Фантом

Дин сидел у одиночного столика рядом с панорамным окном. Хэлла тут же подошла, на ходу подволакивая первый попавшийся стул за спинку.

– Есть разговор, – она без приветствий и приглашения уселась рядом.

– Еще немного, и я решу, что ты меня преследуешь, – усмехнулся Теодор. – О чем хочешь поговорить? О том, что я безумно красивый?

Хэлла фыркнула:

– О Фантоме. У меня есть несколько вопросов…

– Зачем тебе это? – прервал ее Дин. Он повернулся к ней так резко, что отразившийся от тусклой лампы свет сверкнул в его глазах.

– Мне… просто интересно.

– Ну да, конечно, – Теодор усмехнулся, показывая зубы. – Дорогая, что за внезапное «интересно»? Может, ты работаешь на другую газету?

Хэлла цокнула языком:

– Ты параноик. У меня свой интерес. Я… – Вот Хадс! А что говорить? Она решила поскорее перевести тему. – Я предлагаю тебе выгоду! – выпалила она. – Я видела Фантома. И я одна из свидетельниц по его делу. Я расскажу, что знаю сама, а ты ответишь на мои вопросы. Идет?

Теодор задумчиво оглядел ее. Он вытащил из кармана пиджака смятую пачку, мучительно медленно вытянул сигарету и похлопал по другому карману, видимо, в поисках зажигалки. Хэлла щелкнула пальцами, вызывая на их кончиках маленький огонек. Дин прикурил, сделал глубокую затяжку и выдохнул в ее сторону сладковатый дым. Хэлла продолжала сидеть, почти не моргая и сверля взглядом проклятого Теодора, который мучил ее молчанием.

– Ладно, – наконец сказал он. – Ну и что тебе «интересно»?

– Похищения детей в Клоаке. Ты намекнул на то, что это может повториться…

– Ну, не совсем на это, – Теодор поерзал на стуле. – Но ты права, в Клоаке пропадают дети.

– Почему же об этом никто не говорит? Потому что Клоака?

– Ты сама ответила на вопрос. Район неспокойный, а дети там пропадают постоянно. Плюс есть очень удобный порт, где сходит с корабля каждый страждущий. И все они приезжают в Тирланд [22] ради лучшей жизни. А кто едет? В основном те, кому нечего терять…

22

Тирланд – королевство, в котором происходит действие.

– Бедняки.

– Да. Они так и остаются в Клоаке, мало кто из нее выбирается. И именно таких, кто уже покинул родную страну, но еще не успел обосноваться в новой, удобно похищать, например работорговцам…

– Рабство отменили еще в Эру богов.

– Скажи это невольникам Афора [23] , сражающимся на арене для развлечения господ, или силентиумам [24] в Сверидии [25] , которым отрезают языки, чтобы они молча служили Инквизиторию…

23

Афор – город-государство, управляемое организованной преступностью. Находится на другом материке.

24

Силентиумы – маги-рабы, которых лишают речи.

25

Сверидия – теократическое государство, находящееся на другом материке.

– Ладно, я поняла, – Хэлла поморщилась.

– Как понимаешь и то, что нашему государству тоже незачем спасать людей, которые даже не являются его гражданами. Так что в Клоаке постоянно происходят похищения, а дети ценятся особенно, поскольку из податливого материала гораздо легче вылепить отличных рабов. В общем, это не редкость. Похищают и приезжих, и детей бедняков. А еще больше приютских детей… Их вообще искать некому. А местная полиция переполнена незакрытыми делами, еще куча таких же им не нужна. Поэтому никто не замечает, что похищать стали… смелее и больше.

– Но ты как-то заметил. Как? Почему ты вообще решил, что похищения участились?

– Попрошайки. Среди них есть дети. Они, можно сказать, находятся на довольствии нескольких крупных банд. Собирают милостыню, сдают ее кураторам, а за это получают еду и крышу над головой. Просто так просить ты не выйдешь, тебя тут же сгонят, потому что это тоже часть преступного бизнеса и им не нужны конкуренты. Банды покрупнее давно поделили зоны влияния, никто не заходит на чужую территорию, если не хочет проблем. Никто не крадет тех, кто состоит в другой банде, опять же, если не хочет нарваться на неприятности. И вот дети-попрошайки исчезают, а все банды не могут понять куда. Кто забирает доходный материал? Не в полицию же им с этим идти…

– И куда они пошли?

– Журналисты тоже отлично расследуют, Рубиновая дама это доказала, – усмехнулся Теодор.

– Ты работаешь на банду? – удивилась Хэлла.

Дин спокойно кивнул, будто ничего в этом не было.

– Теперь твоя очередь.

– Рассказать, как я встретила Фантома?

– Лучше расскажи, что ты поведала на допросе…

* * *

В коридорах Королевского университета было довольно тихо. Из некоторых аудиторий доносились голоса, но даже они тонули под высокими потолками с крестовыми сводами. Старинный замок казался особенно мрачным с заплаканными от дождя стеклами стрельчатых окон, в которых угадывались острые узкие пинакли [26] – словно копья, стремящиеся проткнуть тяжелые тучи.

26

Пинакли – декоративные башни в готической архитектуре.

Макс шел впереди, Рие плелся за ним. У напарника явно не было особого желания встречаться с человеком, который пару зим назад служил Эдварду Баррету, основавшему проклятую лабораторию. Пусть тот и был убит, но воспоминания о мучениях там вряд ли можно убить так же просто…

– Bonbon, я безмерно ценю твою заботу, но, если ты еще раз посмотришь на меня так обеспокоенно, я начну звать тебя Сим-симом при посторонних, – Рие устало усмехнулся.

– Нужен ты мне больно, – фыркнул Макс, отворачиваясь. Он на самом деле переживал за напарника, но ни за что бы в этом не признался.

Наконец они дошли до нужного кабинета. О том, что в университетских кулуарах они все же не заблудились, свидетельствовала табличка на двери: «Профессор М. Чейз».

– Входите, – раздался ответ на стук.

Макс заглянул внутрь. Там отчетливо пахло сандалом и амброй, а еще кофе, который стоял на краю стола. Мортимер почти не изменился: густые, немного насупленные брови, тонкие губы и пронзительные темные глаза, теперь смотрящие на гостя.

– Уорд, надо же! – Чейз поднялся, позволяя себе слабую улыбку.

– Здравствуй, – Макс пожал протянутую руку, покосившись на замершего в проходе Рие.

Ришар какое-то время смотрел на помрачневшего Мортимера. Затем расплылся в хищной ухмылке, прошел внутрь и по-хозяйски уселся на диванчике у стены:

– Шикарно устроился, я погляжу!

– Не жалуюсь. Чем обязан?

– Нужен совет опытного алхимика, – Макс подал Чейзу папку с копиями символов с тел жертв. – Может, слышал про Глифа.

– Еще бы не слышал! – хмыкнул Мортимер, возвращаясь за стол, но уже разглядывая документы. – Похоже, теперь всем преступникам будут придумывать свои прозвища…

– Не всем, у тебя же все еще его нет, – едко заметил Рие.

Макс нервно покосился на него. Он даже не мог, как обычно, попросить его заткнуться. У него не было на это морального права. У Мортимера тоже, поэтому он промолчал.

– Можешь сказать что-то уже сейчас? Или лучше связаться с тобой позже? – Макс постарался вернуть разговор в более деловое русло.

– Я еще посмотрю, но… Это больше походит на работу школьника… Часть символов не закончена, в некоторых есть неточности… Те, что верны… Нет, у них нет формул, – Мортимер листал страницы, иногда возвращаясь к предыдущим и словно сравнивая что-то.