выдохнул Селедкин.

– Ты про какое порно, Жорик? – Погодин показал ему на стаканчики с отваром из лаеса-су, – с порно мы минут десять уже как завязали!

– Сспорно, – ответил все же Жоффрей, – мо… может они берегут сво… своих женщин?

– Ты – оптимист, – рассмеялась подруга.