"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Гор издал звук, похожий на жалобный стон.
— Вар Брен говорил, что завтра из нас будут делать магов, — сказал я. — Этих… огоньков.
— Я с детства мечтаю стать огоньком, друг Вжик. Точно. Ведь это сделает меня сильнее. А значит, я подрасту. Но… если честно, друг Вжик, меня тревожат слова командира о том, что ритуал (что бы это не значило), переживут не все. Что с нами будут делать? И почему это так опасно?
— Ерунда. Вар Брен сказал, что большинство выживут.
— Ты думаешь, друг Вжик, что наши шансы уцелеть выше, чем у стариков из отряда? Это… разумная мысль. Если невыжившими
— Ради того, чтобы стать магом, можно и рискнуть, — сказал я. — Даже жизнью. Мы все когда-нибудь умрем. Кто-то раньше, кто-то позже. Не стоит этого бояться. Думай о том, что ты будешь магом, Гор! И уже скоро!
Гор зевнул.
— И таким же веселым, как парни из других отрядов, которых мы видели в столовой? — сказал он.
— Вар Брен говорил, что нам предстоит сражаться с врагами, — сказал я. — Быть может, те отряды только-только вернулись из боевого похода?
— Возможно. Но я не стремлюсь ни в какие походы, друг Вжик. И сражаться не желаю. Я снова хочу в столовую! Хочу есть! И не смотри на меня так удивлённо, друг Вжик! Да, я не наелся! Жалкая миска каши! Её мой живот давно переварил. Уже жду сигнал к ужину.
Гор вздохнул. И сказал:
— Если не могу покурить, то хотя бы снова поем.
Я хотел предложить Гору лепешку, которую припрятал во время обеда. И даже полез в карман халата, чтобы достать её. Но позабыл о ней.
Потому что услышал крик.
Громкий, пронзительный.
Кричала женщина. Рядом с нами — в соседней комнате.
До этого я слышал доносившиеся оттуда приглушенные стенами голоса. Мужской — хриплый, тихий. И женские. Но не прислушивался, о чем говорили: голоса на нашем этаже не умолкали ни на миг, я перестал их замечать.
А вот крик заставил меня вскочить с кровати.
Я услышал вопрос Гора:
— Куда ты?
Не ответил на него.
Выбежал в коридор, шагнул к соседней комнате — предпоследней в нашем крыле. Замер на ее пороге у распахнутой двери.
Мужчина стоял спиной ко мне. Сжимал кулаки. Рослый, широкоплечий, с чёрной щетиной волос на затылке. В распахнутом халате.
Я не видел лица мужчины, но сообразил, кто он — Первый. Только тот в нашем отряде такой большой.
Одна из женщин сидела на кровати, поджав ноги. Без штанов, только в халате. Прикрывала ладонями рот. По ее всхлипываниям понял: кричала она.
Вторую женщину обнаружил под окном. Ту самую — с цветком на спине. Догадался, что оказалась она там не по своей воле. Сидела, схватившись рукой за тумбу, другую прижимала к разбитым губам, от которых по подбородку змеилась кровавая дорожка.
Он ударил ее?
Женщина меня заметила. Но не проявила никаких эмоций. Просто отметила факт моего появления.
Она не просила о помощи. И не казалась испуганной. Перевела взгляд на Первого.
— Я сказал: сейчас! — прохрипел мужчина. — Не ночью! Слышишь?! Ночь я могу и не увидеть! Сечёшь?! Я первым пойду на этот грёбаный ритуал! Первым! Хрен знает, что со мной там сделают! Ночью мне будет точно не до тебя! Да и вообще могу там подохнуть! Ты поняла меня шлюха?! Вставай! Займись своим ремеслом!
Топнул
ногой.— Вставай, если не хочешь, чтобы я забил тебя до полусмерти!
Я подавил желание броситься на него сразу: нападать на соперника сзади — бесчестно. Пока он не стал врагом.
— Отойди от нее, — сказал я.
Первый замолчал. Дернул головой, среагировав на мой голос. Потом неуклюже развернулся в мою сторону. Пол под ним заскрипел.
Я невольно вспомнил слова Гора о слонах. Они такие же неповоротливые?
— Чо те надо, пацан? — сказал мужчина. — Чо приперся?! Проваливай! И закрой дверь!
Он скривил рот. Махнул рукой, точно отгонял муху.
Женщина на кровати притихла. Прижимала к груди голые ноги — белые с толстыми синими венами. Слёз на ее лице я не заметил. Переводила взгляд с Первого на меня и обратно.
Та, что сидела под окном, утерла ладонью губы, взглянула на свои окровавленные пальцы.
— Извинись перед ней, — сказал я. — И уходи.
— Чо?!
Белые полоски — брови Первого — придвинулись к переносице. В маленьких кабаньих глазках блеснуло удивление.
— Чо ты сказал? — спросил мужчина.
— Сделаешь так, как я велел — не трону тебя.
Верхняя губа Первого приподнялась, обнажая зубы.
— Чо?! Ты это мне говоришь, сссучонок?! Пошел вон! Быстро! А иначе щас ты сделаешь то, чего хочу добиться от этой шлюхи! Понял?!
Мужчина шагнул ко мне, попытался толкнуть меня в грудь.
Слишком медленный.
Я уклонился от его рук. От чего Первый едва не выскочил в коридор.
Он удержался на ногах.
— Сучонок!
Расставил руки, попытался меня сграбастать. От запаха его пота я поморщился.
Вновь взвизгнула женщина.
Я шагнул в сторону, избежал объятий. Задел опорную ногу Первого. Не ударил по ней, сила тут не нужна — лишь преградил ей путь.
Первый не устоял. Вывалился из комнаты. С грохотом, словно огромный дуб. Или слон.
Я склонился над мужчиной и сказал:
— Женщин бить нельзя. Понимаешь? Никогда! Слышишь? Извинись перед ней!
Хорошо, что мою мягкотелость не видела сестра. Она бы за такое не похвалила. Сказала бы, что я бесхребетный слюнтяй. Болтаю, вместо того, чтобы действовать.
Был бы мужчина охотником, я поступил бы с ним иначе.
Обошелся бы без слов.
Но Первый — человек, хоть и большой, как слон.
И всё же… он ударил женщину.
Не знаю, как рычит слон. Рев Первого привлек к нам внимание большинства обитателей второго этажа. Они выглянули из комнат, застыли в дверных проемах. Никто не пытался к нам подойти и встать на чью-либо сторону. Просто наблюдали.
Мужчина поднялся на ноги. Резво. Для слона.
Разозлился.
— Убью, — сказал он.
И вынул из кармана нож.
Я улыбнулся.
Теперь он не просто человек. А человек с оружием. Оружие делает людей сильными.
Шаг на сближение.
Уклоняться не пришлось: мужчина не среагировал на мое нападение.
Правой рукой ударил под углом, левой — ей навстречу. Как учил отец. Отработанный удар. Я часто применял его в потасовках с приятелями. Всегда успешно.
Хрустнула кость.
Звякнул о доски пола нож.
Боль настигла Первого с запозданием. Как это обычно и бывает.