Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

– Я не верю вам!
– С некоторым вызовом произнесла Вдовствующая Императрица.

– А я настаивал на том, чтобы вы мне верили? – Неподдельно удивился Куропаткин. – Никому нельзя верить. Даже себе. Вы даже не представляете, как легко пойти на компромисс с собой и, уступив сиюминутной слабости, натворить глупостей.

– То, что вы говорите – страшно!

– Почему же? Вполне обычно, - пожал плечами Куропаткин.
– За все в этой жизни нужно платить. Впрочем, если говорить о нашем случае, то эта генетическая мутация произошла не у сына Императора, а еще у королевы Виктории. С этой болезнью все очень просто и гадко одновременно. Шанс рождения здорового ребенка у женщины-носителя всегда пятьдесят на пятьдесят. То есть, всегда есть возможность зачать здоровое дитя. Но, если рождается больная девочка, то внешне это никак не проявляется до тех пор, пока она не родит больного мальчика, которые обычно и страдают. Считайте это проклятьем королей.

– Александра Федоровна знала о том, что больна? – Слегка охрипшим голосом поинтересовалась Вдовствующая Императрица.

– Нет. А вот ее бабушка – предполагала. Поэтому и поддержала так удачно сложившуюся любовь. Лучшей торпеды… хм… самодвижущейся мины в корабль российской государственности и не пустить.

– Ясно… - как-то опустошенно произнесла Вдовствующая Императрица.
– Вы все-таки демон.

– Хотите считать меня демоном? Считайте. Я даже крестик сниму, чтобы вас не смущать.
– Произнес генерал и, сунув руку за пазуху, рывком разорвал цепочку, снимая тельный крест. – Видите? Все ради вашего успокоения.

– Зачем вы так?

– Я труп. И я недоволен тем, что меня лишили покоя.

– Не говорите глупостей!

– Какие уж тут глупости? Я вступил в прямой конфликт с Великими князьями и англичанами. Сорвал их игру и переломал ноги планам большого количества серьезных людей. Мне этого не простят. Сейчас не убьют, так чуть позже.

– Не думаю.

– Это очень самокритично, - попытался сострить Куропаткин.

– Какой же вы стали язва, - покачала головой Мария Федоровна. – Вы проспали все самое интересное.

– И что же такого могло произойти? Англичане нашли козла отпущения и сейчас усиленно строят глазки России? За Тибет мы вряд ли договорились, а Синьцзян, Монголию, Маньчжурию и Корею нам скрепя сердце отдали. С Японией должны быть торги. Денег на контрибуцию у них нет и взять их неоткуда. Могли предложить остров, но на каких-нибудь хитро вывернутых условиях. Так?

– Все так, - кивнула, искренне и очень светло улыбнувшись Мария Федоровна.

– Тогда что интересное я пропустил? Я же это сам и планировал. Скука. Все так предсказуемо.

– А вы?

– А что я?

– Как вас коснулось эта лихая интрига?

– Какая разница? Я всего лишь пешка, которая возомнила себя ферзем и начала действовать самостоятельно.

– Владимир Александрович передал вам прощальную записку, - сказала Мария Федоровна, протягивая ее, предварительно ловко достав откуда-то из складок одежды.

– Очень мило. И что там? – Поинтересовался генерал, даже не пытаясь ее открыть и прочитать.

– Он просит у вас прощение за жену и сына. Пишет, что был введен в заблуждение английским послом, который смог убедить его, будто бы это вы приказали убить его сына. Написал это письмо и покончил с собой. Уважьте старика, хотя бы прочтите. Он, к слову, был идейным вдохновителем и фактическим лидером заговора.

– А покончил с собой зачем? – Удивленно выгнул бровь генерал.

– Всех Великих князей, уличенных в заговоре, поставили перед выбором – или добровольный постриг в монахи, или принудительное лечение как психически больных. Он решил выбрать третий вариант. А тут еще всплыло участие в заговоре его сыновей и Кирилла, и Андрея, и покойного Бориса. Только дочь осталась в стороне. Так что поводов у него хватало. Ведь осужденные на семейном совете лишались всех титулов, званий, наград, достоинства, прав, содержания и имущества. Он хотел выжечь под корень ветвь брата, а фактически уничтожил свою. Так что? Я развеяла ваши загробные настроения?

– Остались другие Великие князья и Великие княгини, которые будут испытывать ко мне нескрываемую неприязнь со всеми вытекающими. Но это не так страшно. Главное англичане. Поверьте – они мне этого не простят.

– Англичане не такие кровожадные безумцы, как вы думаете, - усмехнулась Мария Федоровна. – Они пошли другим путем. Вы еще не знаете, но глава Форин-офиса был обвинен в работе на германскую разведку, осужден и расстрелян. Вместе с ним оказалось осуждено еще тридцать восемь человек, включая посла в России, которого тоже расстреляли как германского шпиона.

– Очень мило.

– Вас же Его Величество Эдуард VII за неоценимую помощь в раскрытии страшного заговора не только наградил Крестом Виктории , но пожаловал в маркизы. Угасший титул маркизов Грей возродили специально для вас.

– Нет, - скривился Куропаткин.

– Да.

– Я же могу отказаться?

– Нет. Если, конечно, не хотите действительно поставить под удар свою невесту и ребенка. На мой взгляд – очень неплохой ход, позволяющий превратить вас из врага Великобритании в ее героя.

– Не было печали, - фыркнуло Куропаткин. – Полагаю, что Кайзер не смог пропустить такой замечательный повод подразнить англичан?

– Разумеется, - улыбнувшись, сказала Мария Федоровна. – Кайзер пожаловал вам Pour le M'erite за восстановление мира в Китае. А вообще на вас просыпался настоящий дождь из наград. Вы ведь теперь монарх княжества Маньчжурия. Так что от династических наград никуда не укрыться.

– Ишь медаль! Большая честь! У меня наград не счесть! Весь обвешанный, как елка, на спине – и то их шесть! – Процитировал Куропаткин, фрагмент из шутливой сказки Филатова.

– Его Императорское Величество тоже уделил внимание вашему награждению, - проигнорировав шутку, продолжила Мария Федоровна.

– Орденам?

– И орденам тоже. Вы теперь собрали всю коллекцию орденов Российской Империи, из тех, что можете получить.

– Моей радости нет предела, - максимально нейтральным тоном, произнес генерал.

– Кроме того, вас произвели в генерал-фельдмаршалы .

– И что дальше? – После долгой паузы, спросил Куропаткин.