Фетиш

Она как раз собиралась примерить новое платье, когда в комнате появилось знакомое лицо. Визажист Лулу, с которой Макейди не раз доводилось работать, ворвалась в примерочную, словно торнадо.

В руке у нее были огромных размеров ящик с косметикой и множество ярких пакетов с бигуди, расческами и прочими аксессуарами для волос.

Ее театрально вычерченные брови, казалось, застыли в восторженном возгласе «Bay!», прическа напоминала извержение вулкана, а маникюр сверкал синими блестками.

— Макейди! — закричала Лулу, бросившись обнимать Мак и чуть не сбив ее с ног. Она обладала диким темпераментом, но добрым нравом; она ничего не воспринимала слишком серьезно и, казалось, вибрировала от энтузиазма, даже когда стояла спокойно. Лулу была неисправимой оптимисткой, а именно этого сейчас так не хватало Макейди.

— Лулу, как ты?

— Отлично! А ты? Выглядишь роскошно. Я слышала, что ты в Сиднее. — Ее энтузиазм был заразителен, и Макейди поймала себя на том, что ей тоже хочется хихикать и называть всех «лапоньками».

— Как давно мы с тобой не виделись? Года два? — спросила Макейди, надевая новое платье на бретельках.

Лулу на мгновение задумалась.

— Неужели так давно? Лапонька, но ты ведь не хочешь сказать, что была здесь все это время?

— Нет, конечно. В тот раз, когда мы работали вместе, я приезжала по прямому контракту. Только на неделю. — Она застегнула молнию, насколько смогла дотянуться сама, и спросила: — Как тебе?

— Роскошно, лапонька. Роскошно.

— Да, пожалуй, оно мне подходит. Ты работала за границей?

— В Париже. Это было неподражаемо!

— И когда обратно?

Беззаботное выражение мигом исчезло с лица Лулу.

— Не знаю…

Пробиться в Париже было невероятно трудно, и Макейди догадывалась, что заработков Лулу не хватило даже на то, чтобы оплатить поездку.

— А где-нибудь еще работала, пока жила там? — спросила Макейди.

— В Германии. Это было великолепно.

Роскошно. Неподражаемо. Великолепно.

Слово «хорошо» было не из лексикона Лулу. У Мак было свое отношение к Германии. Каталоги там были скучные, но немецкая марка с лихвой компенсировала это. Германия была самой выгодной страной с точки зрения пополнения банковского счета.

Лулу огляделась по сторонам и с улыбкой спросила:

— Ну и что ты на это скажешь? — Она показала на крохотное красное платьице на тонких бретельках и с глубоким декольте. — На тебе оно будет выглядеть потрясающе.

Макейди рассмеялась.

— Похоже, бюстгальтер здесь не предусмотрен. Как бы не случилась заминка на дефиле.

— Да пусть все вываливается, лапонька! Публика полюбит тебя еще больше! — Лулу замолчала, и выражение ее лица стало более серьезным. — Да, мне так жаль твою подругу! Я никогда ее не видела, но все в шоке. Просто ужас!

— Да. — Мак подумала, что Лулу могла бы помочь ей установить личность бойфренда Кэтрин. — Слушай, а у тебя случайно нет знакомых мужчин с инициалами Дж. Т.?

Лулу склонила голову набок.

— Дж. Т.? Не-а. Был один Дж. Т. Уолш, актер.

— Нет, думаю, не подходит.

— Извини. Я, пожалуй, начну работать. Поболтаем потом, лапонька.

— Договорились.

Координатор шоу — высокая изящная экс-модель — поторопила девушек на сцену.

— Итак, — начала координатор, — наша задача — завладеть вниманием публики. Никаких улыбочек. Работаем в четыре группы, по семь нарядов в каждой.

Несколько моделей, включая Макейди, достали маленькие блокноты и стали записывать.

— Первая группа: сначала выход четырех моделей, затем выходит одна, а в конце опять четверка.

Макейди схематично рисовала хореографические инструкции, и на листке появлялись замысловатые линии и стрелки.

Внезапно у нее возникло неприятное ощущение, будто за ней наблюдают, и она обернулась, окидывая взглядом зал. Распашные двери слегка раскачивались, но возле них никого не было. Остальные девушки внимательно слушали и писали, и зал казался пустым, если не считать двух дамочек в модных черных одеждах, которые обсуждали сценические декорации.

— В последней группе выходит одна модель, в центре разворот, проход по кругу — и раздеваться, — продолжала координатор.

Раздеваться?

На вопрос, все ли понятно, модели согласно закивали головами, и репетиция началась. Мощная стереосистема наполнила зал оглушительным грохотом танцевальной музыки, и первая группа моделей вышла на подиум. Поначалу девушки натыкались друг на друга, и им едва удавалось сохранять равновесие на высоченных каблуках. Следующая группа попыталась исполнить свой выход с большей осторожностью, и модели нервно обходили друг друга. Координатор шоу рвала на себе волосы. После часовой нервотрепки сценарий упростили.

Шоу сократили до двадцати одной минуты.

После репетиции девушек вновь собрали в примерочной. Лулу была вне себя. До начала шоу оставалось всего сорок пять минут, а ей предстояло сделать макияж восьми моделям и сотворить восемь элегантных причесок. Лулу работала в одиночку, и рассчитывать на чью-то помощь не приходилось.

Ровно через сорок минут, когда Макейди уже проверяла, не испачканы ли зубы помадой, в примерочную вплыла Бекки Росс в смелом платье собственной марки. Сегодня ее волосы были очень длинными и очень светлыми. Мак подозревала, что без наращивания тут не обошлось. Бекки действительно выглядела ослепительно. Несомненно, она несколько часов работала с персональными визажистами и парикмахером над макияжем и прической.

Она прошлась за кулисами, придирчиво осмотрела принаряженных и готовых к выходу моделей и, нисколько не смущаясь, сказала:

— Можно распустить им волосы? Я хочу, чтобы они были длинными.

У координатора лицо стало белым как мел, а у Лулу — еще бледнее: до начала шоу оставалось пять минут.

Волосы быстро освободили от заколок и шпилек, через пятнадцать минут модели вновь были готовы и Бекки вышла на сцену для анонса.

Макейди выходила первой, и, стремительно двигаясь по подиуму в горячих лучах юпитеров, она ощущала на себе оценивающие взгляды невидимой толпы. С ее ростом, да еще на высоких каблуках, она заметно возвышалась над группой остальных моделей.