Фантом страсти, или Шестьдесят оттенков синего
Шрифт:
Диана, ведомая тем азартом, который свойственен искателям сокровищ, начала исследовать весь замок, не пропуская ни этажа, ни комнаты, ни тупика.
Одиночество усиливало эмоции, и молодой хозяйке все казалось еще более заманчивым и сказочным.
Диана вновь и вновь ощущала радость от того, что эта сказка действительно принадлежит ей, что она может открыть любую дверь, подняться по винтовой лестнице на самую верхнюю башню и взглянуть на шедевр средневековой архитектуры изнутри – и не как экскурсант или гость, а как полноправная хозяйка.
Она никак не могла
Особенно хозяйку восторгало изобилие огромных зеркал.
Диана представляла, сколько людей в роскошных нарядах отражалось за прошедшие века в этих туманных поверхностях, окантованных золотом и серебром.
Молодой особе, еще ни разу в жизни не сталкивавшейся с инфернальными явлениями, хотелось узреть, хоть на мгновение, чужое лицо, канувшее в Лету.
Пару раз Диане даже показалось, что в самой зеркальной глубине мелькнула чья-то бесформенная фигура. Но оба раза виноваты были портьеры, тронутые сквозняком.
А новой хозяйке упорно хотелось провести окончательную и полную инвентаризацию мрачных владений.
Все равно в замке отыщется уголочек, напоминающий о зловещем прошлом.
И, кажется, судьба дала новой владелице шанс вплотную соприкоснуться с ним.
В результате свободного поиска образовалась лишь одна, и, похоже, совсем не романтичная загадка.
Въедливая хозяйка обнаружила в коридоре, соединяющем спальни молодоженов, секретные крутые ступени, ведущие куда-то вниз.
Ступени таились за тяжелым настенным панно, изображающим охоту на льва. Царя зверей, нещадно нашпигованного стрелами, бойкие всадники добивали остро отточенными копьями.
Диана наткнулась на тайную лестницу совершенно случайно. Она в который раз проходила мимо коридорного панно – охотники все никак не могли добить упорного льва. И вдруг со стороны тканной схватки раздался то ли вдох, то ли выдох. Диана остановилась, обернулась и пристально уставилась на подыхающего зверя. Но лев только беззвучно скалился. Тогда бдительная хозяйка решила проверить изнанку панно.
Задрала грубый край, обрамленный кистями, ловко присела и, смело поднырнув под тяжелый полог с изображением обескровленного умирающего льва, разглядела темную нишу и крутые ступени.
Диана на ощупь спустилась по мрачной лестнице, круто ведущей вниз.
Уперлась в дверь, окованную железом.
Подергала витую ручку, отдающую замогильным холодком.
Но дверь оказалась надежно запертой.
Диана присела к замочной скважине, пытаясь заглянуть внутрь.
Но из непроницаемой черноты со свистом ударило затхлым сквозняком.
Так вот кто имитировал дыхание умирающего существа!
Диана вернулась в коридор.
Наверное, эта дверь вела в какой-нибудь заброшенный подвал с бешеными крысами, скелетами, прикованными к стенам ржавыми цепями, или просто в чулан, забитый ненужным хламом.
Диана поправила растревоженное панно.
А может, именно за этой дверью баронесса Ульрика фон Кнаппе творила свои любовно-смертельные дела?
Ей жутко
хотелось, чтобы за таинственной дверью пряталась разгадка секрета мерзкой старухи, вероломно использующей любовь в целях продления своей никчемной жизни.И тут Диана вспомнила один приключенческий фильм о старинном замке – там герой находил план тайных подземелий в библиотеке.
Раззадоренная запертой дверью, она проследовала в библиотеку.
Но там, на простенках между шкафами, висели исключительно черно-белые портреты угрюмых стариков с невероятными датами, отмечающими рождение и смерть:
400 лет.
500.
600.
700.
На цифре 800, разглядев узкие глаза и жидкую восточную бороденку патриарха, Диана вспомнила рассказ Томаса, ее Томаса о китайском мудреце и точке «Джи»…
Она заливисто хохотнула.
Вернее, о точке «Цзу-сань-ли», расположенной книзу от наружного края коленной чашечки, – точке, именуемой как «точка долголетия», а в самурайской Японии – как «точка от ста болезней».
Диана продолжила знакомиться с галереей долгожителей.
У двоих рекордсменов по длительности пребывания на белом свете вообще имелись только даты рождения, а там, где положено стоять дате смерти, зияла пустота.
Но Диану быстро утомили как бессмертные, так и глубокие-преглубокие стариканы, которые явно были кумирами Томаса, ее Томаса, мечтающего как можно дольше продержаться среди живых.
Молодую хозяйку замка интриговала запертая дверь и возможные тайны, скрытые за ней.
И она продолжила тщательные поиски какой-нибудь заветной подсказки.
Но библиотека упорно не давала ни малейшей зацепки.
Шкафы.
Секретер.
Простенки.
Ничего даже близко похожего на план замка не наблюдалось.
Диана, вдоволь нагулявшаяся по этажам и застрявшая среди книг и гравюр, вдруг ощутила, что серьезно проголодалась.
Она показала язык древнему китайцу, а всем остальным черно-белым патриархам объявила текущее меню, отнюдь не способствующее гарантированному сохранению долголетия.
Впрочем, гравюры остались гравюрами.
А Томас, ее Томас был слишком далеко, чтобы произнести отрезвляющую речь.
Намереваясь изрядно засорить сосуды холестерином и тяжелыми жирами, Диана вышла из библиотеки, – но странный звук, похожий на падение тяжелого предмета, заставил ее вернуться.
На полу, недалеко от порога, лежала книга, выпавшая из шкафа.
– Только полтергейста мне и не хватало.
Диана вознамерилась поскорей вернуть фолиант на место и отправиться безумствовать в кухню.
Но, подняв книгу, она узнала том, который ей демонстрировал супруг в первый день медового месяца.
Кажется, Томас, ее Томас что-то говорил про труды, посвященные вызову призраков?
Диана заметила между потемневшими страницами какое-то свежее белое вложение.
Выдернула лист формата А4.
Сколько такой бумаги прошло через ее руки в офисе при распечатке сканированных материалов…
100 пачек.
200.
300.
400.
500.
Тысяча.
Нет, гораздо больше.