Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

Спустя четыре часа после завершения боя у островов Эллиот из Порт-Артура начали подходить пароходы с рабочими и водолазами. На буксире притащили плавучий кран и прочее, прочее, прочее. Да и пленников требовалось забрать. Радио – великая вещь. А «хер майор» озаботился и этим вопросом, выполняя прямые приказы…. Русские моряки всеми силами пытались спасти корабли. Подводили пластыри. Откачивали воду, осушая отсеки. Изготавливали временные деревянные щиты вместо отсутствующих кусков обшивки. Машины и пушки починятся потом, при случае. Сейчас же требовалось любой ценой спасти корпуса, изрядно поврежденные в бою. Опыт трагической гибели «Боярина» заставлял шевелиться максимально энергично, опасаясь шторма, который мог бы разметать корабли по морю да изломать их о прибрежные скалы. Поэтому порт Дальний уже к рассвету 27 июня выглядел жутковато, напоминая всплывшее и решившее подышать свежим воздухом кладбище утонувших кораблей. Разве что обрастания на надстройках не хватало для полноты картины и водорослей, гирляндами свиставших отовсюду. И это, несмотря на то, что круглосуточные работы у островов Эллиот даже не думали прекращаться…

Глава 10

06 июля 1904 года, Ляоян

Куропаткин уверенным шагом подходил к специально огороженной территории. Импровизированный зал под открытым небом с лавочками напротив своего рода президиума. Вокруг яркое освещение, насколько это вообще возможно в то время - электрические лампы, прекрасно контрастирующие с темнотой тихого, приятного вечера. Пришлось немало постараться, сооружая генератор буквально «на коленке».

Алексей Николаевич прошел в президиум и сел по правую руку от главнокомандующего – адмирала Алексеева. А напротив, на множестве мест, разместились журналисты, которых генерал сманивал острыми новостями буквально со всего света уже несколько месяцев. Ну как журналисты? Некоторые – вполне. А кое-кто и чин имел, да от погон отвыкнуть никак не мог, но прикидываться старался качественно.

Первая в мире пресс-конференция началась.

После небольшого вступительного слова, произнесенного адмиралом, явно непривыкшим к таким вещам, настала очередь Куропаткина, ставшего к тому моменту официально первым заместителем командующего.

– Итак, - кашлянув начал Алексей Николаевич. – Дело новое, непривычное. Давайте я для начала кратко обрисую обстановку в целом, а потом вы станете задавать вопросы, которые пожелаете. Хорошо? Отлично. Сим извещаю вас о том, что российская военная операция «Буря в стакане» завершилась вполне успешно. Во всяком случае, все ее основные фазы.

Куропаткин сделал небольшую театральную паузу, наблюдая за журналистами, особенно за теми двумя японцами, которых удалось вытащить с огромным трудом на французском крейсере «Паскаль». В Японии была не только партия войны, но и партия мира.

Никакой реакции, видимо что-то подобное и ожидали. Разве что кое-кто из французов и итальянцев заулыбался. А что? Они такое любят.

– Все началось с того, что русскому агенту с красивым псевдонимом «Аматэрасу» удалось вскрыть часть разведывательной сети японцев и использовать ее для дезинформации их командования. Это привело к взаимосвязанной цепи событий. Тут и неподготовленное наступление Куроки на укрепленные позиции под Ляояном. И внезапный захват Инкоу. И удачное нападение на Цзиньчжоу. И битва при островах Эллиот. Как следствие всех этих мероприятий стала капитуляция генерала Оку, у которого просто не осталось никаких возможностей для сопротивления. В его армии банально кончились боеприпасы и провиант, а она сама оказалась в полном окружении. Вот как-то так. Задавайте вопросы. Сразу предупрежу, не на все мы сможем ответить.

– Агент «Аматэрасу» женщина? – Поинтересовалась бойкая дама с английским акцентом. Этакая типичная феминистка тех лет, впрочем, их называли суфражистками.

– Конечно.

– Вы считаете, что генерал Куроки не имел никаких шансов проломить вашу оборону? – Спросил мужчина с немецким акцентом и настолько явной армейской выправкой, что Куропаткин едва сдержал усмешку.

