Фэнтези-2006

— А изрядный же вы счастливчик! — скептически нахмурил бровь Щитман.

И, испросив позволения отлучиться, отправился туда, куда даже короли ходят преимущественно пешком. Ливрейный лакей проводил его до белой двери, инкрустированной золотыми павлинами, и услужливо нажал на серебряную ручку. Олаф Щитман не без восторга оглядел сверкающее фарфоровое великолепие, щедро украшенное бегущими огнями всех цветов спектра, и со сладостным вздохом потянул на себе пояс. В этот миг что-то хлопнуло, — и прямо перед ним возникла позабытая уже теща.

— Ага, — зловеще скалясь густо накрашенным ртом, произнесла она. — Опять собрался. И так уже весь дом ночными горшками уставлен, так все ему мало! Ну-ну…

И эмалированная утка с громом ударила его по своду черепа.

… — Полова, — промолвил престарелый пастух Попалло, помешивая прокисший плов. — Попадалово, пацаны.

— Что вы, дедушка. — нерешительно подал голос один из юных подпасков, — баранина-то, чай, свежайшая была.

— Что ты, сынок, о баранах знаешь… — вздохнул старец. — Вот покойная моя теща, та — да, та так разделывать умела! Принесет ей, помню, тесть барана с пастбища, та — щелк, и все! И нога — как огурчик. А потом…

— А что потом, дедушка? — горячо зашептали молодые пастухи.

— Потом-то? — переспросил Попалло и расправил желтые усы. — Потом известно что…

Договорить он не успел. Прямо из пламени скромного пастушьего костра на него вдруг поднялась его десятипудовая теща в бархатном очипке, полосатом халате и алых сафьяновых сапогах. В руке у нее была устрашающая баранья нога.

— Сгноил, Попалло, доньку мою! — горестно возопила она. — Заморил, урод гофрированный!

Баранья нога с размаху треснула дедушку Попалло по лицу, и он упал навзничь, зарывшись спиной в сочных кормовых травах. Подпаски, ринувшись поднимать внезапно потерявшего сознание патриарха, неожиданно замешкались и слегка оторопели — с юга на имение наплывала длинная, невероятно огромная серебряная рыба с золотым трезубцем на боку. Вот она остановилась над замком, и тонкое пение моторов перешло в гулкий рык — увенчанный четырьмя плавниками хвост воздушного корабля пошел зачем-то влево…

Барон Кирфельд, кое-как напяливший парадную кирасу, уже стоял во дворе, вызванный из подвалов дворецким. Рядом толпились слуги — кто с хлебом-солью, кто с пулеметами, хотя последние барон категорически приказал спрятать под одеждой. Гостей он никак не ждал, а уж тем более — таких! Над замком маневрировал, готовясь к причаливанию, невообразимо гигантский торговый дирижабль, прибывший, судя по эмблемам на борту, из далеких и загадочных южных степей. Все двенадцать его двигателей несли на себе марку знаменитой фирмы «Мотор Сiч», и от струй их пропеллеров, направленных сейчас вниз, во дворе кружились десятки мини-смерчей из давно неметенной пыли. Из окон носовой гондолы угрожающе щерились стволы скорострельных авиационных «Кольт-Браунингов» калибра 50, призванных защищать «купца» от безжалостных воздушных пиратов.

Вот наконец все четыре носовых якоря зацепились за стену замка, где-то далеко упали на землю и кормовые: дирижабль встал. Еще несколько секунд рычали двигатели, прижимая чудовищное серебряное тело к земле, и наконец барон увидел, как в средней гондоле распахнулся люк и из него выпала на землю прочная конопляная лестница.

— Подхватить! Держать! — приказал он дворне и, оправив на себе кирасу, не спеша двинулся вперед.

