Файзабад

Духи быстренько пристрелялись и стали класть фонтанчики с грязью слишком близко от наших носов. Первым терпение лопнуло у Сашки Катаева:

– Ну что за херня! Трое на одного, не жирно?
– Он встал, взял у кого-то из "сынков" СВДшку и улегся со стороны Зубяры, буквально у меня под боком. Получилась уже опасная мишень из трех тел, на два метра. Саня в прицел оценил диспозицию и, повернувшись ко мне, спросил:

– Ну? И сколько там?

Мне, конечно, лестно было самому закончить разбирательство, но делать нечего - не гнать же друга. Нехотя ответил:

– Тысяча триста-четыреста. И ветерок...
– потом, включившись, что тот все же не снайпер, добавил: - На рисочку влево.

Катаев засмеялся:

– Ой, спасибо-спасибо! Мне б самому в жизнь не догадаться!

У "товарищей моджахедов" было какое-то преимущество - по звуку ясно, лупят из "буров", а Ли-Энфильд значительно мощней СВД. Да, но зато мы в касках (не "забыли") и бронежилетах, пуля на излете. Так что можно считать поровну.

Только-только разошлись, как раз самое интересное началось - наши партнеры второй раз позиции сменили, все-таки допекли. И тут вдруг, на тебе, слышим над головой:

– Что вы в грязь пузом влипли? Тут больше километра, вояки!

Поворачиваемся. Интересно все же узнать, кто это так возмущен невоинственными позами советских солдат. И видим "одинокого волка", "снежного барса", старшего лейтенанта Морозова. Если бы он уязвил нас где-нибудь один на один, то мы, наверное, отморозились бы, но сказано было в присутствии взводного, и тут уж смолчать нам было как минимум - подло.

Для снайпера "больше километра" - это как для автогонщика "много лошадиных сил". Вставая, поинтересовался:

– Это сколько - больше?

Но тут же раздался окрик командира взвода Сереги Звонарева:

– Глеб!

Повернулся. На губах Звонарева играла победная улыбка. Ничего не говоря Морозову, он молча посмотрел в направлении уже поднимавшегося батальона, потом скомандовал нам и увел взвод за собой, оставив старлея одного среди камней.