Фельдмаршал Румянцев

И повседневные дела вновь закружили Румянцева: он посылал ордера Вейсману, Потемкину, Гудовичу, наставлял своими советами управителя княжествами Римского-Корсакова, диктовал письма в Петербург, Берлин, Варшаву…

Часть пятая Тревожные будни в Яссах

Глава 1 «Будет исполнено, ваше сиятельство»

В эти солнечные апрельские дни тревожно было на душе у отважного генерала Вейсмана. Казалось бы, живи и радуйся солнцу, небу, которое с каждым днем становилось все выше и выше, словно раскрыв купол над русскими войсками, траве, зеленым ковром покрывавшей буджакские степи и дававшей корм для лошадей, истомившихся за зиму на голодном рационе. А тревога с каждым днем росла: в Исакчу, на которую по приказу Румянцева Вейсман собирался напасть, каждый день прибывали неприятельские войска и усиливали ее гарнизон. Все это могло расстроить так хорошо продуманный план нападения. Лодки, суда давно были подготовлены для переправы на тот берег Дуная, 1400 гренадер, 200 мушкетеров, 40 артиллеристов, необходимых для того, чтобы заклепать захваченные орудия, две пушки для отражения атаки неприятеля. Ждали только сигнала к началу операции.

14 апреля Вейсман с деташементом направился в сторону известного нам мыса Чатала. Сильный встречный ветер и быстрое течение Дуная с трудом преодолевали гребцы. И лишь поздно вечером флотилия достигла мыса. Если продолжать движение к Исакче, то крепости можно достигнуть лишь через несколько часов, а в это время наступит полный рассвет, и их сразу же обнаружит неприятель… Какое уж тут внезапное нападение! Посовещавшись с испытанным в боях генералом Озеровым, Вейсман принял решение отойти на девять верст назад и притаиться там на острове до вечера, с тем чтобы атаковать крепость в ночь на 16 апреля.

Здесь, на острове, Вейсман получил предписание Румянцева, в котором предлагалось сделать нападение на Исакчу и сжечь тамошние магазины. Приказ был прочитан собравшимся офицерам и войскам. Настроение повысилось: все хорошо знали, что фельдмаршал не обойдет их наградами.

И еще одно известие получил Вейсман: в Исакчу вошел новый отряд неприятельских войск. Но генерал не дрогнул. В четыре часа пополудни он приказал погрузиться на суда и лодки и вновь плыть к мысу Чатал, где предусмотрительно был оставлен авангард из двухсот человек. Но все расчеты генерала рухнули из-за того, что командовавший авангардом секунд-майор Иохимсен ушел с мыса на несколько верст вниз по Дунаю. А неприятельский пикет занял его как раз в тот момент, когда русская флотилия приближалась к мысу, не подозревая о неприятном происшествии, которое могло спутать все их планы.

Так оно и вышло. Турки увидели приближающуюся флотилию с гренадерами и открыли пальбу. Вскоре они уже плыли по направлению к Тульче, предполагая, что именно сюда, как и в марте, направят свои суда русские гренадеры. Это несколько успокоило и обрадовало Вейсмана. Пусть так и думают, это на руку. Главное, чтобы в Исакче не прознали о поиске. Но, как на беду, впереди них шло турецкое судно, которое могло опередить их и дать сигнал тревоги. Вейсман приказал догнать судно и захватить его. Туркам ничего не оставалось, как пристать к левому берегу и скрыться в камышах. Захваченное судно оказалось набитым соломой, предназначенной для гарнизона Исакчи. Так что предосторожность, проявленная и на этот раз генералом, оказалась нелишней.

В четыре часа пополуночи отряд гренадер тихо и незаметно высадился на правом берегу Дуная, недалеко от неприятельских батарей. Построившись в две колонны, с авангардом впереди, быстро занял две батареи и лагерь. Ошеломленные турки были настолько растерянны, что не успели сделать ни одного выстрела из пушек и обратились в бегство.

Правая колонна русских, поддерживая авангард, двигалась к пристани по берегу, а левая – во главе с Вейсманом, преодолевая горы и лощины, подходила к крепости с другой стороны. На рассвете турки обнаружили приближающихся гренадер и против Вейсмана выслали кавалерию, а против Озерова – янычар, засевших за плетнями в виноградном саду. Янычары устояли после удара авангарда, поливая его свинцовым дождем, но в это время с правого фланга, перескочив через плетень и открыв сильную ружейную пальбу, ворвались в сад гренадеры капитана Калонтаева и ударили в штыки. После упорной рукопашной схватки янычары отступили к кладбищу, где продолжалась отчаянная борьба.

