Фараон
Шрифт:
Старик распечатал кувшин с белым вином – великолепным средством от грусти.
– И мне нальешь? – спросил царский глашатай.
Чопорный, с угловатым лицом, Антеф был не из тех, с кем можно шутить.
– Твоя правда, хорошее вино!
– Теперь, когда ты попробовал, все в порядке.
Антеф кивнул:
– Царь заботится о своем войске и хочет знать, что говорят солдаты. Поэтому нужно выбрать кого-то из снабженцев, чтобы слушал и запоминал. Мой выбор пал на тебя.
– Наверняка найдется кто-то поспособнее!
– Будешь передавать мне все жалобы, а я постараюсь облегчить тебе жизнь. Отчет ежедневно!
«Только этого не хватало!» – подумал Старик.
В двадцать пятый день четвертого месяца второго сезона [28]
Войско продвигалось по Дороге Гора [30] мимо многочисленных крепостей, не подвергшихся нападению. Шли, не встречая опасностей, быстрым маршем [31] , достаточно отдыхали и хорошо питались. Никто ни в чем не нуждался, поэтому беспокойство, каким было отмечено начало кампании, понемногу стихало.
28
Примерно в середине марта.
29
В 400 км от Египта.
30
Один из древнейших торговых путей, соединял Египет с государствами Сирии, Анатолии и Месопотамии. (Примеч. пер.)
31
Примерно 25 км в день.
Однако с приближением к Газе ситуация снова изменилась. Египетская армия вступила на враждебную территорию, и теперь палестинцы могли напасть в любую минуту. Поэтому царь приказал укрепить арьергард и фланги.
Но нападений не последовало.
Египтяне проходили по опустевшим деревням, жители которых из страха перед насилием бежали на север, рассчитывая укрыться в Мегиддо.
– Это добром не кончится, – сказал Старик своему ослику. – Скоро начнутся неприятности.
На месте крепости в Газе осталось пепелище. Это ужасное зрелище опечалило солдат, внезапно осознавших, что с врагом они столкнутся скоро и битва будет жестокой. Сжечь крепость и вырезать ее гарнизон – на такое способна только пламенная ненависть. И юные рекруты при этой мысли содрогнулись.
– Лагерь разобьем чуть дальше, – решил фараон.
За пределами Газы – ни единой египетской цитадели. В любой момент враг мог нанести удар, чреватый жестокими потерями. Конных лазутчиков выслали вперед, дабы выявить возможного противника и обезопасить продвижение войск.
С наступлением вечера разбили шатры. Слава богам, ничего плохого не случилось, и запахи походной кухни пробудили у солдат аппетит. Вино, конечно, было не из лучших, но Старик рассудил, что и такое сойдет. Наевшись и напившись, он прилег рядом со своим ослом. В это время в лагере как раз расставляли часовых. Сменяться они будут часто, так что можно спокойно отдыхать.
18
Северный Ветер разбудил хозяина одним точно рассчитанным пинком, вырвав из сновидения, в котором Старик холил лозу, вздымающуюся высоко-высоко в небо.
– Что еще стряслось?
Старик посмотрел по сторонам. Всюду солдаты… Один предложил ему сухую лепешку и чашу с молоком.
– Поспеши, мы выступаем!
– Ну да, у нас же война…
– Хорошую новость уже слышал?
– Расскажи!
– Сегодня – первый день двадцать третьего года правления нашего царя. Хороший знак, верно?
– Еще бы!
Доедал Старик в спешке. Отовсюду доносились начальственные окрики, так что войско могло двинуться в любую минуту.
Удостоверившись, что груз на ослике надежно закреплен, Старик прошел в середину длинной процессии, чтобы переговорить с пехотинцами. Те радовались,
что служат фараону и стране, благо численный состав армии впечатлял и оружие выдали отличное. Конечно, грядущие сражения страшили, но в целом настроение у всех было бодрое, и никто не сомневался, что фараон храбр и победит врага.«Глашатай Антеф будет доволен», – подумал Старик.
После одиннадцатидневного марша без происшествий, под согревающим солнцем, египетское войско прибыло в Ихем [32] , расположенный у южного склона горы Кармель. Обязательный привал, поскольку до Мегиддо было уже рукой подать.
Антеф объявил, что здесь армия задержится на целый день – царь собирает военный совет.
Когда до цели остается немного, перед нами вырастает природное препятствие – гора Кармель. Как наилучшим образом ее обойти и попасть в Мегиддо, где нас поджидают правитель Кадеша и его союзники? Я жду, когда мои советники и военачальники после внимательного изучения карт изложат свое решение.
32
Современная Имма или Ямма, в 34 км от Мегиддо.
– У нас на выбор три дороги, – говорит Тьянуни. – Первая – дорога, ведущая к городу Аруна [33] и дальше, она самая прямая. Туда не стоит и соваться.
– Объясни почему.
– Во-первых, она упирается прямиком в Мегиддо. Во-вторых, местами дорога идет по ущелью, так что придется растянуться цепочкой. И это опасно. Солдат, выходящих в долину, сгруппированные возле крепости Мегиддо силы противника будут моментально уничтожать, в то время как остальных, зажатых в узком месте, расстреляют сверху, с каменных уступов. Растянувшись, наша армия понесет огромные потери.
33
Современная Вади-Ара.
– А что с двумя другими путями?
– Оба куда более безопасные, так что выбрать трудно. По одной дороге мы придем к Мегиддо с северо-запада [34] , по другой – с юго-востока [35] . Можно будет остановиться вдалеке от крепости, без проблем перестроиться и приготовиться к штурму.
Военачальники, включая Джехути, кивают. Остается лишь выбрать одну из этих двух дорог. Начинается спор, и каждый стоит на своем.
Значит, решать буду я сам.
34
Дорога через Джефти.
35
Дорога через Таанах.
– Мы пойдем через ущелье, прямым путем.
Мое решение вызывает изумление и смятение.
– Простите, что возражаю, ваше величество, – говорит старейшина военачальников, – но ведь на кону – шесть тысяч жизней! Когда первые наши отряды уже выйдут к Мегиддо, арьергард все еще будет стоять в начале пути. Эта стратегия приведет к катастрофе!
За исключением моих товарищей Минмеса и Маху, которые молчат, все остальные члены военного совета начинают забрасывать меня аргументами, желая уберечь от роковой ошибки.
– Правитель Кадеша именно этого от вас и ждет! Он уверен, что опытные вояки не пойдут на риск и не выберут опасную срединную дорогу, и разместит своих лучников на двух боковых. И прежде, чем мы успеем перестроиться, они нанесут нам серьезные потери. Так мы потеряем время и силы на мелкие стычки и выйдем к Мегиддо ослабленными, где основное войско противника нас и разгромит.
Некоторое время ошеломленные военачальники молчат.
– Это рискованный ход, ваше величество, но…
– Это не ход, это ви'дение. Я встану во главе моей армии, сразу за знаменем Амона, нашего защитника.