Фауст

Всего за несколько лет влияние анабаптистов распространилось по всей империи. В 1529 году Карл V приказал любыми способами искоренить вредоносное учение. Вскоре последователи анабаптизма ушли в подполье. Они встречались тайно, узнавая друг друга по тайным знакам и став ещё большей угрозой для властей. Анабаптисты были уверены в приближении конца света, что в итоге и произошло в одном из городов севера Германии. Трагедия осады Мюнстера и весь ужас, последовавший за этим, не миновали Фауста.

Новый Иерусалим

Мюнстер был городом с высокими домами, увенчанными остроконечными крышами, с аркадами и другими памятниками, утверждавшими его святость. Население Мюнстера, насчитывавшее приблизительно 9000 жителей, чувствовало себя весьма спокойно за мощными стенами, окончательно разобранными лишь в XVIII веке. Город ведёт свою историю с IX века, когда приблизительно в 800 году Карл Великий послал в располагавшийся неподалёку монастырь нового епископа Саксонского Лиудгера. Поначалу это было изолированное и экономически неразвитое поселение. Поселение, в ту пору носившее другое название, располагалось вдали от крупных рек и важных торговых путей и потому развивалось крайне медленно. Наименование «Мюнстер» (от латинского «монастырь») возникло начиная примерно с XI века и со временем вытеснило прежнее название. В XII веке поселение обрело статус города. В XIII и XIV веках Мюнстер стал одним из крупнейших участников Ганзейского союза. Растущее богатство города шло на пользу церкви, и вскоре Мюнстер был застроен церковными зданиями. Как результат в городе появились собор, 10 церквей, 7 конвентов, 4 монастыря и 4 благотворительных общества.

Церковь находилась в сложных отношениях с городскими властями, более выгодными церкви, чем городу. Церковные организации не платили налогов, и на их членов не распространялась воинская повинность. Их самодостаточная экономика не приносила ничего в городскую казну, создавая при этом серьёзную конкуренцию местным фермерам, ремесленникам и торговцам. Следуя течению Крестьянской войны 1525 года, Мюнстер получил независимость от церкви, весьма неохотно предоставленную князем-епископом Фридрихом фон Виде, и в дальнейшем его процветание целиком зависело от городского совета и двух мэров.

Первые симптомы религиозной одержимости возникли в 1531 году, когда бывший священник и талантливый оратор Бернард Ротман, воодушевлённый идеями Лютера, призвал толпу уничтожить «идолов» в своей старой церкви Святого Морица. Взгляды Ротмана формировались под влиянием Меланхтона, однако впоследствии он пришёл к выводу о пассивном и чересчур академическом характере этого учения. Известно, что Меланхтон, обращаясь к Лютеру, как-то сказал, что Ротман проявит себя или «необычайно хорошо или необычайно плохо»{357}. Он не ошибся.

Опасаясь последствий, Ротман на время покинул Мюнстер. В начале 1532 года он вернулся в город для продолжения проповедей. В его речах то и дело возникали анабаптистские идеи, беспокоившие не только католиков, но и последователей Лютера. Опасаясь беспорядков, фон Виде приказал Ротману воздержаться от проповедования. Подчинившись, Ротман, однако, выдержал паузу всего в несколько недель. В это время епископ поручил бейлифу собора Дирку фон Мервельдту заставить городской совет изгнать возмутителя спокойствия из города. Но в совете у Ротмана нашлись сторонники, одним из которых стал торговец Бернард Книппердолинк.

Сговорившись на тайном собрании в доме Книппердолинка, Ротман и другие прошли маршем до церкви Святого Ламберта, где устроили погром, разрушив каменные саркофаги с останками давно умерших клириков. После этого возбуждённая толпа принялась бесчинствовать на улицах, жечь и громить церковное имущество, картины, гобелены и книги. Ротман бросил в огонь собственные проповеди, воскликнув при этом: «Пусть победит Слово Божье»{358}.

