Фараон

‘Ах ты, гадкий Фараон!- запротестовал мальчик.
– А теперь посмотри, что ты сделал с моей красивой одеждой!’

– Пожалуйста, прости меня, мой дорогой Анент. Фараон покаянно закатил глаза.
– Подойди и сядь рядом со мной. Это не займет много времени, обещаю вам, но сначала я должен поговорить с этими двумя молодцами. Фараон посмотрел прямо на нас с Гуротасом-впервые с тех пор, как вошел в зал.
– Приветствую тебя, добрый Таита. Я надеюсь, что вы находитесь в отличном здоровье, как всегда?- Затем он перевел взгляд в сторону моего спутника. ‘А кто это у вас с собой? Мне кажется, я его не знаю, не так ли?’

– Позвольте представить Вам короля Гуротаса, монарха Лакедемонского Королевства. Без его помощи мы никогда не смогли бы одолеть силы гиксосов, которые толпились у самых ворот вашего могущественного города Луксора.- Я развел руками, указывая на мужчину рядом со мной. ‘Мы в глубоком долгу перед ним за то, что он продолжает поддерживать нашу нацию ...

Фараон поднял правую руку, эффектно оборвав мою страстную речь, и задумчиво смотрел на Гуротаса, как мне показалось, слишком долго.
– Король Гуротас, говоришь? Но он напоминает мне кого-то другого.’

Я был выведен из равновесия и не мог придумать, что бы ему возразить, что было для меня нехарактерно. Но на моих глазах эта слабая и апатичная веточка дома Тамоса превращалась в злобное и грозное чудовище. Его лицо потемнело, а глаза вспыхнули. Его плечи задрожали от ярости, когда он указал на моего спутника.

‘Разве он не похож на некоего капитана Зараса, простого солдата в армии моего славного отца, фараона Тамоса? Ты ведь помнишь этого негодяя, не так ли, Таита? Несмотря на то, что в то время я был очень маленьким ребенком, я определенно помню этого человека Зараса. Я помню его злобное злобное лицо и дерзкие манеры.- Голос фараона Аттерика сорвался на крик, с его губ слетела слюна.
– Мой отец, великий и славный Фараон Тамос, послал этого Зараса с миссией в Кносс, столицу Верховного Миноса на острове Крит. Ему было поручено обеспечить безопасность двух моих тетушек, принцессы Техути и принцессы Бекаты, на Крите. Они должны были пожениться с Верховным Миносом, чтобы скрепить договор о дружбе между нашими двумя великими империями. На тот случай, если эта тварь Зарас похитит моих царственных родственников и увезет их в какое-нибудь варварское и пустынное место на самом краю света. С тех пор о них больше никто не слышал. Я любил обеих своих тетушек, они были такие красивые ...

Фараон был вынужден прервать свою цепочку обвинений. Он тяжело дышал, пытаясь успокоить дыхание и восстановить самообладание, но продолжал показывать дрожащим указательным пальцем на Гуротаса.

– Ваше Величество ...
– я шагнул вперед и развел руками в попытке отвлечь его дикий и иррациональный гнев, но он так же яростно набросился на меня.

‘Ах ты, вероломный негодяй! Возможно, ты обманул моего отца и весь его двор, но я никогда не доверял тебе. Я всегда видел твои уловки и козни насквозь. Я всегда знал тебя таким, какой ты есть. Ты лжец с раздвоенным языком, коварный злодей с черным сердцем ...
– дико завопил Фараон и огляделся в поисках стражников.
– Арестуйте этих людей. Я прикажу казнить их за предательство ...

Голос фараона замер и оборвался. В королевской приемной воцарилась глубокая тишина.

‘Где мои телохранители?- Ворчливо осведомился фараон. Его юные спутники сгрудились позади него, бледные и испуганные. Наконец заговорил тот, кого он называл Анент.

– Ты отпустил своих охранников, дорогой. И я не собираюсь никого арестовывать, особенно этих двух головорезов. Мне они кажутся откровенными убийцами." - Он повернулся и потрусил обратно через занавешенный дверной проем, за ним немедленно последовали остальные хорошенькие мальчики фараона.

