Фараон Эйе

– Нет. Все в порядке. За меня ты можешь не переживать. Ведь это ты едешь на войну, а не я.

– А тебе не скучно во дворце, Мерани? Ты ведь привыкла к жизни беспокойной, а здесь скука смертная. Ничего не происходит.

– При дворе скучно? Ты шутишь, муж мой?

– При дворе не скучно, но ты не совсем при дворе. Ты не отстоишь в свите царицы, и живешь здесь только как моя жена. И подумал, что стоит обратиться к фараону с просьбой сделать тебя придворной дамой царицы Анхесенамон.

– И ты уже просил об этом фараона? – поспешно спросила она.

– Пока нет. Я хотел сначала поговорить с тобой. Ведь ты беременна.

– Но рожать мне не скоро и я могу состоять при особе царицы. Мне это было бы интересно. Но я не знатного рода и возьмут ли меня?

– Знатность определяет в Египта фараон и только фараон. Если он пожелает, то ты станешь выше всех женщин Египта. Да и не забывай что ты жена секретаря фараона! Иными словами одного из первых вельмож царства.

– Но царица не дружна с фараоном. Захочет ли Анхесенамон принять меня? – схитрила Мерани. Она прекрасно знала ответ на этот вопрос.

– Если прикажет фараон то захочет…

Нехези выехал в ворота города Фивы в сопровождении большого отряда. Над его колесницей возвышался знак военачальника фараона, как символ особого расположения повелителя Верхнего и Нижнего Египта. Золотой диск с картушем Эйе о многом говорил всем, кто встретиться с отрядом в пути, и им был обеспечен отличный прием во всех городах и поселках Верхнего и Нижнего Египта.

Эхнатон предпочитал охрану из ливийцев, а Эйе сменил личную стражу на нубийских гвардейцев. Он набрал их полторы тысячи человек и все как на подбор воины были рослыми и мускулистыми. И они получили соответствующие привилегии как личная стража фараона, и соответствующее содержание от казны.

Воины блистали отличным вооружением и все были в толстых кожаных доспехах с нашитыми на кожу бронзовыми пластинами. За колесницами шел обоз с необходимыми припасами. Ведь дорога была дальняя.

Нехези сам правил колесницей и разговаривал с нубийским воином, что был после него вторым командиром отряда.

– Ты принимал участие в войне, Небер? – спросил Нехези.

– Нет, господин. В настоящей войне нет. Только в мелких стычках. Но я слышал что ты сражался неоднократно.

– Воевать мне приходилось, – с готовностью ответил Нехези нубийцу. – Но в такой битве, что нам предстоит я участия не принимал. Хотя под стенами Кумиди было жаркое дело.

– Ты думаешь, что хеттский царь пришлет большое войско?

– Малое посылать нет смысла, Небер. Но хетты сейчас не слишком сильны и это нам на руку.

– Но я слышал, господин, что они отличные воины. Разве не так?

– Так, но в Хеттии были внутренние неполадки и они вели множество междоусобных войн, что ослабили их войско. Наша армия наоборот усилилась за время царствования Тутанхамона. И под руководством Хоремхеба армия получила отличную практику в Палестине и Сирии.

– Значит, хеттская армия уступает египетской?

– Сейчас да. Но по численности хетты соберут войско большее чем то, что выставил против них фараон. Однако, если война будет в Дельте то у нас все шансы на быструю и громкую победу.

– А если они не примут вызова и не вторгнуться в Египет? Что тогда, господин?

– Тогда война пойдет в Сирии, и может затянуться надолго, но я не думаю, что хеттский военачальник так поступит. Они вторгнуться в Египет. И в этом будет их ошибка.

– А как бы ты поступил на их месте, господин? – спросил нубиец.

– Я? – Нехези задумался, и через минуту ответил. – Я бы уговорил царя не идти в Дельту, но занял бы все оставленные египтянами территории Сирии и укрепился бы там. Быстро бы сформировал союз городов и князей против Египта и стал бы там ждать армии фараона.

– А если они так и сделают?

– Нет, – решительно покачал головой Нехези. – У хеттов в душе жажда мести и они войдут в Дельту! За это я готов поручиться. Но это совсем не значит, что битва будет легкой и простой. За победу придется заплатить высокую цену. Но победа никогда не достается никому даром, Небер. За все в этой жизни нужно платить.

– Война – праздник смелых. И я с радостью иду на битву. Тогда я смогу сказать своим сыновьям, что я принимал участие в великой битве. Сейчас войн не так много как было во времена Тутмоса III и Аменхотепа II. И моему деду, что сражался рядом с этими фараонами, было что рассказать. И я желаю, чтобы мне было чем похвалиться.

– Но ты можешь пасть в битве. Разве не так?

– Могу. Но я из семьи воинов и это меня совершенно не страшит. Я не могу представить себя в роли ремесленника или строителя. Я воин и могу только сражаться. Это дело настоящего мужчины.

– Ты ошибаешься, Небер. Мужчины могут не только разрушать и убивать, но еще и созидать. И благополучие нашего царства стоит не только на воинах, но и на искусных ремесленниках, на писцах, на поэтах, на государственных мужах. Все они создали нашу страну и сделали её великой.

– Но прославили Египет воины. Разве не так?

– И воины также. Но не стоит сводить все к войне. Так делают ассирийцы и потому их государство не долговечно. Они хотя возвести войну в ранг государственно политики и подчинить именно войне всю экономическую жизнь страны. Но это большая ошибка.

– Вот как? – удивился нубиец.

– Мне это еще давно объяснил мой дядя Бата. Но только сейчас я начинаю полностью понимать, как он был прав. Я когда слушал его истории в школе для писцов, не мог проникнуть в мудрость его поучений и только теперь могу понять как глубоки были его знания о природе государственного организма.

1336 год до новой эры. Первый год правления фараона Эйе. Дельта

Ставка Хоремхеба

В ожидании битвы

Период Перет

Месяц Месоре