Фея для Златомирья

Этого не может быть… не должно быть…

Брат не умер! Он не мог умереть!

В глазах Лены потемнело. Холод заморозил душу, сердце. Лена медленно встала. Взгляд коснулся крови на руках. Крови брата. Обвела взглядом сражающихся мужчин: телохранителей Шмелёва, файриградцев — и уставилась на колдунов, на Аркашку, не подпускающего никого к отцу. Они убили её брата!!!

Ей нужна сила! В ответ на желание все дерущиеся замерцали синим светом. И Лена призвала воду из крови, из мышц, из костей… врагов!

Сила хлынула в неё вместе с душераздирающими криками. В душе разрастался огненный ком, полный боли. Больше и больше.

— Убейте девчонку! — сквозь пелену в сознании долетел отчаянный крик Шмелёва. За ним и колдунами появлялось алое сияние портала.

Поздно!

Из Лены вырвалась сила, и тонкие водные иглы со скоростью света полетела в них. Алтарь разнесло в пыль. Трёх колдунов и Шмелёва старшего вмиг изрезало в фарш. Но два колдуна и Аркадий, успевший перехватить у отца книгу, успели шагнуть в алое марево. Они исчезли, как и марево.

Лена опустошённо осела там, где стояла. В теле не осталось сил, в голове туман. Перевела взгляд на тело брата. В душе пустота и холод. Она не смогла… она не спасла… брата больше нет… Лёгкое успокаивающее присутствие долины на периферии сознания не помогало. Ни к чему её сила сейчас.

По телу Вени побежали огоньки всё быстрее и быстрее. Вспыхнуло пламя, закружило воронкой, взвилось до потолка. Не обжигая, не выделяя тепла. В воронке появилась крылатая фигура, пламя медленно опустило её на пол и исчезло… На теле Венки не осталось ни следа крови, стрелы.

Он шевельнулся.

Лена с неверием застыла. Это невозможно. Он ведь умер. Она видела… она чувствовала… знала… ..

Веня со стоном сел, расправил крылья, растеряно огляделся и посмотрел на неё глазами цвета раскалённой лавы.

— Веня… Венечка, братик… — всхлипнула Лена, бросаясь к нему на шею и захлёбываясь слезами.

«Дар Феникса, значит, как у первого Владыки», — хмыкнул НатЭль где-то на краю сознания.

— Лен, ты чего? — Веня пытался оторвать её от себя.

— Я… я думала… ты уме-ер!!!

— Да жив, я жив! Живее всех живых! Лучше скажи, что за бойня тут была?

— Бойня? — всхлипнула Лена, отпуская, наконец, брата.

Огляделась и оцепенела. Весь зал заливала кровь: она была на стенах, на потолке и на полу вместе с кусками мяса и белыми костями. Тела людей колдуна застилали пол пустыми оболочками, будто из них вырвали все внутренности. У дальней стены кровавое месиво — всё, что осталось от трёх колдунов и Шмелёва.

Кого-то из файриградцев тошнило, остальные медленно подходили к Лене с Веней с побелевшими с каплями крови лицами и одеждами. Девушки-файри с ужасом смотрели на неё, а у их ног лежал труп Шрама, утыканный стрелами.

Своих не тронула… не тронула…

Эта мысль не помогла. В глазах потемнело.

— Я - чудовище! — шепнула Лена, и её накрыла успокаивающая чёрная пелена.

* * *

Дождь со снегом и ледяной, заунывный ветер не прекращались третий день подряд. Лена сидела в кресле, уставившись невидящим взглядом в водные потёки на стекле. Она понимала: нужно что-то делать, нужно решать, двигаться, но не могла избавиться от вины, которая ледяной коркой обхватывала сердце и душу и вытягивала все силы.

Стоило закрыть глаза — представала картина залитого кровью зала, застилавшие пол обмякшие тела, белеющие кости, сухие куски мяса, растерзанные колдуны.

И виной всему этому кошмару — она. Именно она вытянула из людей воду вместе с внутренностями, именно она обстреляла водяными иглами колдунов, она заставила Шрама защищать девушек.

Она убийца… маньяк… потрошитель… на её совести больше пятидесяти жизней…

Почему нет божеского наказания? Почему она ещё жива? Как ей жить с этой виной?!

Скрипнула за спиной дверь. Духи встрепенулись и взлетели с подоконника, где все эти дни потеряно сидели. В стекле окна отразились брат с сестрой. Без мамы. Хорошо. Лена боялась смотреть ей в глаза.

— Сидишь, значит? — зло воскликнул Венька у самого порога. — А то, что мама из-за беспокойства с ума сходит, тебя совершенно не волнует? Ты ведь вся такая виноватая, несчастная!

— Вень! — дёрнула его Мила за рукав.

— Что Вень? Скажи, я не прав?! Мама не находит себе места, на улице скоро затопит всё на фиг, а в замке от кислых мин и сам скоро полезешь в петлю! А она сидит! Ей всё по фиг! Её не касается, что она Владыка этой долины! Что от неё зависит наше благополучие. Что даже этот замок внушает тоску, безразличие и вину. Потому что его хозяйка настолько слаба, что не может взять себя в руки, вспомнить о долге! О долге, который по своей воле взяла на себя! Так мало этого! Закрылась от Хранителя так, что от его рычания шарахаются все вокруг. Запретила замку пускать к ней в комнату всех!…

— Но вы здесь… — тихо прервала Лена брата. Вся Венькина гневная тирада проскользнула мимо сознания. Она его слышала, понимала каждое слово, его правоту, но так, словно говорилось не о ней, не с ней.

Брат с сестрой переглянулись.

— Так не только ты королевской крови! Семью Владыки замок задержать не посмел. Ну, собираешься брать на себя свои обязанности? Или позволишь всему лететь в тартарары?!

— Заткнись, Вень! — попросила Мила, приобнимая Лену за плечи. Поймала её взгляд в отражении. — Лен, мы тебя пониманием и все боимся за тебя, твоё самочувствие. Мама хотела сегодня прийти, мы не пустили. Сказали, что сами справимся. Ты только представь, что ей пришлось пережить за эти дни. В течение одного дня была ранена её дочь, сын умирал, а вторая дочь погрузилась в вину, словно в пучину.

— Я убийца… Мил… Я убила не одного, не двух, а…

— Много. А сколько бы погибло, если бы ты не обратилась к своей силе? И не только в этот день, а в будущем… Вершан и НатЭль всё нам рассказали и разъяснили. Они не могли добраться до колдунов, чтобы уничтожить их силу. Чтобы ты могла призвать в помощь силу долины. Слишком много воинов оказалось на их пути. Остановить их всех вы бы не смогли. Не успели бы. Только сами бы погибли. И это притом, что колдуны ещё не применили свои силы. Вряд ли бы они использовали магию крови для какого-нибудь безобидного заклятья…

— Так что, Ленка, не парься! Ты не убивала, ты спасала своих! Чувствуешь разницу?

— Да не понимала я, что делаю. Это самое ужасное! Когда ты… умер, во мне что-то оборвалось. Я… хотела просто уничтожить твоих убийц, чего бы мне это ни стоило…

— О да, после эдакой демонстрации теперь вряд ли кто позволит хотя бы косой взгляд в сторону твоих родных. Я бы не решился!

Лена пропустила его слова мимо ушей, сжала руку сестры.

— Если это только первый раз? Если меня накроет, и я вновь воспользуюсь этой своей способностью? Если пострадает кто-нибудь из своих? Я боюсь!!!