Фаворит Марины Ивановой

– Что? Не понял! – начал папа…

А что конкретно он не понял, я так и не узнала, потому что перепрыгивала через ступеньки в уже демисезонных вишневых ботинках на каблуках, спускалась вниз, где между 4 и 5 этажами застенчиво стоял Валентин.

Только сейчас я поняла, каким высоким и статным он был, уши были под шапкой, не знаю, как мама узрела их размер, я же начала рассматривать его каре-зеленые глаза.

В голову отчего-то лезли фрагменты недавно прочитанного интервью в журнале. Какая-то актриса раскрывала секреты того, как со стороны выглядеть влюбленной в своего партнера по фильму:

– …просто считаю его ресницы, а создается ощущение нереальной искры между вами. Понимаете?

Я отчего-то, приблизившись к Вале, стала незамедлительно использовать приём этой актрисы.

«А что, если потом я внукам буду пересказывать эту историю нашей любви?» – проносились ураганом мысли в моей голове.

Вдруг донеслось:

– Привет. Пошли?

Я махнула головой:

– А куда?

– Да так походим просто по улице.

В нашем городишке было 3 кафе, в них я бывала прежде на днях рождениях одноклассников и разок всей семьёй, когда папа получил грамоту за участие в конкурсе «Фотоосень – 1996», и мы все ели мороженое в железных креманках.

«…Но на 1 свидании в кафе девушек водят только в кино, да и цветы тоже особо не дарят, наверное» – ухмыльнулась я, разговаривая сама с собой, пока спускалась по лестнице в подъезде.

Мой кавалер шёл на половину лестничного пролета впереди, на улице он обернулся, будто хотел убедиться, что я не исчезла.

Моё тело в тяжелой шубе колыхалось рядом, Валя наконец-то широко улыбнулся:

– Я вообще рад, что Зойка тебя нашла. Это сестра моя.

– Поняла.

– Ты знаешь, я фамилию твою запомнил, звонил, не нашел.

– Да, мне Зоя сказала.

– С пацанами в классе ещё говорил, типа познакомился на олимпиаде. Мне в ответ Костян, ты его знаешь, он в КВН играл месяц назад против твоей школы. Короче, мне Костян такой: «а как Марина эта выглядит? Не помню, чтоб мне из их школы понравились девушки».

Я коротко улыбнулась, подумав, что, если Валя обсуждал с одноклассниками меня, значит, у него очень серьёзные намерения, значит, волнуется.

Мы бродили по улицам, то и дело обруливая лужи, мои ноги уже устали, и хотелось куда-то присесть, но Валя всё шёл и шёл, то молча, то рассказывая про то, что собирается поступать на юридический, про бежевый модный костюм, который ему купили на выпускной, про своего старшего брата, про маму, которая уже сегодня готовится к женскому дню.

– У нас поэтому сегодня в художке занятия и отменили, – вставила я быстро. – Завтра же праздник.

– Угу, – пробурчал в ответ Валя, – и начал говорить, что любит, как и его папа, рыбалку.

Мы уже гуляли часа три, мои ноги почти насквозь промокли, под шубой по спине бежали струйки пота, и, судя по тому, как далеко от моего дома сейчас находились, минимум минут 40 ещё должны были шляться.

Ни о какой романтике речи вообще не было: ни в разговорах, ни в жестах, ни во взглядах, ни в воздухе.

Конец ознакомительного фрагмента.