Фата-Моргана 1 (Фантастические рассказы и повести)

— Нет.

— Пендлитон убил себя сам?

На лице Найовы выразилось отвращение.

— Да.

— Почему?

— Я не знаю.

Темплин сделал знак Эккерту заняться прибором.

— Позволь мне спросить его, — сказал он утвердительным тоном. Потом обошел туземца и посмотрел ему прямо в лицо.

— Почему ваш народ убил Пендлитона?

— Мы не убивали его. У нас не было причин желать ему зла.

— Вы ожидали, что мы поверим, будто он убил себя? Мы слишком хорошо его знаем для этого.

— Я думаю, этого достаточно, — холодно сказал Эккерт.

Темплин закусил губу, когда Эккерт дотронулся до другого верньера устройства. Найова внезапно вздрогнул, озадаченно посмотрел и осел в кресле. Эккерт снял с него электроды.

— Помогите мне отнести его обратно, если хотите, Рэй.

Они отнесли Найову к его дому и подождали, пока он не начал приходить в себя, после чего оставили его одного.

— Почему вы не использовали «сыворотку правды»?

— Возможна аллергия или реакция свертывания крови. Мы недостаточно знаем этот народ, чтобы рисковать. Они гуманоиды, но не люди.

— Как вы думаете, они способны обмануть машину?

Эккерт не ответил.

— Все верно, я знаю, что нет, — неохотно сказал Темплин. — Он все время говорил правду, не так ли?

Эккерт кивнул:

— Я никогда не допускал, что он лжет. Он выглядит нетипично; их культура не приспособлена ко лжи.

Они немного помолчали, спокойно бродя по тропинкам среди домов с запертыми ставнями, казавшихся от этого нежилыми.

— Я рад, — тихо сказал Темплин. — Это превышает мое понимание. Трудно предположить, что здесь кто-нибудь мог бы… умышленно совершить убийство.

Реакции Темплина будут теперь заслуживать особого внимания Эккерта. Теперь реакции не будут подавляться убеждением, что туземцы убили его лучшего друга. Какие реакции и эмоции он будет демонстрировать — Эккерт в точности не был уверен, так же, как и в том, что психология Темплина, столь схожая с психологией Пендлитона, поможет ему решить проблему.

Они исключили одну версию, но еще осталась та, с которой они начали.

«Почему Пендлитон избрал короткий путь?»

Эккерт медленно открыл дверь. Темплин еще спал, солнечные лучи лежали полосами поперек его смуглой обнаженной спины. На бедрах у него была полоса белой ткани, закрученная на талии подобно тому, как носили аборигены. Сейчас она была спутана, и узел начал распускаться.

Темплин выглядел намного здоровее, чем после высадки на эту планету. Более мирный, более довольный. Кажется, он прибавил фунтов десять и сбросил лет пять за последние шесть месяцев.

А сейчас каникулы кончились. Пора возвращаться.

— Рэй, — мягко позвал Эккерт.

Темплин не пошевелился, про должая мягко и очень правильно дышать. Эккерт нашел книгу и с шумом уронил ее на пол. Темплин проснулся, но даже не пошевельнулся.

— Чего ты хочешь, Тед?

— Как ты узнал, что это я?

Темплин кашлянул, как будто хотел засмеяться:

— Никаких загадок. Кто это еще мог бы быть? Не один танпешанин не будет столь груб, чтобы будить другого, если тот вздремнул, так что это можешь быть только ты.

— Знаешь, что бы ты сделал, если бы кто-нибудь разбудил тебя подобным образом пять месяцев назад?

Темплин попытался кивнуть, но этому мешала кровать.

— Мне хотелось бы вскинуть свое атомное ружье и заткнуть ему рот.

Эккерт пошел туда, где они хранили свой багаж, и начал оттаскивать ящики от стены.

— Ну, а у меня для тебя хорошие новости. Лайнер уже сел, чтобы забрать нас. Они проходят через этот сектор и получили приказ от Службы остановиться здесь. Грузооператоры будут через несколько минут, чтобы помочь перенести наши пожитки.

— Тед…

Эккерт остановился.

— Да?

— Я не возвращаюсь.

— Почему? — лицо Эккерта выражало почти клиническую заинтересованность.

— А зачем? Мне нравится здесь. Я хочу прожить здесь остаток своей жизни.

Багаж рухнул на пол.

— Я не уверен, что тебе это понравится, Рэй. Во всяком случае, спустя какое-то время. Все твои друзья там, на Земле. Каждый, кто тебя знает, там. Здесь новизна чего-то чужого, непохожего на привычное. Я чувствовал это много раз в различных культурах и различных обществах. Скоро ты изменишь свое мнение.

— Это не причина, Тед. Зачем я должен возвращаться в мир, где большинство людей несчастны какое-то время, а некоторые постоянно? Насколько я могу судить, Танпеш теперь мой дом, и я не намерен покидать его.

Эккерт был потрясен. Было похоже, что прямо на его глазах происходит событие исторической важности.

— Ты уверен, что тебе понравится прожить здесь всю оставшуюся жизнь? Есть у тебя друзья, чтобы занять место в этом доме?

— Это потребует времени — приобретение знакомств, а еще больше времени уйдет на завоевание дружбы, — защищаясь, сказал Темплин.

— Ты не можешь оставить службу, — заявил Эккерт. — У тебя остается твой долг.

Темплин рассмеялся в подушку:

— Не сработает, Тед. Долг — просто модное слово, шовинистическая фраза. Они могут идти дальше и без меня — и ты это знаешь.

— Как насчет Пендлитона, Рэй? Он умер здесь, при таинственных обстоятельствах, как тебе известно.

— Разве мое возвращение ему чем-нибудь поможет? Он не был убит, мы оба это знаем. И почему люди совершают самоубийство? По какой из нескольких тысяч возможных причин сделал это Пендлитон? Мы не знаем и никогда не узнаем. А если узнаем, что в этом хорошего?

Эккерт подумал, что Темплин очень сильно изменился за эти полгода. Слишком сильно.

— Что, если я скажу тебе, что знаю, почему Пендлитон убил себя? — спросил Эккерт. — И что ты сделал бы то же самое, если бы остался здесь?

— Не пытайся на этом играть, Тед. Это чистая психология. Ничего у тебя не получится.

Теперь фрагменты мозаики окончательно сложились в узор. Темплин должен вернуться, независимо от своих намерений и же ланий. Единственной трудностью было, что в глубине души Эккерт симпатизировал ему. Возможно, будь он моложе, имей меньший опыт…

— Так ты не хочешь вернуться с нами?

Темплин закрыл глаза и перевернулся на спину.

— Нет.

Наступила мертвая тишина. Темплин почувствовал аромат соснового леса и теплоту мягкого солнечного света, пронизывающего жалюзи. Где-то вдали был слабо слышен гомон играющих детей, но внутри было тихо. Слишком тихо.