– Безусловно. Укрепления возводились из расчета удержания впятеро превосходящих сил. Поэтому основной задачей дезинформации заключалась в том, чтобы вовлечь первую японскую армию в бой и лишить подвижности. Но не надо недооценивать японские войска. Уровень дисциплины, порядка и управляемости у них на уровне крепкого ландвера.

– Ландвера? – Неподдельно удивился тот немец.

– Именно так. Им остро не хватает опыта и навыков, но они представляют собой один из наиболее упорядоченных и упорных народов в мире. Да и стойкость перед лицом смерти выше всяких похвал. Наш успех под Ляояном и Цзиньчжоу опирается на превосходство в тактике и стратегии. Японский солдат, хоть и мелкий из-за плохой кормовой базы, но удивительно стойкий и смелый. Под огнем пушек и пулеметов японцы отступали, только потеряв от четверти до трети личного состава, ведущего бой. Это очень хороший показатель даже по европейским меркам. Практически на уровне русского или прусского, простите, германского солдата. А наши народы в этом плане безусловные лидеры.

– Я понял вас, - сказал немец, кивнул и сев на место, сразу начав перешептываться со своим спутником, у которого так и вообще, казалось, обмундирование буквально просвечивалось сквозь гражданский костюм, а вместо дурацкого берета проступает мираж пикхельма . Хотя, конечно, это все были личные галлюцинации генерала, очень уж характерной была внешность.

– Если вы пожелаете, - продолжил Куропаткин, обращаясь к вопрошавшему ему немцу, но смотря в глаза его собеседнику, - то подойдите позже, и я поделюсь описанием различных эпизодов, впечатливших меня в полной мере. Полагаю, читатели вашей газеты могут пожелать подходящих зарисовок. Вы ведь, я понимаю, из газеты?

Neue Preussische Zeitung ! Непременно, - привстав, ответил спикер, в то время как его собеседник остался невозмутим, выдержав эту игру взглядами без малейшего напряжения.

– Мы слышали, что Маньчжурская армия захватила большие трофеи. Велики ли они? – Оживился один представителей Санкт-Петербургской прессы.

– Пятьсот сорок семь орудий, восемьдесят один пулемет и шестьдесят две тысячи винтовок. Разумеется, без учета боеприпасов, обмундирования и прочего имущества.

Журналисты, как настоящие, так и мнимые, оживленно зашумели, а когда закончили, худощавый мужчина с холодным взглядом предельно вежливым тоном произнес:

– У меня вопрос к адмиралу Алексееву, если позволите.

– Да, пожалуйста, - кивнул Куропаткин, откидываясь на спинку кресло, демонстрируя тем самым, что уступает право дискутировать своему командиру.

– Евгений Иванович, двадцать четвертого июня произошла крупная битва при островах Эллиот. Она заинтересовала все военно-морские державы всего мира. Не секрет, что все серьезные флоты мира готовились к другим боям. И данный ход нас чрезвычайно удивил. А вместе с тем и заинтересовал вопрос - кто разрабатывал план операции? Контр-адмирал Вирен, вы лично или может быть кто-то еще?

Алексеев поживал губы, попыхтел, после чего тяжело вздохнув, произнес.

– Господа, это, конечно, звучит странно, но всю операцию разработал и спланировал Алексей Николаевич.

– Что? – Ахнули хором в зале.

– Полно вам, Евгений Иванович, - максимально смешливо отмахнулся Куропаткин. – Без вас, ничего бы не получилось. Я просто не разбираюсь в морских делах в должной мере, чтобы разумно там что-то планировать. Так что не нужно лишней скромности. Это наш, совместный проект…

Последующие минут пять Алексеев и Куропаткин обменивались самыми нежными и трогательными любезностями, нахваливая друг друга. Словно закадычные друзья, какими они, в общем-то, и стали за последние месяцы. Можно было бы и дальше создавать видимость вражды, но Алексей Николаевич не видел в этом смысла. Как там было в кинофильме «Убрать перископ»? «Мы оторвались от «Орландо», прошли противолодочные корабли…», а значит обретено преимущество, которым и должно воспользоваться. Да, он обладал преимуществом в скорости мышления и прогрессивности методов обработки информации, зная притом массу ходов и решений. Но не австралопитеки же они, в конце концов? Когда она начинал всю эту комбинацию, то даже и не надеялся так далеко уйти, ориентируясь на своих современников из XXI века.