Файл №702. Молчание поросят

– Если я не ошибаюсь, минут десять. Кстати…

Мак открыл портфель и достал из него полупинтовую бутылочку "Джонни Уокера"

– Не хочешь сделать пару глотков? А то неровен час, замерзнем к чертовой бабушке…

Старик протянул бутылочку своему спутнику, который уже почти протрезвел.

– Не откажусь. Давай ее сюда!

Пэк сделал несколько глотков. Потом, скорчив лицо, несколько раз крякнул и через минуту вернул бутылочку старику.

– О-о, - Мак заметил, что бутылка наполовину опустела.
– Да ты силен…

Пэк пожав плечами, передернулся.

– Прости, приятель, немного не рассчитал. Ну да и тебе еще осталось.

Старик засмеялся.

– Мне-то хватит, не переживай, Грегори. А дома найдется еще одна бутылочка, но побольше этой.

– Да где же, наконец, этот чертов дом?

Мак вытянув руку вперед, ответил:

– Во-о-он он…

– Где?

– Левее, левее… Видишь два желтых пятна? Он и есть.

Старик допил оставшееся виски и, размахнувшись, швырнул бутылку в непроглядную снежную мглу.

– Идем, время не ждет.

– О'кей, приятель!

`Далее почерк меняется на разборчивый.`

…Вы когда-нибудь пробовали зарезать свинью складным ножом? Нелегкое занятие, смею вас заверить. Но у меня был богатый опыт. Если нет под рукой старого доброго штыка от "Гаранда", и вообще ничего режущего - то сойдет все что угодно. Можно даже забить свинью - в самом прямом смысле забить - бейсбольной битой. Я один раз попробовал. Мясо заодно и отбивается… Но, потом, поджаренное, - чем-то весьма сильно воняет… Глотку надо перерезать обязательно. И спустить кровь. Нет ножа - перегрызите хоть зубами, если не хотите испортить рождественский ужин. Помню, однажды…

`Далее почерк меняется на скачущий, неразборчивый.`

(…(…желтых пятна оказались фонарями под жестяными колпаками. На одном фонарном столбе белела табличка: "ПРОДАЕТСЯ" и что-то еще снизу, мелко, неразборчиво - очевидно, координаты агента по недвижимости…

– Тихо тут у вас… - Грегори нервно облизал губы.
– Безлюдно. Зови - не дозовешься.

– Тихо, - кивнул Мак, просунув руку в портфель.
– Как в могиле…

И добавил - другим, встревоженным голосом:

– Дьявол! Что это?!

– Ты о чем?

– Смотри!

Мак кивнул и его спутник, обернувшись, увидел появившиеся за снежной пеленой очертания заброшенного дома. Они были похожи на скелет совершенно невообразимого существа, только что поднявшегося на бренную землю из преисподней.

– Это всего лишь забро-э-э-э-э…

Речь Пэка сменилась булькающим звуком. Он упал лицом в снег. Мак убрал в портфель завернутый в тряпку (…(

(…(…дойдя к дергающемуся мешку, пнул его.

– Грегори, ты готов к представлению?!…

В ответ прозвучало нечленораздельное похрюкивание.

– Готов… - Губы старика скривились в улыбке.

Старик, скривив губы, захохотал, и в то же мгновение по стенам пробежали, подобно тараканам (…(

`Далее почерк меняется на разборчивый.`

… веревку с умом - чтобы наружу пролезла лишь свиная башка. Хотя - из рождественского мешка может вылезти всё, что угодно. Может показаться разбитая, кишащая червями голова старины Бе Бо. Может вынырнуть потная рожа сержанта - зыркнет выпученными глазами и заорет: "Развяжи мешок, гребаный в очко членосос!" Лучше не рисковать… Если что - начну вновь стягивать веревку, пока не удавлю сержанта…

Я напрасно опасался. Мой Санта совершил чудо. Опять совершил, милый, милый Санта… Из мешка высунулся свиной пятачок - а затем вся голова борова. Он моргал и моргал своими крохотными заплывшими глазками. Потом завизжал.

– Начинаем, начинаем представление для ребят!
– радостно пропел я. И воткнул нож в сонную артерию - самым маленьким, коротким лезвием.

Кровь вылетела далеко. До стен. До потолка. Я чуть развернул мешок - чтобы струя не испортила письмо к милому моему Санте…

…А в кишках опять оказалось полно червей. Они извивались, расползались по комнате. Я давил их подошвами. Ну почему в Новой Англии все свиньи страдают от ленточных паразитов? Надо пожаловаться в…

`Далее почерк меняется на скачущий, неразборчивый.`

Старик положил окровавленный нож на стол и придвинул к свече отрезанную голову. Натянул на нее красный с белым колпак. По неровным доскам, из которых был сколочен стол, расползалась лужица крови.

Газа здесь не было, электричество тоже. Зато хватало дерева - с кухни доносилось потрескивание огня и шипение жарящегося мяса. Наверное, очень скоро дом сгорит… Ну и ладно, подумал Мак, не дом и был. Он аккуратно вложил письмо в потребовавший столько трудов почтовый ящик. В ящик, который может сработать лишь раз в году…

Потом он пошел на кухню, откуда все сильнее доносился аромат жареного мяса. Через четверть часа старик вернулся. За спиной, в раскрытой двери, встали сполохи пламени. Начинался пожар.

– Санта-а-а-а!!!
– казалось, ветхий дом сейчас рухнет от вопля.
– Ты слышишь меня, Санта-а-а-а!!!

И - трепетным эхом послышался тихий ответ:

– Санта-а-а…

Мак облегченно вздохнул, взял в руки зеркало. Всмотрелся свое отражение.

Морщинки на щеках исчезли. Все до одной. Он убрал зеркало в портфель.

– Свершилось… Спасибо, спасибо, милый мой Санта… Буду жить… жить… жить…

12.

От чтения ее отрывает радостный крик одного из обыскивающих. Найдена тетрадь - большая, действительно напоминающая старинную конторскую книгу. Дневник Свинопаса. На вид дневнику немало лет. Потрепан, на обложке застарелые бурые пятна.

Шеф полиции раскрывает тетрадь, быстро пролистывает. Сомнений нет - оно самое, та же желтоватая бумага, многие листы вырваны.

Протягивает Скалли:

– Займитесь. Здесь же, немедленно. Я свяжусь с ребятами в аэропорту, там уже приступили к расчистке полосы. Пусть ищут среди ждущих вылета пассажиров заодно и женщину пожилых лет. Трансвестит, кто бы мог подумать…

Скалли, не медля ни минуты, приступает к чтению. Время работает против них - на трассах сейчас наверняка тоже полным ходом идут снегоуборочные работы. Очень скоро Форт-Тийч будет разблокирован.

Она открывает первую страницу - может быть, автор там представился по всей форме? Напрасная надежда…