‘Где мои королевские гвардейцы? Где все остальные?- Голос фараона упал до неуверенного, почти извиняющегося тона. ‘Я приказал им ждать, чтобы произвести аресты. Где они сейчас? Но ему ответила тишина. Он оглянулся на нас двоих, облаченных в доспехи, руки в перчатках сжимали рукояти мечей, а лица были хмурыми. Он попятился к занавешенному выходу в задней стене. Я зашагал за ним, и теперь на его лице застыл неподдельный ужас. Он опустился на колени лицом ко мне, вытянув руки, словно защищаясь от ударов моего меча.

– Таита, дорогой мой Таита. Это была просто маленькая шутка. Все это было в добродушном веселье. Я не хотел ничего плохого. Ты мой друг и дорогой защитник моей семьи. Не делай мне больно. Я сделаю все, что угодно ...
– и тут произошло нечто невероятное. Фараон обосрался. Он сделал это так громко и злобно, что на мгновение застыл, как статуя, с одной ногой в воздухе, застыв на полушаге.

За моей спиной Гуротас взорвался восторженным смехом.
– Царский салют, Таита! Правитель могущественного Египта приветствует вас с величайшей честью в стране.’

Не знаю, как я удержался от смеха вместе с Гуротасом, но мне удалось сохранить серьезное выражение лица, и, шагнув вперед, я опустился на землю и крепко сжал руки фараона, которыми он пытался отразить мою мнимую атаку. Я поднял его на ноги и мягко сказал: "Мой бедный Аттерик Туро, я расстроил тебя. Великий бог Гор знает, что я никогда не собирался этого делать. А теперь ступай в свои королевские покои и прими ванну. Надеть одежду. Однако, прежде чем вы сделаете это, пожалуйста, дайте мне и королю Гуротасу ваше разрешение отвести ваши славные армии на север в дельту и напасть на этого негодяя Хамуди, самозваного царя гиксосов. Наш священный долг - навсегда стереть проклятие и кровавые пятна гиксосской оккупации нашей Родины.’

Аттерик высвободил свои руки из моих и попятился от меня, выражение его лица все еще было испуганным. Он отчаянно закивал головой и между рыданиями выпалил: - Да! Уходите немедленно! У вас есть мое разрешение. Взять все и все, что тебе нужно, и уходи! Просто уходи! Затем он повернулся и выбежал из королевского зала аудиенций, хлюпая сандалиями при каждом шаге.

Мы с королем Гуротасом покинули большой зал аудиенций и пошли назад по пустынным улицам города. Хотя мне не терпелось приступить к следующему этапу нашей кампании, я не хотел, чтобы фараон получил от своих шпионов и агентов донесения о нашем поспешном отъезде из Луксора. Конечно, многие из них прячутся в зданиях и переулках, держа нас под наблюдением. Когда мы наконец вышли из ворот города героев, наши объединенные армии все еще ждали нашего возвращения.

Позже я узнал, что их ряды терзали слухи, которые становились все более тревожными по мере того, как мы оставались запертыми за городскими воротами. Были даже предположения, что нас, двух генералов, арестовали по сфабрикованным обвинениям и отправили в подземелья, а оттуда в камеры пыток. Реакция наших закаленных в боях людей на наше возвращение была трогательной и глубоко тронула сердца короля Гуротаса и меня. Старые ветераны и молодые новобранцы плакали и подбадривали нас, пока их голоса не затрещали. Передние ряды рванулись вперед, и некоторые из них опустились на колени, чтобы поцеловать наши закованные в кольчуги ноги.

Затем они взвалили нас на плечи и понесли вниз, к берегам Нила, где стояла на якоре Лакедемонская армада, распевая во все горло славные песни, пока мы с Гуротасом не оглохли от этой какофонии. Должен признаться, что я мало думал о детских проделках нового фараона – слишком много было действительно важного, чтобы занять мой ум. Я думал, что мы с Гуротасом прочно поставили его на место и больше ничего от него не услышим.

Мы поднялись на борт Лакедемонского флагмана, где нас приветствовал Адмирал Хуэй. Хотя к тому времени бурный день уже закончился и почти стемнело, мы немедленно приступили к планированию последней главы нашей кампании против Хамуди, предводителя остатков гиксосского сброда в Северной дельте матери-Нила.