Фауст

Фауст

Не в славе суть. Мои желанья — Власть, собственность, преобладанье. Мое стремленье — дело, труд.

Мефистофель

Ты можешь не нуждаться в шуме, Тебя поэты вознесут, Чтоб пламенем твоих причуд Воспламенять других безумье.

Фауст

Нет, человека ты никак Истолковать не в состоянье! Что для тебя его желанья, Дешевый, плоский, злой остряк?

Мефистофель

Пусть так. Я не обижен бранью. Что ж привлекло твое вниманье?

Фауст

Мой взор был сверху привлечен Открытым морем в час прилива, [225] Когда весь берег до обрыва Затоплен им со всех сторон. Меня все это укололо. Царю природы, мне была Обидна дерзость произвола: Свободный дух не терпит зла. Еще и то меня кольнуло, Что после краткого разгула Вода, уставши прибывать, Со слепотой такой же ярой Очистила за пядью пядь, Чтобы в свой час прийти опять Для повторенья шутки старой.

225

Мой взор был сверху привлечен / Открытым морем в час прилива… — Мотив победы разумного человеческого труда над силами природы становится центральной темой пятого акта. Мефистофель отвлекает Фауста от осуществления великой цели, от подлинно творческой жизни, втягивая его в государственную междоусобицу, так же как он заставил Фауста (в первой части трагедии) забыть о своем долге перед Гретхен, увлекши его на Брокен (первая «Вальпургиева ночь»).

Мефистофель (к зрителям)

Ну и открытье откопал! Сто тысяч лет я это знал.

Фауст (страстно продолжая)

Морское это полноводье, Подкрадываясь на часы, Приносит на века бесплодье Земле прибрежной полосы. Недолговечно волн злорадство, Пуста достигнутая цель, И море очищает мель, Опустошив земли богатства. Разбушевавшуюся бездну Я б властно обуздать хотел. Я трате силы бесполезной Сумел бы положить предел. И тут вопрос простейший самый: Как ни свиреп воды напор, Она, смиривши нрав упрямый, Должна затечь в любую яму И обогнуть любой бугор. И я решил: построив гать, Валы насыпав и плотины, Любой ценою у пучины Кусок земли отвоевать. Вот чем я занят. Помоги Мне сделать первые шаги.

За спиной зрителей с правой стороны раздаются отдаленные звуки барабанов и военной музыки.

Мефистофель

Изволь. Ты слышишь, в барабаны бьют?

Фауст

Опять война? Мудрец не любит смут.

Мефистофель

Войною не тебе трудить плечо, Вопросов посторонних с ней не путай. И если случай есть, лови минуту, Железо куй, покуда горячо,

Фауст

Не понял ничего. Какой тут случай? Скажи ясней, загадками не мучай.

Мефистофель

В пути сюда мне сообщали, Что император наш в печали. Его ты помнишь? Это тот, Которого мы развлекали Дождем обманчивых щедрот При помощи своих банкнот. Он молодым взошел на трон И тут был нами ослеплен. Купить надеясь полвселенной Посредством нашего подмена, Поверил постепенно он, Что до скончания времен Ему и море по колено, Что царствованья образцом Такое будет почитаться, Когда две цели совместятся И будет он в лице одном: И царствовать и наслаждаться.

Фауст

Ошибка многих! Властелин Довольствоваться должен властью. Пускай владеет он один Всей тайною людского счастья. Ему приказ лишь стоит дать, И в удивленье мир приходит. А наслаждаться, прозябать На низшую ступень низводит.

Мефистофель

А этот, правда, пожил всласть! И при начавшемся развале Несостоятельную власть В стране сменило безначалье. Всех стала разделять вражда. На братьев ополчились братья И города на города. Ремесленники бились с знатью И с мужиками господа. Шли на мирян войной попы, И каждый встречный-поперечный Губил другого из толпы С жестокостью бесчеловечной. По делу уезжал купец И находил в пути конец. Достигло крайнего размаха Укоренившееся зло. Все потеряли чувство страха. Жил тот, кто дрался. Так и шло.

Фауст

Шло, падало, плелось, тащилось, Пока совсем не развалилось.

Мефистофель

Никто в том не был виноват. Всем значить что-нибудь хотелось. Выгадывал второй разряд, А первым это лишь терпелось. Однако этот ералаш Не по душе стал лучшим людям. Они задумали: «Добудем Порядок. Император наш Нам не оплот в борьбе суровой. Давайте выберем другого, Который властною рукой Нам будет обновленья знаком, Чтоб сочетать счастливым браком И справедливость и покой».

Фауст

Язык поповский. [226]

Мефистофель

Духовенство, Бунт освятив исподтишка, Взяло над мятежом главенство Для пользы своего брюшка. Теперь в войне междоусобной Войскам повстанцев за горой Даст император наш беззлобный, Наверно, свой последний бой.

Фауст

Мне жаль его. Он был так прям.

226

Язык поповский. — По первоначальному замыслу, Фауст должен был после смерти Эвфориона преследовать попов и монахов. Этот мотив остался неразвитым; в четвертом акте сохранилось только несколько намеков на эту тему.

Мефистофель

Пойдем, примкнем к его войскам. Кто жив, не говори: «Пропало!» Спасенный раз — навек спасен. Достаточно победы малой, Как вновь под сень его знамен Перебегут его вассалы.

Они спускаются до середины горы и осматривают расположение войска в долине. Снизу слышится барабанный бой и военная музыка.

Позиция его крепка. Мы победим наверняка.

Фауст

Но как, каким путем? Поведай! Посредством лжи, обмана, бреда?

Мефистофель

Посредством тонких стратагем. А ты, в расчете на победу, Гни линию свою меж тем. Когда мы, выиграв сраженье, Ему упрочим положенье, Жди милостей и перемен. Пред троном преклони колена, И государь в вознагражденье Тебе даст берег моря в лен.

Фауст

Ты вызвал эти мятежи, Ты и победу одержи.

Мефистофель

Нет, ты, восставших одолев, Здесь будешь генерал-аншеф.

Фауст

Прекрасный — льщу себя надеждой В делах, где я кругом невежда.

Мефистофель

Иных фельдмаршалов-растяп Спасает генеральный штаб. [227] Ход дел предвидя современный, Составил я совет военный Из горцев, боевых ребят. Они любого победят.

227

Иных фельдмаршалов-растяп / Спасает генеральный штаб. — Гете здесь, по-видимому, вспоминает бездарного фельдмаршала герцога Брауншвейгского, стоявшего во главе войск реакционной европейской коалиции, двинутых против революционной Франции. Позднее герцог был разбит Наполеоном под Иеной.