"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Любопытный аксакал, присосавшийся профессиональным вампиром, разонравился окончательно. Надо было отвечать, а как — непонятно. Я даже не знал, насколько часто сюда прилетают командированные радориане и насколько моя принадлежность к ним будет естественна.
Снова закружил крошечный пси-вихрь, стянутый на талии черной нитью. В конце концов, не обязательно виртуозно править старичку воспоминания, достаточно просто стереть кусочек памяти и погрузить субъекта в неглубокий сон. Тем более в его возрасте сон вдвойне полезен.
Я повернулся к аксакалу и высвободил сдерживаемую темной уздечкой силу. Добавил в пси-импульс несколько
Отлично, мне добираться всего минуту с хвостиком. Живем!
Я нахохлился и, ежесекундно поглядывая на спящего радорианина, стал ждать остановку.
«Регистрация подтверждена. Бронирование мест осуществляется в соответствии с положением турнира. Разрыв», — небольшой стереоэкран потемнел и выдал уныло-серую заставку, подчеркивая, что разговор окончен. Мне тоже задерживаться не следовало — радориане ждут! Хотя слово «ждут» слишком громкое. С чем в мире будущего точно научились бороться, так это с очередями. А может, и не боролись с ними. Может, врожденная ненависть к очередям — особенность радорианской психики? Как бы то ни было, три десятка инопланетян смиренно дожидались, пока освободится терминал. Я успел дойти до двери, прежде чем один из чужаков поднялся и направился к кабинке. Вот она — культура потребления услуг.
На выходе я чуть не столкнулся с парочкой, спешивший чуть более, нежели полагается высокоразумным существам.
Мы синхронно скорчили гримасы извинения. Вернее, за меня ее скорчила киберкожа. Самое смешное — радориане и правда были сконфужены: эмоциональная волна прошла четкая. Насколько же у них все-таки развита система свой- чужой. Будь на моем месте элианин, и ухом бы не повели.
На лифтовой платформе стояли трое. Пришлось немного потесниться. Поднявшись на полсотни метров к ближайшему кластернику, я в последнюю секунду заскочил в единственный свободный вагончик.
Как ни просчитывали радорианские аналитики грядущее, как ни оптимизировали работу городских служб, но с наплывом туристов Гарт сражался из последних сил. Что неудивительно. Для планеты с населением в двадцать миллионов, пять из которых жили в столице, лишние девятьсот тысяч — изрядная нагрузка. Особенно если учесть, что больше половины нахлебников прибыли в течение последних десяти дней. Спасло планету только техническое ограничение в виде пропускной способности космопортов. Разом доставить толпу изголодавшихся по спорту туристов транспортники не могли в принципе — некуда садиться.
Кластерник разорвало на два неравных лоскута. Передний нырнул вниз, а короткий хвост полетел дальше. Первые несколько дней столичные кластерники изрядно нервировали. В отличие от своих провинциальных собратьев они работали так, как и должны были работать. То есть разваливались и склеивались при каждом удобном случае.
Много ли надо радорианскому городку в сто тысяч жителей с их-то сверхупорядоченным укладом? Несколько десятков основных магистралей, составы подлиннее, вагоны повместительнее. И — вуаля, метро двадцать пятого века в действии. Разве что кружит состав не в плоскости, а в пространстве, то забираясь на крыши небоскребов, то проваливаясь под землю. Совмещает функции поезда
и лифта, так сказать.Но это в провинции, а здесь… Здесь все иначе. Столичный радорианский метрополитен представлял собой клубок монополос, точнее, мононитей, по которым без перерыва летали пухлые металлические черви. Вагончики были максимум пятиместные, а зачастую и индивидуальные, размером чуть больше лифтовой платформы с единственным сиденьем. Делился такой червяк охотно и с завидной регулярностью. Системы стабилизации, по совместительству — двигатели, стояли едва ли не в каждой второй капсуле, и сев в тридцатиметровую змею, на выходе вполне можно было оказаться в пятиметровом обрубке. От подобных метаморфоз по первости не покидало ощущение ирреальности. Потом привык.
В остановках я поначалу тоже путался. Вернее, путал их с посадочными точками. Когда состав постоянно дробится и идет к цели разными маршрутами в зависимости от загруженности трасс, предугадать, каким именно путем проследует твой вагон, невозможно. Как невозможно предсказать — на какой посадочной точке придется сойти. Потому остановки и посадочные точки пришлось разделить.
На маршрутной карте отмечены именно остановки, по которым все и ориентируются. На деле же их не существует. Это условные точки в пространстве, вокруг которых расположены несколько посадочных платформ — каждая на своей линии. Выбираешься из состава и пилишь пешком.
Добираться от посадочной площадки до «остановки» недолго — минуту-полторы. Но вот ориентироваться в этих транспортных хитросплетениях с непривычки тяжело. Вылезешь и начинаешь тупо соображать — в какую сторону идти, надо ли подняться или, наоборот, спуститься. Не развито у землян трехмерное мышление, ох, не развито. Особенно применительно к транспорту.
В этот раз повезло: мой кусок состава прошел удобным маршрутом.
На площадке было холодно: полсотни метров до земли (шестьдесят два метра семнадцать сантиметров немедленно поправил библиотекарь) и хлесткий порывистый ветер.
Куцый хвост из нескольких вагончиков нырнул в широкую черную трубу, и я остался один. Почему-то уходить не хотелось. Удивительно! Я существо теплолюбивое, и хотя двадцатиградусный мороз особого дискомфорта не вызывал, в другое время обязательно нырнул бы в теплые объятия гocтиничного комплекса, на крыше которого очутился. Но не сейчас. Вместо этого я подошел к ограждению — тонким тройным перилам, расположенным не в высоту, а косо в ширину так, что обзор не загораживали, но поднырнуть или перевалиться через них было непосильной задачей.
Никакого особого вида с площадки не открывалось. Несмотря на немалый рост, гостиничная свечка была едва ли не самым низким зданием в округе. Радориане вообще тяготели к компактному проживанию в высотках. Уж не знаю, чем они при этом руководствовались. Понятно, в крупных городах Радора каждая пядь на счету, но тут-то пустая планета, места — строй не хочу. К чему экономить? Неужели им и впрямь комфортнее в многоэтажных стрелах, царапающих небо?
В лицо впилась мелкая снежная крупа. Я рефлекторно прикрылся рукой и, мысленно взвыв, принялся рассеивать черную перчатку-ловушку на манер тех, что используют хоккейные вратари. В очередной раз Тень выскочила быстрее, чем я о ней подумал. Надо как-то завязывать с этим автоматизмом. Жаль, Наблюдателей нет поблизости. Наверняка Олег присоветовал бы какую-нибудь проверенную годами методику…