Фея мёртвого города

Васильевна только вскинула на меня свои металлически-серые глаза за аккуратными стеклами очков, как тут же скривилась, словно перед нею повесили дохлого скунса.

– Ветрова, вы ничему не учитесь.
– Теперь я старалась не скривиться от ее скрипучего голоса -

Сколько можно опаздывать на мои пары. Это что-то личное?

– Нет, - пришлось печально ответить мне, потупив взгляд. Ну, кто додумался делать именно ее семинары первой парой в восемь утра? Что за садист так издевался над студентами?
– Простите.

– Ваши извинения не имеют под собой никаких искренних эмоций, - женщина поджала губы и прищурила и без того злые глаза.
– Не думайте, что ваша безалаберность сойдет вам с рук. С меня достаточно. Своими опозданиями вы каждый раз унижаете меня и мой предмет. Довольно.

С этой самой минуты, я с вами поступлю также. За семинар вам неуд. И не нужно делать щенячьи глазки. Решение принято. Можете сесть на свое место и послушать, как работают другие - этого я запретить вам не могу.

Я для виду разочарованно вздохнула и поплелась на последнюю парту, стараясь игнорировать спешки и шуточку в свой адрес.

– Ну что, Черная Мамба, получила свою порцию дерьма на сегодня?
– Ирка Плетьина смотрела на меня с нескрываемым превосходством. Ее пухлые губы, щедро покрытые ярко-розовым блеском, изогнулись в хищной улыбке.

Ну что за стерва? И после этого еще не верить стереотипам? Тупая крашенная блондинка с мозгами как у длиннохвостого тупика. И почему только я на все это постоянно так остро реагировала? Вроде и кличка не такая уж обидная - любая другая на моем месте прыгала бы от радости, назови ее самой ядовитой змеей. Но из ее уст это звучало с таким презрением, словно речь шла о навозном жуке. В общем, с семинаром я тоже ничего не потеряла. За всю неделю мне хватила времени только для подготовки ответа на единственный вопрос, на который наши ответственные студенты уже сказали все, что нашли в Википедии. Неуд и так был мне обеспечен, а впереди маячила дьявольская сессия.

– Я звонила тебе сегодня, - сказала Маша, как только мы выбрались в коридор из этой проклятой аудитории.
– Ты что опять его отключила?

– Нет, - сонно ответила я, - потеряла вчера где-то.

– Это как?
– удивилась подруга, не расстающаяся со своим сотовым даже во сне.

– Да, наверное, в автобусе вытащили.
– Только тут мне пришло в голову, что вчера моя дорога вообще не пересекалась с автобусными остановками. Но Маша, казалось, не обратила на эту ложь никакого внимания.

– У моей сестры однажды так стащили, да еще и кошелек прибрали. Ничего святого в людях. А ты на него звонила?

– Нет, - ответила я, размышляя, стоит ли игра свеч.
– Думаешь, стоит? Да он сейчас больше тысячи не стоит, глупо.

– Глупо, не глупо, а вдруг добрые люди еще не перевелись, тем более сама говоришь, что он ничего не стоит. Сейчас посмотрим.
– Девушка быстро нажала вызов, а затем включила громкую связь. До меня донеслись длинные гудки.- Вот видишь, - победоносно заявила Маша, улыбаюсь, - не отключили.

Я терпеливо ждала, но отвечать никто не спешил. Наконец на экране высветилось "абонент занят" и мне не удалось сдержать разочарованного вздоха.

– Ну, позже попробуем, - потрепала меня по плечу девушка, пытаясь успокоить.
– Ты посмотри, только десятый час, может, кто еще спит в такую рань, или вообще, лежит твой телефон где-то под сидением, никем не замеченный.

– Ну-ну.
– Мой телефон уж точно там. Хотя странно, что номер до сих пор доступен.
– В любом случае, теперь я без связи.

– Ты Илье сказала?

– Каким образом? Поздно уже было. Сегодня встречу и сообщу.

– Он, наверное, волнуется, - искренне нахмурилась подруга.

– Ага, - просто кивнула я, не желаю вдаваться в подробности этих странных отношений. Тем более, над нашими головами раздался звонок на пару. Мы медленно поплелись в аудиторию, где уже рассаживалась остальная группа.

Следующие три часа прошли для меня как в тумане. Я то проваливалась в полудрему, то всетаки выплывала наружу, что-то царапая ручкой в толстой тетради. Голос преподавателя убаюкивал, и многие, не скрываясь, спали на лекции, даже похрапывая. Кому только нужен этот бухучет?

На листе в клетку появилась длинная волна, прочерченная ручкой, а значит - я все-таки заснула. Без телефона мне вообще нечем было заняться, вместе с ним пропал даже доисторический тетрис. Возможно, было бы здорово получать за спасение человеческой жизни что-то помимо головной боли под утро. Тот парень мог бы вручить мне телефон. Что за корысть. Я делала все по доброте душевной. Глубоко внутри меня все-таки успокаивала мысль, что мы больше никогда не увидимся с тем красавцем. Увы, в общении с противоположным полом я не блистала, как и в принципе по жизни. Стоило ли усугублять свое существование очередным унизительным опытом? Определенно нет. Стоило винить только себя за рассеянность и безалаберность - телефон можно было и бросить в карман, а не на землю. Хотя, такое количество крови. Я отмывала ее со своих рук больше часа, а некоторые вещи вообще пришлось выкинуть.

– Эй, Ась, ты тут?
– Передо мной возникло лицо Маши, которая дергала меня за рукав.
– Ну, ты чего, препод смотрит, хоть ради приличия не зевай. Пошли. Перерыв всего пятнадцать минут.

Мы почти бегом спустились в столовую, едва успев занять два последних свободным места за столиком в углу. Шум вокруг давил на психику, возвращая забытую, но все равно родную, головную боль. Это маленькое местечко с трудом вмещало такое количество голодных и гиперактивных студентов. Где-то играла музыка, смешиваясь с громким смехом, рядом кто-то спорил. В воздухе повис ненавистный запах капусты вперемешку с жареной рыбой, отчего хотелось надеть противогаз. Мне определенно не нравилось это замкнутое пространство.

– Тебе что-нибудь купить?
– Подруга быстро поднялась со стула, разместив на нем свою внушительную кожаную сумку с рюшами.

– Нет, - покачала я головой.
– Осталась всего одна пара, так что перекушу потом.

– Я возьму тебе содовую, а то они тебя просто выгонят.

Маша вернулась только через пять минут, отстояв приличную очередь. На ее подносе лежал салат Цезарь, картошка со скромным куском курицы и какая-то булочка. Рядом стояли две содовых.

– Ты как знаешь, а я просто умираю с голода, - сказала она, усаживаясь за стол.
– Ты не поверишь, но на последней паре мне кто-то звонил с твоего номера. Помнишь, я пыталась отпроситься выйти, а Зубренок не разрешил. Урод.

Таким нелестным именем мы называли нашего преподавателя мировой экономики. И как ни печально, прозвище ему невероятно подходила. Ну, кто еще мог заставить студентов заучивать

ВВП каждой из современных держав?

– Подожди, что?
– Я так и замерла, протянув руку к стакану с содовой.

– Говорю, мне звонили, но я не смогла ответить. Как думаешь, подождать или самим перезвонить?
– спросила девушка, доедая салат.

Мне оставалось только удивляться. Кто этот добрый самаритянин, решивший вернуть телефон? Если это тот же человек, что ночью шляется по стройкам, то я не хотела его знать.