ФБР. Правдивая история
Шрифт:
334
Служебная записка Гувера для Толсона и др., 14 октября 1960 г., ФБР / Закон о праве граждан на доступ к информации.
335
Там же.
336
Макэндрюс — Розену, 19 октября 1960 г.
337
Гувер — Сенатскому комитету по ассигнованиям, Чикаго, 19 июня 1961 г., под заголовком «Тема: Сэмюэль М. Джанкана», ФБР / Закон о праве граждан на доступ к информации.
338
Папич — Фробоузу, «Тема: Фульдженсио Батиста / внутренняя безопасность — Куба», 20 июля 1959 г., ФБР / Закон о праве граждан на доступ к информации.
339
Устный рассказ Катценбаха, библиотека Роберта Фрэнсиса Кеннеди.
340
Служебная записка, посвященная разговору между Эйзенхауэром
«Госсекретарь Раск начал разговор с заявления о том, что администрация продлила на 21 месяц «сахарный» законопроект и он хочет, чтобы тот был введен в действие как можно скорее, но считает, что чрезвычайно важно, чтобы этот законопроект, представленный на рассмотрение конгрессменом Кули, был исправлен, чтобы дать президенту полномочия действовать по своему усмотрению в отношении той части кубинской квоты, которая в противном случае может быть выделена Доминиканской Республике.
Госсекретарь основывал это письмо-просьбу главным образом на серьезной потенциальной угрозе безопасности Соединенных Штатов и всего полушария, которую представляет существующая ситуация на Кубе. Он указал, что совершенно необходимо принять энергичные меры к тому, чтобы помешать режиму Кастро продолжать попытки опрокинуть мирные и дружественные режимы в Латинской Америке и превратиться в более серьезную военную угрозу Соединенным Штатам… Для многих этих латиноамериканских стран во главе с Венесуэлой Доминиканская Республика представляет в равной степени серьезную угрозу их стабильности. Неспособность Соединенных Штатов увидеть в проблеме Трухильо угрозу, такую же серьезную, как и угроза Кастро, лишит нас поддержки и сочувствия, в которых мы нуждаемся…
Этим людям непонятно, что Соединенные Штаты должны быть готовы наказать Кастро тем, что не будут покупать сахар на Кубе, а затем обратиться к Доминиканской Республике, чтобы возместить большую его часть. Неожиданная удача и награда, когда они думают, что оправданно только наказание.
С точки зрения Соединенных Штатов, мы также озабочены текущей политической деятельностью Трухильо. Его хорошо финансируемая пропагандистская машина чрезвычайно деятельна и представляет собой основание для беспокойства для наших разведывательных ведомств. Его публичные выступления приобрели явно выраженный антиамериканский характер и благожелательны ко многим интересам Советов. Есть данные о том, что его режим поддерживает контакты с представителями Советского блока и Фиделя Кастро.
Конгрессмен Кули [и спикер палаты представителей Джон Маккормак] настойчиво поднимали ряд вопросов в отношении того, каких событий мы ожидаем в Доминиканской Республике, если Трухильо будет свергнут. Они очень опасались того, что это помешает режиму, спонсируемому Кастро, захватить власть… Конгрессмен Кули упомянул, что за последние дни он обсуждал проблему закупки сахара в Доминиканской Республике с разными людьми… Все, с кем он беседовал, согласились с госсекретарем, что нашей политике в Латинской Америке будет нанесен большой вред, если Соединенные Штаты продолжат закупки сахара по бывшей кубинской квоте в Доминиканской Республике. Поэтому он благосклонно отнесся к идее дать президенту полномочия действовать на свое усмотрение. Однако он полагал,
что будет желательно — чтобы обеспечить мирный переход власти и помешать государственному перевороту по типу Кастро — убедить Трухильо в том, что сейчас для него настал благоприятный момент для того, чтобы удалиться в какой-нибудь тихий уголок земного шара. Известно, что за границей у него есть солидные средства… Конгрессмен Кули сказал, что знает людей — близких друзей Трухильо и может донести до него эту мысль. Они будут убедительны, и Кули полагал, что он может их послушать. Он считал, что это следует сделать, прежде чем будут предприняты какие-либо шаги в отношении «сахарного» законодательства.Госсекретарь энергично возразил, что сейчас не время предпринимать такой шаг, даже если это было бы разумно, до введения в действие «сахарного» закона. К тому же он считал, что убедительность любого такого подхода повысится, если бы у президента уже были полномочия поступать по своему усмотрению — прекратить ассигнования Доминиканской Республике до разговора с Трухильо. Иначе он может по-прежнему надеяться на то, что его друзья в Вашингтоне спасут положение, как они это делали в прошлом.
