Фарисея. Послесталинская эпоха в преданиях и анекдотах
Шрифт:
В годы оттепели молодёжь, вкусившую свободы, норовили обуздать. Боролись с джазом, узкими брюками. (Хотя когда Хрущёв поехал на заседание ООН, ему сшили костюм по моде — с узкими брюками.) Было запрещено появляться на телеэкране людям с бородой. Каково было бы нашим основоположникам, захоти они выступить перед поверившим им народом?
Блудных сыновей не было. Блудило отечество.
В ГУМе потерялся ребёнок. Милиционер его утешает:
— Ничего, сейчас объявим по радио, и родители
— Объявите, пожалуйста, по Би-би-си, мои родители другого радио не слушают.
Воспитательница рассказывает в детском саду: «Наша Родина — самая прекрасная в мире. В Советском Союзе трудящиеся живут счастливо: у них всё есть, всё им принадлежит. У детей много игрушек». Ванечка расплакался: «Хочу в Советский Союз!»
До восьми лет Доминиан Бретель жил в Испании. Во время гражданской войны вместе с другими детьми его вывезли в Советский Союз, где он окончил школу, институт, потом женился на такой же, как он, русской испанке. Чем больше Доминиан привязывался к своей второй родине, тем старательней соблюдал традиции Испании. Родилась у Доминиана дочь, и он пошёл в загс зарегистрировать её. Девушка стала заполнять метрику.
— Имя?
— Анна-Мария.
— Вы что, до сих пор не выбрали?
— Нет, я выбрал.
— Значит, жена возражает?
— Нет, и жена согласна.
— Ну так говорите, что вы там выбрали. Советую Анну, а то Маш в этом году уже много.
— Я хочу записать имя Анна-Мария.
— Такого имени нет.
— Это у вас, у русских, нет, а у нас, испанцев, есть.
— Я не могу двумя именами назвать одну девочку.
— Но у неё живы обе бабушки: Анна — моя мать и Мария — мать моей жены, и по нашим обычаям нужно отдать им долг обеим.
— Родите вторую девочку. Ну так какое имя?
— Анна-Мария.
— Я вам русским языком объясняю, что одну девочку я могу зарегистрировать только одним именем — такой порядок.
— А у нас такой обычай.
— Ну как хотите.
— До свидания.
Прошло три месяца, и Доминиана навестил участковый и напомнил:
— Новорождённую положено занести в книгу актов гражданского состояния — такой порядок.
— Я не против порядка, наоборот. Только девушка никак хочет записывать имя Анна-Мария, а на другое мы с женой не согласны.
— Не положено, конечно, двумя именами называть, но если их посчитать за одно, то можно оформить.
Наутро Доминиан отправился в загс. Молча девушка вписала злополучное имя и спросила:
— Как вас зовут?
— Доминиан.
— Значит, Анна-Мария Доминиановна.
— Постойте! При чём тут я?
— Здрасьте, так вы ещё и не отец. Что же вы нам голову морочите!
— Нет, я отец, но у нас на втором месте стоит имя деда девочки. Нужно записать: Анна-Мария Хуана.
— При чём тут Хуана? По отчеству ваша дочь Доминиановна.
— Если записать так, то по-испански это будет значить, что моя дочь доводится мне внучкой.
— Как хотите, только без отчества я ребёнка не запишу.
Прошло ещё полтора месяца, и снова к Доминиану пришёл участковый.
— Только из уважения к товарищу испанцу я не накладываю штраф за нарушение. Что же касается отчества, в конце концов, кто отец девочки — дело семейное. Записывайте, как хотите.
Снова
пришёл Доминиан в загс. Девушка записала в графе «отчество» «Хуана» и спросила, на отцовскую или материнскую фамилию записывать девочку.— На обе, — ответил Доминиан. — У нас обычай.
Девушка задохнулась от возмущения:
— А если ваша дочь совершит преступление, под какой фамилией её искать?
— Почему моя дочь станет совершать преступление? Запишите, пожалуйста: Бретель-Герра.
— Ну уж нет!
Через полмесяца участковый вручил Доминиану поверстку в Главное управление. Там с ним беседовал генерал.
— Что у вас там за история?
Доминиан подробно рассказал. Генерал терпеливо слушал и возразил только в конце:
— Но ведь сегодня и казах, и киргиз имеют в паспорте отчество.
— Но зачем советской милиции русифицировать ещё и одного испанца?
— Разве у испанцев нет отчества? Как вы, например, называете Долорес Ибаррури?
— Так и называем, Долорес, без всяких отчеств.
— Но это же неуважительно.
— Выходит, что и вы её не уважаете. Вы же сами только что назвали её Долорес.
Генерал сдался. И назвали девочку Анна-Мария Хуана Бретель-Герра.
БЫТ, НРАВЫ, СОБЫТИЯ
«Жизнь ушла в половую жизнь, как вода уходит в сок» — мрачная шутка 60-х годов.
Доцент Тёмкин решил уйти от жены. Жена пожаловалась в партком. Тёмкин объяснил своё намерение изменой жены. Партком поручил доценту Оголтелову изучить обстоятельства дела. Через неделю Тёмкин застал Оголтелова у себя дома и обвинил его в моральном разложении. Оголтелов объяснил парткому, что изучал моральный облик жены Тёмкина. Ему вынесли выговор. Он сказал, что это первый случай в истории партии, когда коммунист получает выговор за самоотверженное выполнение партийного задания.
— Как советской женщине приобрести хороший гардероб?
— Одеваться в кредит, а раздеваться за наличные.
Приехал в Ереван репатриант, шёл по улице, попал в канаву, сломал ногу и стал возмущаться:
— Неужели опасное место нельзя обнести красными флажками?
У него спросили:
— А когда вы пересекали границу Советского Союза, вы красные флаги видели?
Директор посмотрел анкету и говорит:
— Мы бы вас взяли, но нам нужен человек со знанием математики.
— Я окончил мехмат.
— Нужны знания по физике и химии.
— Я окончил также физико-химический факультет.
— У нас связи с зарубежными фирмами.
— Я говорю на трёх европейских языках.
— У нас филиал в Таджикистане.
— Я знаю таджикский.
— Долго ты будешь надо мной издеваться, жидовская морда?
Однажды некий инструктор в шутку написал заявление: «Прошу выдать со склада ЦК ВЛКСМ 50 килограммов эмоций для улучшения комсомольской работы». Заведующий хозяйственной частью ЦК наложил резолюцию: «В случае наличия на складе выдать 25 килограммов».