Казавшийся неизбежным военный конфликт предотвратила отставка фон Виде. Заболевшего фон Виде сменил Франц I фон Вальдек (1491–1553), имевший хорошую репутацию среди католиков Мюнстера, считавших его «храбрым и благочестивым рыцарем»{359}. Мнение лютеран было диаметрально противоположным. Они считали фон Вальдека распутником, любителем охоты, пьяницей, чванливым снобом и чем угодно ещё, кроме епископа. На самом деле, хотя фон Вальдек не был рукоположен в священство и имел нескольких детей, его симпатии были на стороне лютеран.

Его портрет изображает человека с тяжёлой челюстью и широкой бородой, с мечом в правой руке и посохом епископа в левой. На лице фон Вальдека застыло угрюмое и даже несколько агрессивное выражение. В истории он отметился своим беспутным образом жизни.

Новый епископ занял выжидательную позицию. Этим вскоре воспользовался Книппердолинк. Обеспечив Ротману охрану, он принудил городской совет отказать Римско-католической церкви в праве проводить службы на территории города. С кафедры самой большой мюнстерской церкви Святого Ламберта Ротман провозгласил, что его паства должна наслаждаться всеми радостями пищи и плоти, данными Господом. Свидетель тех событий Герман Керссенбрюк позднее описал религиозные службы Ротмана как ритуалы, скорее напоминавшие поклонение Ваалу или Сатане, чем христианские обряды.

Император, вместе с двором находившийся в далёком Регенсбурге, имел все основания для недовольства. Карл начал подозревать, что нерешительность фон Вальдека вызвана не слабостью, а наличием тайного умысла. Император требовал принятия действенных мер к возмутителям спокойствия.

Городской совет проигнорировал требование императора, и фон Вальдек подступил к городу. Разглядев угрозу своему благополучию, горожане обратились к ландграфу Филиппу I, сочувствовавшему лютеранам, с просьбой о помощи. Хотя члены совета отправили аналогичные просьбы в другие соседние города, поддержки они не получили. Обращение Филиппа к епископу также не принесло результата. Городу пришлось раскошелиться на наёмников.

26 декабря 1532 года, в день рождественских подарков, отряд из 900 вооружённых людей взял штурмом крепость епископа в Тельгте. Хотя штурм происходил ночью и нападавшие надеялись застать епископа врасплох, фон Вальдек в это время находился в своей резиденции в Биллербеке. Нападавшие вернулись восвояси, захватив 18 заложников, в числе которых были высокопоставленные служители церкви.

Епископ был вынужден начать переговоры. Город получил свободу вероисповедания, взамен обещав повиноваться и проявлять терпимость по отношению к католикам. Хотя Ротману были запрещены любые публичные выступления, он не обратил внимания на запрет. С одобрения других священников Ротман продолжал выступать с речами.

Беспорядки в Мюнстере отвлекали императора от более важных угроз, исходивших со стороны Франциска I и турок-османов. Слухи о положении в Мюнстере обсуждались по всей Германии. Появились листовки с проповедями Ротмана. Его призыв к обобществлению всякой собственности был обращён не только к верующим. Ротман писал, что в его городе беднейшие жители стали богатыми, а те, кого раньше презирали, занимают теперь самое высокое положение. Правда, к этой «морковке» он прилагал большую палку, предупреждая, что очень скоро Господь накажет «весь мир» и поэтому каждый должен «приготовиться войти в новый Иерусалим»{360}.

Эти листовки и слухи о новом проповеднике привлекали большое количество паломников, бедных людей и всех, кто считал, что в Мюнстере он ничего не потеряет, но многое приобретёт. По дорогам империи потянулись религиозные фанатики и неимущие, искавшие лучшей жизни, которую им предлагало «Общество Христа» в провозглашённом Ротманом новом «царстве Сиона». Им навстречу шли изгнанные из города католики и прочие, кому не требовался астролог, чтобы понять, что эта растущая толпа обездоленных предвещает несчастье.