341
Устный рассказ Фарланда в рамках проекта «Устная история иностранных дел». Будучи уроженцем Западной Вирджинии, женившимся на дочери владельца угледобывающей компании, Фарланд стал состоятельным человеком и ушел из ФБР в отставку после войны, но у него сохранились связи в Вашингтоне, и он стал основным спонсором Республиканской партии в избирательной кампании и в 1955 г. — специальным уполномоченным Госдепа по улаживанию конфликтов.
Его карьерная стезя была весьма необычна. Фарланд пошел служить послом Кеннеди в Панаме (он был одним из всего лишь двух республиканцев, которые когда-либо служили послами при Джоне Фитцджеральде Кеннеди). Он стал послом Никсона в Иране и Пакистане, где он, осуществляя секретное задание, увенчавшее его карьеру, тайно переправил Генри Киссинджера через Гималаи на секретные переговоры с коммунистическими лидерами Китая.
Когда Фарланд прибыл в Доминиканскую Республику, ФБР уже в течение трех лет было втянуто в дело о похищении и убийстве одного американца. Двадцатитрехлетний американский летчик по имени Джеральд Мерфи, управлявший самолетом Доминиканской авиакомпании, исчез. Его родители в Орегоне обратились к своему конгрессмену Чарльзу Портеру, который потребовал расследования ФБР. В Вашингтоне собралась расширенная коллегия присяжных. Дело привело к предъявлению обвинения одному негодяю — бывшему сотруднику ФБР по имени Джон Дж. Фрэнк. Фрэнк стал одним из тех, кого преследовал Фарланд, — международным преступником. Поработав недолго в ЦРУ, он сменил свою должность на более прибыльное место тайного агента Трухильо.
Фрэнк сыграл центральную роль в убийстве Хесуса де Галиндеса — профессора Колумбийского университета, обучавшего детей Трухильо. Тот бежал от режима диктатора и перебрался в Нью-Йорк, где написал книгу о преступлениях Трухильо. Галиндес сообщал об угрозах в свой адрес в Нью-Йоркское отделение ФБР, но тщетно. Фрэнк организовал похищение Галиндеса на остановке за воротами Колумбийского университета, где его запихнули в машину, вывезли на небольшой аэродром на Лонг-Айленде и швырнули в хвост частного самолета, который был зафрахтован Джо Цикарелли — известным мафиози в Нью-Джерси и сторонником Трухильо. Пилотом был Джеральд Мерфи. Мерфи доставил Галиндеса в Доминиканскую Республику. Трухильо убил Галиндеса, затем Мерфи и доминиканца — помощника пилота, чтобы сохранить заговор в тайне.
Фрэнк был арестован и осужден по четырем пунктам — за службу Трухильо в качестве незарегистрированного иностранного агента; у министерства юстиции была стратегия — предъявлять обвинения шпионам при щекотливых с точки зрения дипломатии обстоятельствах. Следующим логическим шагом, с точки зрения обвинителя, было предъявить обвинение генеральному консулу Доминиканской Республики в Нью-Йорке в заговоре с целью похищения Галиндеса. Сообщения ФБР, которыми руководствовалась большая коллегия присяжных, основывались на прослушивании телефонных разговоров посольства Доминиканской Республики в Вашингтоне. Это дело контролировали министр юстиции, начальник отдела уголовных преступлений министерства юстиции и сам Гувер.
Трухильо наблюдал за заговором. Как с ним поступит Вашингтон? Соединенные Штаты никогда еще не предъявляли обвинение главе иностранного государства в преступлении, наказуемом смертной казнью, совершенном на американской земле. Президента Эйзенхауэра спросили об этом на пресс-конференции: обладает ли ФБР полномочиями расследовать вопрос, «убивают ли агенты диктаторского государства, пользующегося здесь дипломатической неприкосновенностью, людей под защитой флага Соединенных Штатов»? Айк ответил: «Мне об этом ничего не известно».