По лесенке тем временем шустро спустились трое крепких молодых парней в мешковатых штанах, блестящих кожаных куртках и черных лоснящихся шлемах. За спиной у каждого был привязан какой-то тюк. Не говоря ни слова, они очень осторожно опустили свой груз на брусчатку двора и замерли — теперь только барон заметил, что у всех троих на левом боку привешено по сабле в простых, без серебра, ножнах. Следом за ними во двор сошли два солидного вида мужа в отороченных леопардом шапках, длинных кафтанах и мягких рыжих сапогах невиданно тонкой работы. Ножны их сабель сверкали золотом и изумрудами.

— То просим прощения у пана барона, — немного сипло произнес тот, что спустился первым — крупный, даже дородный степняк с длинными седоватыми усами. — Никогда б, пан барон, не посмели мы нарушить ваш покой, но обстоятельства сложились так, что иного выхода у нас просто не было.

— У вас авария? — встрепенулся Кирфельд. — Или, не дай боже… больной на борту? Мой зять, он…

— Бог милостив, — грустно улыбнулся его неожиданный гость. — Но все немного… не так, пан барон. Позвольте представиться: Тарас Небийвовк, а это —, и он указал на второго купца, черноусого, но при том розовощекого детину, который, невзирая на годы, сумел сохранить в глазах некоторую детскость, — Петро Байстрюк, мой кум и компаньон.

— Рад знакомству… панове, — улыбнулся барон, вспомнив службу при дворе и многочисленные вояжи за кордон. — Барон Кирфельд. Прошу вас быть моими гостями.

— Сэмэн, — едва заметно щелкнул пальцами Байстрюк, и один из юношей, кивнув, споро смахнул ткань со всех трех тюков, оказавшихся вдруг ящиками. Кирфельд сглотнул. Два ящика содержали в себе легендарное стратегическое сало — как копченое, так и нет, — а третий, о небо! — крымский коньяк, и бутылок там было, как успел прикинуть Кирфельд, никак не меньше сорока.

— Не сочтите за взятку, — мягко проговорил Небийвовк, и барон вдруг понял, что почтенный негоциант стесняется. — Наши законы — упаси господь… вы знаете. Это — просто гостинец… за неудобства. Корабль на голову! Мы понимаем. Но не могли бы мы все же поговорить, пан барон?

— Ох, да! — несколько опомнился Кирфельд. — Дворецкий, стол в зале, бегом! Медовой! Вынужден просить прощения, но я был занят научными изысканиями и никак не ждал вашего визита. Поэтому…

— Вздор, пане барон, — ответил ему Тарас Небийвовк, поднимаясь по ступеням замка. — То мы у вас прощения просим. Но…

Отхлебнув по первой, оба негоцианта недоуменно переглянулись и, не обращая внимания на этикет, покосились на кравчего — впрочем, в далекой степной стране, прославленной как своим гостеприимством, так и своими свободами, такое может быть в порядке вещей. Мудрый кравчий, немало попутешествовавший в разных концах света, тотчас же понял, чего от него хотят, и наполнил кубки снова.

— А то добрая горилка у вас, пане барон, — с некоторым удивлением подал голос Байстрюк. — А, куме?

— То правда, кум, — согласился с ним Небийвовк. — Ото ж — ваше здоровье, пан барон! Порядок мы знаем.

— Кстати, а откуда вы узнали, что я… э-ээ — барон? — спросил Кирфельд, не успев почему-то дернуть себя за язык) обычно это делала супруга!)

— Наши навигационные системы привязаны к сателлитам, — мягко ответил Небийвовк. — Водяной старт прямо из-под Одессы. Потому — карты не нужны. Мы и идем по ним из самого Запорожья. Авиадвигатели везем, трубу, ну и соль, конечно. Куда ж чумакам без соли!

— Ах, ну да, — натурально хлопнул себя по лбу барон. — Навигационные системы… ну конечно. Как я мог забыть!

В этот миг в обеденную залу неожиданно ворвался дворецкий.

— Господин барон! — завопил он. — Прибыл господин дракон Шон! Немедленно требует!. — дворецкий осекся, глядя на гостей. — Просит аудиенции!

— Что-то срочное? — встрепенулся барон.

— Увы, ваша милость! Срочно!

— Что ж, зови!

— Дракон? — удивился Небийвовк.