Фантограф. Русский фантастический № 2. 2014

Однажды он застал Зоэ у себя — она только что приготовила ужин и собиралась уходить. Ка вошел в дом, неся две тяжелых топу — сегодня ему повезло, — ,и застыл на пороге, увидев ее.

— Я уже ухожу, — поспешила заверить она, но Ка положил рыбу и попросил:

— Подожди.

Они сели на лавку и долго молчали. Ка мог бы поблагодарить ее, но он знал, что Зоэ и так чувствует его благодарность. Она чувствовала все, что происходило с ним. Поэтому он просто сказал:

— В воскресенье мы можем обратиться с просьбой заключить союз.

Зоэ опустила голову и медленно покачала головой.

— Почему? — Он посмотрел на нее внимательно.

— Они никогда не позволят.

— Да почему же?! — Ка ощутил, как в душе его поднимается давно копившийся гнев.

— Я единственная, кто может добыть в семью камни.

Перед лицом Ка замелькали лица всех родственников Зоэ — две ее маленькие сестренки, немощная бабушка и давно уже не встававший с постели дед.

— Я могу ловить и для них…

— Нет, — Зоэ прижала ладонь к его губам, заставляя замолчать. — Ты помнишь закон — от одного дома один камень в день. Только я сдерживаю ларданцев от того, чтобы забрать моих родных… которые для них бесполезны.

Она поднялась и решительно направилась к двери, но Ка успел поймать ее руку. Зоэ посмотрела на него с печальной серьезностью.

— Пусти.

Он не мог не отпустить. И долго смотрел на захлопнувшуюся дверь своего пустого жилища.

Никто никогда не пытался проникнуть в город ларданцев, за исключением старого Ситха. К нему и отправился Ка.

Ситх жил на окраине вместе с сыном, невесткой и дюжиной внуков, так что мог не заботиться о своей благополучной старости. Ларданцы признали его право жить с семьей.

— Они живут далеко, я шел два дня, ночевал в поле под деревьями. А к рассвету третьего увидел их город — он обнесен высокой крепкой стеной, посреди которой ворота. Внутрь можно попасть лишь в тот момент, когда отряд выходит или входит в город. В воскресенье.

— Мы не знаем, может быть, ларданцы выползают из своих нор каждый день.

Ситх скрипуче засмеялся.

— Ты думаешь, они живут в норах? Что мы знаем о них, кроме того, что они живут в городе за стеной, собирают теонит и ездят на сорохах в своих блестящих доспехах?

— Вы хотели узнать.

— Я хотел узнать, — кивнул старик, подставляя морщинистое лицо влажному морскому ветру.

— Но вы не вошли в город. Почему? У вас не получилось? Они заметили?

— Нет. По правде сказать, это я испугался. И повернул назад.

Ситх помолчал, а потом спросил, повернувшись к Ка:

— Зачем тебе в город ларданцев, юноша?

— Я хочу знать.

— Что? Кто они? Как они живут?

— Я знаю, кто они, — жестокие, алчные существа, в которых нет ничего человеческого. Я хочу знать другое — почему никто никогда не осмеливался идти против них? Почему мы живем по их законам? Почему отдаем им стариков и калек? Они не боги, но их власть над нами поистине безгранична. Так не должно быть.

Ка встал и пошел прочь.

— Ты хочешь разворошить змеиное гнездо! — крикнул ему вслед старик, но Ка не оглянулся и не замедлил шага.

Он шел долго и неторопливо — чем бы ни закончилось его путешествие, Ка знал, что в деревню ему не вернуться. На второй день пошел дождь — но юноша и не подумал пережидать его под деревьями, он все шел и шел вперед с какой-то мрачной решимостью, подгоняемой ненавистью, что годами зрела в нем.

Он увидел город издалека. Ситх был прав — стена действительно поражала воображение. Она возвышалась серой громадой до самых облаков, словно создателями ее были какие-то неведомые великаны прошлого. Рот Ка презрительно скривился — кого бояться ларданцам, кроме самих себя?

Он залег за деревом, ожидая, пока какой-нибудь отряд вернется из похода или, напротив, выйдет из города. И только тогда понял, что никакого плана у него, по существу, и нет. Наивный, или он, правда, думал, что ларданцы так запросто впустят его в свой город?

Долго ждать не пришлось — вскоре на дороге показался отряд из восьми человек на сорохах. Еще было время развернуться и пуститься в обратный путь — но Ка знал, что для него обратного пути не существует. Предводитель отряда махнул рукой куда-то вверх — проследив взглядом, Ка увидел сторожевую башню на стене. Тут же послышался тяжелый скрип, и ворота начали отворяться. Недолго думая, Ка выскочил из своего укрытия и побежал к воротам. Прямо на ларданцев.

Сначала они опешили. Но быстро пришли в себя, соскочили с сорохов и обнажили против него свои мечи. «Вот и все, — мелькнула мысль. — Это мой конец».

Ларданец во главе отряда дал знак рукой смотрителю на башне — ворота, только начавшие открываться, захлопнулись с каким-то жалостливым визгом. Остальные без труда окружили Ка и не думавшего бежать.

— Что ты делаешь здесь, безумный? — раздался громоподобный голос предводителя, когда тот обернулся к Ка. Юноша молчал. Смолк и ларданец.

— Отпустите его, — сказал, наконец, главный. Ларданцы послушно отошли в сторону, предоставляя Ка свободу. Он стоял и ждал, что последует за этим, стоял, дерзко подняв голову и вперив полный ненависти взгляд в скрытое под шлемом лицо главного.

Тот не спешил. Прошло немало времени, пока ларданец соскочил на землю со своего светло-серого сороха и подошел вплотную к нежданному гостю. А потом молча снял шлем — и Ка понял, что смотрит в лицо самому себе.

— Рок?! Этого не может быть…

Рок повернулся к остальным и крикнул:

— Он пойдет с нами. Идем, — сказал он уже тише. — Идем, брат.

Ворота открылись вновь, и отряд вошел в город.

Ка ожидал увидеть что угодно, но не это. Не низкие дома, так напоминавшие его собственный дом, увитые плетущимися растениями с красивыми цветами. Они прошли по площади, в центре которой искрился серебром фонтан. И люди — множество людей, не закованных в латы, а одетых в простую одежду — такую же, какую носил Ка. Но что-то было в этих людях не так, что-то цепляло его взгляд — и скоро он понял: все они были калеками. Он видел слепцов с палками, которыми они нащупывали себе путь. Видел хромых, косых и горбатых, одноруких и одноногих.