Генерал Озеров заметил, что неприятельские пушки, защищавшие замок, стоявший на берегу, так тяжелы, что повернуть их от реки в сторону атакующих оказалось почти невозможно. Нельзя было медлить, надо было воспользоваться оплошностью турок. И тогда по его приказу авангард Иохимсена устремился вперед и овладел двумя важнейшими батареями в количестве двадцати двух пушек. В это время остальная колонна, преодолевая упорное сопротивление засевших на кладбище янычар, заставила обратиться их в бегство и овладела еще одной батареей, непосредственно прикрывавшей подступы к городу.

С другой стороны к городу подходила колонна Вейсмана. Ее встречала многочисленная конница неприятеля, как всегда, атаковавшая сразу с трех сторон – лишь правый фланг русских невозможно было атаковать из-за гористой местности. Колонна мгновенно перестроилась таким образом, что три ее фаса, управляемые опытными командирами, успешно отразили кавалерийскую атаку неприятеля. Меткая стрельба, мужество и хладнокровие гренадер спасли положение. Отброшенная турецкая конница затаилась в лощинах недалеко от города.

Захватив две батареи, прикрывавшие город с этой стороны, Вейсман вновь двинулся к Исакче. С другой стороны к городу подходил отряд генерала Озерова. Соединившись, обе колонны построились в одну линию, заняли высоты, с которых город был виден как на ладони. Снова и снова накатывались на гренадер неприятельские всадники, но каждый раз с большим для них уроном атаки бывали отбиты. Этому способствовало и то, что были пущены в дело захваченные батареи неприятеля.

Между тем необходимо было уничтожить склады неприятеля, лишить его довольствия. Вейсман выслал секунд-майора Кафтырева со 160 гренадерами для разгрома магазинов, расположенных у реки и охраняемых батареей из пяти пушек. Штыковой атакой гренадеры выбили турок с позиции и, взяв батарею, бросились к замку, которым тщетно пытался овладеть Иохимсен. Но замок оказался неприступным для лобовой атаки. Высокие каменные стены его можно было разрушить только большими ядрами. Но набралось только тридцать таких ядер, а этого было явно недостаточно. К тому же турки уже переполошились и вскоре станут стягивать сюда резервные войска, которых малочисленному отряду русских не одолеть.

И Вейсман приказал держать неприятеля в замке до тех пор, пока гренадеры не оставят Исакчу. Но что делать с тремя большими провиантскими магазинами? Не оставлять же их противнику… И вскоре деревянные склады ярко запылали.

А в это время премьер-майор Циглер, назначенный с командой для охраны лодок и судов, проявил находчивость и смекалку. Поднявшись вверх по Дунаю на судах, он приказал сжечь остатки моста, высадил на берег половину своей команды и бросился в город для истребления складов. Неприятельская конница, словно разгадав его намерения, пыталась рассеять команду. Но Циглер истребил магазины и отошел к берегу с несколькими взятыми на турецких батареях пушками.

И, только дождавшись, когда все склады сгорели до самой земли, как заметил историк, Вейсман в четыре часа пополудни отошел к судам, готовым к отплытию. Зная неукротимый нрав своих неприятелей, русские отходили в строгом порядке, с авангардом и непременным арьергардом, который до самой реки отражал атаки выскочивших из замка янычар. В полночь Вейсман с отрядом благополучно возвратился в Измаил.

В рапорте Вейсмана графу Румянцеву от 18 апреля 1771 года говорилось о большом успехе поиска к Исакче, в которой было больше 6 тысяч человек и 51 орудие на стенах замка и на батареях, охранявших замок и город. Истреблены огромные запасы продовольствия, взяты или испорчены пушки всех батарей вокруг города, захвачено 7 знамен, сожжено множество судов, вывезено 30 болгар, работавших на починке турецких судов и понтонов, взято в плен 86 турок, вывезено множество семей армян и молдаван по их просьбе; 27 захваченных больших судов были спущены вниз по Дунаю и через какое-то время доставлены в Измаил.

В рапорте говорилось о храбрости генерала Озерова и подполковника Блюхера, руководившего схваткой в саду и под стенами замка. Впрочем, писал Вейсман, все офицеры были до того усердны, что при снаряжении экспедиции никто не хотел оставаться в Измаиле и все неотступно просили взять их с собой.

Подполковник Блюхер, посланный с рапортом к Румянцеву и с захваченными трофеями, ласково был принят фельдмаршалом, который так ждал этого радостного для всей армии события. Блюхер рассказал о том, что сообщили пленные турки. Особенно ценную информацию дал грек Георгий Рензыев, который был вхож ко всем турецким начальникам, в том числе и к самому визирю.