"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19

– Вы подозреваете, что я все выдумал? – осведомился Кратов, бледно усмехаясь.

– Если быть откровенным…

– Зачем мне это? – плоддер пожал плечами. – И потом, разве я похож на человека с фантазиями?

– А если уж быть предельно откровенным, – промолвил Дилайт, – к чему бы мне прилагать столько усилий по извлечению вас из Плоддерского Круга, если я вам не верю?

– Мне дадут сегодня высказаться? – взъерепенился Аксютин.

– Конечно, – успокоил его Дилайт. – Мы все буквально обратились в слух.

– На чем бишь меня прервали… Да, «третья сила». Социометрическая модель цивилизации Аафемт не дает нам оснований считать, будто они способны конструировать ЭМ-технику. Позднее рабовладельчество, развитые религиозные культы. Какая уж тут экзометральная связь, когда они гравитацию полагают волей богов!.. Очевидно, эта «третья сила» чем-то вызвала недовольство Аафемт. Что и вынудило их вернуться на пепелище, дабы истребить всякие следы пребывания чужаков на планете. Хотя до них о том уже позаботился огонь. Белые призрачные фигуры – это очень напоминает жрецов культа Серебряного Змея.

– Религиозные боевики, – пояснил Дилайт. – Наказание отступников, исполнение обрядовых приговоров, избиение бунтовщиков… Каратели.

– Странно, что они позволили вам уйти, – сказал Аксютин. – Обычно Серебряные Змеи заботятся об отсутствии свидетелей. Впрочем, по скафандру они могли распознать в вас человека. А поднять руку на выразителя высших сил, какими они нас полагают, чревато последствиями. Откуда же им знать, что мы не действуем их методами?

– Серебряные Змеи никогда не имели склонности обдумывать последствия, – улыбнулся Дилайт. – Здесь нечто другое. Возможно, их законы, которые мы знаем пока поверхностно, не интерпретируют инопланетян как свидетелей.

– Они не ведали, что я плоддер и меня никто не хватится, – сказал Кратов.

– Не исключено, что именно ваше присутствие на их карательной акции повлекло за собой срыв третьей миссии, – заметил Аксютин. – Например, они понимают, что вы оказались в дольмене неспроста. Прибор был уничтожен на ваших глазах. Как свидетеля они вас не тронули. Но не сработало ли затем какое-нибудь табу?

– Человек видел Серебряных Змей за работой, – сказал Дилайт. – А это недопустимо. Он уцелел, но оказался осквернен. Следовательно, скверна пала и на всю человеческую расу.

– Вот именно! – воскликнул Аксютин.

– Выходит, я поломал вам всю работу? – мрачно спросил Кратов.

– Да бог с вами, – сказал Дилайт. – Вы тут ни при чем. И не придавайте большого значения нашим спекуляциям. Мы позволяем себе конструировать некоторые гипотезы на ходу. И гипотезы, разумеется, весьма удаленные от истины. Все должно быть либо проще, либо сложнее, либо не так.

– Что значит – удаленные от истины?! – обиделся Аксютин.

– Успокойся, дружок, – сказал Дилайт миролюбиво. – Ты, верно, забыл, что Аафемт ушли от контакта задолго до визита коллеги Кратова на Уэркаф.

– Ничего я не забыл, – заупрямился Аксютин. – Их отвлекла «третья сила»!

– Хорошо, обсудим это на корабле, – остановил его Дилайт. – Не то вскорости ты возложишь ответственность за наше фиаско на командора Дедекама. – Тот встрепенулся, поспешно сгоняя дремотное блаженство с лица. – Хотя последний не приближался к планете ближе чем на миллиард километров.

Убедившись, что никто не намерен предъявлять к нему претензий, Дедекам снова откинулся в кресле и смежил веки.

– Какие скафандры использовала ваша миссия? – вдруг спросил Кратов.

– «Конхобар», – ответил Дилайт. – Защита-минимум. Воздух на Уэркаф вполне годится для нас. После инъекции эмфотазы и ступенчатой адаптации в течение суток.

– На мне был «галахад», – сказал Кратов. – Я походил на вас не более, чем слон на антилопу. С позиций таксономии класс один, все остальное – разное.

– Я не понимаю, – произнес Аксютин с неудовольствием.

– Еще бы, – сказал Дилайт. – Коллега Кратов предполагает, что Серебряные Змеи не могли идентифицировать в нем представителя той же расы, что и мы.

– А-а, – сказал Аксютин. – Но это не важно. Кое-что разное, но класс-то один. Они все равно должны были отнести вас к выразителям высших сил.

– Если бы не одно неприятное обстоятельство, – добавил Дилайт. – Серебряные Змеи никому и ничего не должны. Им наплевать на высшие силы. Преклонение перед чем-либо не входит в их религиозные установки.

– Да, я помню, – промолвил Аксютин смущенно. – Ведь они и вас поначалу хотели уничтожить.

Наступила продолжительная пауза.

– Вы успели обдумать мое предложение? – наконец нарушил тишину Дилайт, обращаясь к плоддеру.

Тот кивнул.

– Каково же ваше решение?

– Вам нужно знать следующее, – помедлив, сказал Кратов. – Как драйвер я мало вам подхожу. Ваших кораблей я не знаю. Хотя до конца навыки вождения не утратил и, сколько возможно, поддерживал форму все эти годы… Место моей высадки я вряд ли смогу разыскать. Точная информация в бортжурнале давно стерта. Наверное, за это время ландшафт планеты изменился. Но я бы постарался вам помочь. Остались два препятствия к моему участию в миссии.

– Назовите их.

– Я боюсь открытого огня.

– Думаю, в ближайшие полгода по земному исчислению, если верить прогнозам ИОК, глобальных пожаров на Уэркаф не предвидится, – сказал Дилайт.

– ТАКОГО открытого огня я тоже боюсь, – вставил Аксютин.

– Тогда последнее. Я плоддер, добровольный изгнанник, и нахожусь по ту сторону барьера отчуждения. Кодекс чести нарушить я не могу. Иначе мне придется оставить Плоддерский Круг. А я не считаю свою вину искупленной. И у меня нет морального права бросить своего напарника одного в Круге.

– Мы предвидели ваше последнее возражение, – проговорил Дилайт задумчиво. – Я беседовал с Гроссмейстером Плоддерского Круга. Гроссмейстер оценил подобное понимание плоддерской чести как неоправданно узкое. Дело чести плоддера – выполнить свою работу любой ценой. Если для вас нет иных препятствий, то приказом Гроссмейстера вы направлены в нашу миссию вторым навигатором. Теперь это ваша работа.

– Приказ есть приказ, – безразлично сказал Кратов.

– Но разве вам по-человечески не интересно участвовать в таком деле? – спросил Аксютин уязвленно. – В контакте с иным разумом?!