Фея придёт под новый год

— Это не глупости, — возразила я решительно. — Это добрая традиция. Даже дети короля ставят свои башмачки в камин. И святой Николас всегда приносит им подарки.

— О, так вы знакомы с королевскими детьми? — с издевкой осведомилась госпожа Бонита.

Ванесса рассмеялась, поддерживая её, и я тоже улыбнулась — сдержанно, но без смущения.

— Простите, сударыни, — сказала я обеим насмешливым дамам, — но я думала, это известно всем подданным нашего короля. И я не могла представить, что традиции королевской семьи будут приняты вами с таким презрением. Вы не думаете, что это несколько… неуважительно к их величествам?

Теперь засмеялся Эйбел. Он даже прихлопнул ладонями по коленям, потешаясь над вмиг замолчавшими тёткой и сестрой.

— А она вас уела! — еле выговорил он сквозь смех. — Вот так Лиззи! Язычок-то у неё колючий, как еловая лапка!

— Заткнись, Эйбел! — зашипела Ванесса.

— С вашего позволения, — вот теперь я сделала книксен и отправилась с пустым подносом в кухню.

Но оглянувшись перед тем, как выйти из комнаты, я увидела, что госпожа Бонита раздраженно машет рукой, позволяя Черити поставить туфельку в камин. Мысленно я пообещала себе, что если добрый «Николас» в образе господина Десинда так и не соизволит озаботиться подарками, я сама положу в туфельку серебряный талер из тех денег, которыми мне разрешили пользоваться для покупок на рынке.

У детей должна быть сказка. Они должны верить в чудо, в волшебство. Верить в радости этого мира, не замечая чудовищной реальности. Чтобы их нежные сердца не разбились раньше времени, не поранились, не очерствели…

И видит Бог, многим взрослым это нужно не меньше, чем детям.

В эту ночь я волновалась совсем как Черити, ждавшая подарка от доброго волшебника. Когда часы пробили два раза, я поднялась с постели, накинула платок поверх ночной рубашки, и босиком отправилась в гостиную, чтобы положить монетку.

Возле окна я задержалась, потому что сквозь морозные узоры, затянувшие стекло на две трети, в комнату лился серебристый лунный свет. Снег перестал, и тучи уплыли куда-то за море, открыв огромную, сияющую луну. Рядом с ней горела одна-единственная звезда, почти не уступая луне сияньем. Я любовалась ими, пока не услышала шорох наверху.

Кто-то ещё решил побродить по ночному дому? Госпоже Боните не спится? Или Эйбел снова задумал побег? Но ведь отец пообещал ему, что отпустит, как только море успокоится…

Позабыв и о луне, и о звездах, я осторожно поднималась по ступенькам, замирая на каждом шагу и прислушиваясь.

Что-то звякнуло, что-то стукнуло, а потом… послышался такой знакомый рык — только на этот раз тихий, больше похожий на мурлыканье…

Теперь я уже ничего не боялась, и взбежала по лестнице на одном дыханье. Картина, которая передо мной открылась, понравилась мне гораздо больше, чем полная луна и звезда к ней в придачу.

Под ёлкой ползал господин Десинд, расставляя на полу коробки и раскладывая свертки, которые доставал из мешка. В лунном свете волосы мужчины казались совсем белыми, словно седыми.

Настоящий святой Николас!

Я не выдержала и хихикнула, и господин Тодеу сразу вскинул голову.

— А, это вы, зеленоглазая кошечка, — проворчал он. — Чем смеяться, лучше бы помогли. Я искололся весь об эту чертову ёлку!

— Не поминайте нечисть в святой праздник, — пожурила я его, подходя ближе и заглядывая в мешок. — Ух, сколько вы всего притащили, добрый Ниоколас! Наверное, опустошили весь магазин игрушек?

— Снова оплошал? — он смотрел на меня снизу вверх, глядя из-под упавших на глаза волос, и мне ужасно захотелось убрать их, прикоснуться к этому высокому лбу, запустить пальцы в густые пряди…

Опасное желание. Очень опасное. Почти такое же, как желание отправиться в плаванье по бурному морю.

Поплотнее запахнувшись в платок, я присела на корточки рядом с хозяином и спросила:

— Зачем вы полезли под ёлку? Рождественские подарки принято оставлять в камине. Кстати, Черити поставила в камин свою туфельку. Добрый Николас просто обязан положить туда подарочек.

— Совсем забыл про камин, ваша правда, — согласился он с усмешкой. — И я даже догадываюсь, кто её надоумил так сделать.

— Каюсь, это была некая служанка, — ответила я шуткой. — Но ваша дочка так надеется…

— И Николас не обманет её надежд, — подхватил господин Тодеу, выгребая из мешка кулечки из шелковой ткани, набитые конфетами и засахаренными орешками.

Хозяин подался к камину и вдруг остановился.

— Надо же, какое дело тут приключилось, — сказал он и замолчал.

— Что такое? — спросила я с тревогой.

— И не знаю, что ответить, — покачал он головой. — Впрочем, сами посмотрите.

Я вытянула шею, пытаясь разглядеть, что его так озадачило, а потом не сдержалась и прыснула, зажимая ладонью рот, чтобы не перебудить хохотом весь дом.

В камине плотным рядком стояли башмаки всех фасонов и размеров — начиная от больших мужских и заканчивая крохотными детскими туфельками. Здесь же красовался и башмачок барышни Ванессы — я узнала его по серебряной пряжке.

— Неожиданно, — протянул господин Десинд, рассмешив меня ещё больше. — Вы же говорили только про туфлю Черити?

— А что вы так перепугались? — поддразнила я его. — У вас не хватит на всех подарков?

Он оглянулся на меня, и глаза его вспыхнули.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, и я почувствовала, как гостиная мягко закачалась, будто превратилась в палубу корабля, уносившую меня и господина Тодеу куда-то вдаль на волнах любви…

Ой, нет-нет! Какой любви?! Миэль, ты, наверное, уснула и ещё не проснулась толком!..

— Подарков хватит на всех, — пообещал господин Десинд тихо. — И для вас тоже.

— Но мне не нужны подарки! Мы же договорились! — запротестовала я, а палуба-гостиная колыхалась всё сильнее, всё опаснее…

— От такого подарка вы не откажетесь, — уверенно сказал он, продолжая вытаскивать из мешка новые и новые свертки и коробочки. — Вы проработали у нас столько времени, и ни разу не брали выходной. Вот вам мой подарок — вы получите выходной на праздник Двенадцатой ночи.

Я не ответила, потому что задумалась — такой ли это подарок? Что мне делать в этот выходной? Меня освободят от работы по дому? И Джоджо будет трудиться одна? А я буду валяться в постели до полудня? Вряд ли это можно назвать отдыхом… Или подарком…