Фата-Моргана 3
Шрифт:
Пит тупо смотрел на это место, потом коснулся его. На рубашке девушки виднелась кровь.
Врача… но ведь его нет с тех пор, как Андерс повесился.
– Вызови кого-нибудь, – бормотал он. – Сделай что-нибудь.
Упав на колени, он осторожно расстегнул ее рубашку. Между жестким, казенным лифчиком и верхом брюк на боку была кровь. Молниеносно вытащив платок, он принялся вытирать ее. Никакой раны не было видно, кровь появилась снова. Он осторожно вытер это место. И снова кровь.
Это было так, словно он пытался высушить полотенцем кусок льда.
Он подбежал к охладителю
– Должен же кто-то быть… – он бросился к двери.
– Пит! – позвала она.
Он повернулся на звук ее голоса, ударился о притолоку, с трудом восстановил равновесие и снова метнулся к ней.
– Стар! – крикнул он. – Держись! Я приведу врача так быстро, как только смогу…
Ее ладонь провела по левой щеке.
– Узнал, – сказала она. – Этого не знал никто, кроме Фельдмана. Тяжело было скрыть… – Ладонь прошлась ло волосам.
– Стар, я приведу…
– Пит, дорогой, ты можешь мне кое-что пообещать?
– Ну конечно.
– Не трогай моих волос. Понимаешь, они не все… не все мои собственные, – сказала она голосом семилетней девочки, играющей во что-то. – С этой стороны все выпали. Я ни хочу, чтобы ты видел меня такой.
Он вновь опустился рядом с ней.
– Что это? – спросил хриплым голосом. – Что с тобой случилось?
– Филадельфия, – пробормотала она. – В самом начале. Гриб поднялся в полумиле, и студия рухнула. На следующий день я пришла в себя. Тогда я еще не знала, что облучилась, это было не заметно. Моя левая сторона… Нет, неважно, Пит. Сейчас уже не болит.
– Я иду за врачом. – Он поднялся.
– Не уходи. Прошу, не уходи и не оставлял меня! Пожалуйста… – В глазах ее стояли слезы. – Подожди еще, Пит, уже скоро.
Он снова упал на колени. Она взяла его руки и крепко сжала их.
– Ты хороший, Пит. Ты такой хороший… – она счастливо улыбнулась.
(Она не могла слышать, что кровь шумит у него в ушах, не видела рычащего вихря ненависти, страха и муки, клубившегося в нем.)
Она говорила с ним тихим голосом, потом шепотом. Временами он ненавидел себя за то, что не может понять все. Рассказывала о школе и о первой пробе.
– Я так боялась, что мой голос завибрировал, – говорила она. – Никогда прежде такого не бывало. Сейчас, всегда, когда пою, я впускаю в себя немного страха – это легко.
Рассказала она и о цветочном ящике на окне, когда ей было четыре года.
– Два настоящих живых тюльпана и кувшинка. Мне всегда было жалко их.
Потом воцарилось долгое молчание. Его мышцы дрожали от судорог и постепенно деревенели. Кажется, он задремал и проснулся, почувствовав ее пальцы на своей щеке. Она приподнялась на локте.
– Я хотела только сказать тебе, любимый… Позволь мне уйти первой и приготовить все для тебя. Будет чудесно. Я сделаю тебе специально заправленный салат, приготовлю на пару шоколадный пудинг и подам еще горячим.
Все это было слишком сложно, чтобы он мог понять ее.
Улыбнувшись, он снова лег на скамью, а девушка взяла его за руку.Когда он проснулся второй раз, был уже день, а она умерла.
Вернувшись в казарму, он застал Сонни Вейсенфрейда, сидящего на раскладушке. Пит подал ему диск, который поднял с земли на обратном пути через строевой плац.
– Он мокрый от росы. Высуши его, хорошо? – прохрипел он и упал лицом вниз на кровать, которой пользовался Бонза.
– Пит! Где ты был? Что случилось? С тобой все в порядке? – спрашивал Сонни, глядя на него.
Пит слегка шевельнулся и что-то промычал. Сонни пожал плечами и вынул диск из мокрого конверта. Влага особо не повредила его, хотя мокрый слушать было невозможно. Сонни начал старательно вытирать диск.
Пит с трудом выбоался из обширного, освещенного зеленым светом помещения, полного мерцающих холодных огней. Стар звала его, а кто-то расталкивав. Он сопротивлялся этому, стараясь расслышать, что говорит Стар, однако кто-то тараторил слишком громко и мешал.
Он открыл глаза. Его тряс Сонни, круглое лицо которого порозовело от эмоций. Аудиовид был включен, и Стар говорила. Сонни раздраженно встал и убрал звук.
– Пит! Пит! – воскликнул он. – Проснись же! Я должен тебе что-то сказать. Послушай! Да проснись, наконец!
– Ну?
– Вот так лучше. Я как раз слушал Стар Антим…
– Она умерла, – сказал Пит.
Сонни не обратил на это внимания.
– Я все понял, – возбужденно говорил он. – Стар ездила повсюду, чтобы умолять не использовать наши атомные бомбы. Будь правительство уверено, что ответный удар невозможен, оно не стало бы так стараться. Должен, Пит, должен существовать какой-то способ направить ракеты на эту 6aнду убийц. И я даже знаю, как это сделать.
Пит ошеломление вытянулся в направлении, с которого доносился голос Стар. Сонни не умолкал.
– Предположим что существует какой-нибудь главный радиоключ, автоматическое шифровое устройство, что-то вроде сигнала тревоги на кораблях. Когда радиотелеграфист передает четыре тире, сигнал включает звонок на всех кораблях, находящихся в пределах радиосвязи. Допустим, существуют автоматическое устройство для запуска ракет и его аналоги, укрытые на территории всей страны. Как бы это могло выглядеть? Достаточно потянуть ж большой рычаг – и все. Как бы укрыли это устройство? Среди множества другого оборудования, именно там, где можно ожидать увидеть странно выглядящие таинственные приборы. Скажем, в исследовательской лаборатории – как у нас здесь. Понимаешь?
– Заткнись, я не слышу ее.
– К черту ее! Можешь послушать в другой раз. Ты не понял ни слова из того, что я говорил!
– Она умерла!
– Да?.. Ну что ж, думаю, что потяну за этот рычаг. Что мне терять? По крайней мере эти убийцы… ЧТО-ТЫ СКАЗАЛ?
– Она умерла.
– Умерла? Стар Антим? – юношеское лицо Сонни скривилось. – Похоже, ты еще не проснулся. Не знаешь, что говоришь, – добавил он и бросился на кровать.
– Она умерла, -хрипло повторил Пит. – Облучилась от одной из первых бомб. Я был с нею, когда… когда… А теперь заткнись и убирайся, дай мне послушать! – хрипло заорал он.