Фея с золотыми зубами

– Юра? – удивилась собеседница. – Кто это такой? Мне твой номер дал Вентилятор, велел вспомнить, что я знаю про Катю Яркину.

Лед из желудка исчез, по шее разлилось тепло. Я не удержалась от возгласа:

– Фу!

– Чего «фу»? – буркнула Ларионова. – Записывай адрес. Клуб «Бубл», там работает Машка Пивоварова, они с Яркиной вместе квартиру снимали. Еще с ними Олеська и Танька жили, но тех давно в живых нет, от передоза перекинулись, а Машка пока держится.

Из трубки пошли частые гудки. Я взяла бутылку минеральной воды и залпом выпила больше половины. Ну, Юрка, погоди! Выключил сотовый, а я чуть с ума не сошла. Сейчас отомщу ему тем же оружием, временно обесточу телефон, пусть Шумаков понервничает. Время подбирается к девяти, любимой нет дома, и она не отвечает на вызовы. Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!

Переполненная праведным негодованием, я позвонила в справочную и порулила в центр.

У входа в «Бубл» толпилась очередь из размалеванных девушек и юношей, одетых не по погоде в короткие куртенки.

– Куда? – остановил меня секьюрити. – У нас переполнено и ваще, тут только для молодежи.

– Я не собираюсь веселиться, – успокоила я охранника, – ищу Машу Пивоварову.

– Иди со служебной двери, – сменил гнев на милость мужик, – вон там, за углом вход.

Я покорно потрусила за угол, распахнула железную дверь и снова налетела на парня в черной форме. Тот поднял взгляд и зевнул.

– Мне нужна Мария Пивоварова, – быстро озвучила я цель визита.

«Фейсконтроль» зевнул и кивнул.

– Иди.

– Куда? – уточнила я.

Секьюрити решил не тратить зря слова.

– Коридор.

То ли охранник хотел спать, то ли не принадлежал к отряду говорунов. Я не стала мучить парня пустыми вопросами, пошла вперед, удивляясь, насколько праздничная гостевая часть любого клуба отличается от обшарпанных служебных помещений. В конце концов, коридор вывел меня в небольшой холл. Там на узкой банкетке, вытянув длинные ноги, затянутые в сетчатые колготки и обутые в босоножки на головокружительной платформе, курила блондинка. Из одежды на красавице имелась лишь крошечная юбочка, обнаженную грудь и плечи покрывал густой слой блесток.

– Не подскажете, где я могу найти Машу Пивоварову? – спросила я.

– В подсобке, – лениво протянула танцовщица, – в хламе.

– А где здесь хлам держат? – улыбнулась я.

Девушка встала, поправила микроскопический лоскут ткани на бедрах и ответила:

– Пошли, мне самой туда надо.

Очутившись в крохотной каморке, танцовщица крикнула:

– Машка, дай пакетик чая!

– Гони монету, – ответила молодая женщина, стоявшая около стеллажа, забитого коробками.

– Запиши, – велела девушка.

– Хрен тебе, – огрызнулась Маша, – и так прорву бабок мне должна.

– Жалко заварки, да? – заныла красавица, роняя часть блесток.

– Тебе да! – откровенно ответила Маша. – Вали, Серега!

– Сука! – раздалось в ответ, и красавица в юбочке убежала.

– Это парень? – удивилась я.

– Серега, – кивнула Маша, – трансвестит.

– А выглядит настоящей девушкой, – восхитилась я, – грудь, волосы и все такое.

– Имплантанты и парик, – хмыкнула Маша, – а тебе чего? Нанялась полы мыть?

– Может, стриптиз исполнять, – улыбнулась я.

– В доме для престарелых сойдешь за персик, – засмеялась Пивоварова, – хорош придуриваться.

Я прислонилась к стене:

– Ты знала Яркину?

– Катюшу? – заморгала Маша. – Мы с ней одну квартиру снимали, когда в «Раре» работали.

– Сейчас с ней общаешься?

Пивоварова села на колченогий стул.

– Катюха свой шанс использовала, вышла замуж за богатого, а ты кто?

– Виола, можно звать просто Вилка, – представилась я и объяснила, зачем ищу Катерину.

Маша слушала меня не перебивая, потом сказала:

– Катька в «Рар» с улицы попала, сама по себе пришла, в дверь позвонила и спросила: «Вам официантки нужны? Прочитала объявление в газете». А Вентилятор, он там администратором был, сразу ее оценил: молодая, красивая, на вид неиспорченная, ну и сказал: «Беру без испытательного срока». То-то смеху было, когда он понял, что Катюха ни фига про «Рар» не знала. Ярцева, наивная душа, решила, что тут ресторан, оклад и чаевые, а ей живо объяснили, что клиентов надо обслуживать голой и одной едой не обойтись, сама в качестве горячего блюда пойдешь.

– Ярцева стала проституткой? – с недоверием спросила я.

Пивоварова засмеялась.

– Цирк вышел. Едва ей местные порядки растолковали, как Катя испугалась и бросилась к двери.

Ярцева была на редкость хорошенькой, Вентилятор не хотел упускать такую красотку. Он пошел за ней и начал ее уговаривать.

– Насиловать тебя никто не станет, не захочешь приватно ужин обслуживать – и не надо. Давай я из тебя хостес сделаю, будешь гостей до столиков сопровождать, меню им подавать.

– Голой? – уточнила Катя.

– Да, – кивнул Вентилятор.

– Нет, – отрезала Катерина.

– Уходишь? – спросил управляющий. – И куда? Тебе еще восемнадцати нет, легально на полный день нигде не возьмут, официально копейки получишь и все равно на панель выйдешь. Ну не сегодня, так через неделю у метро «Динамо» на точке очутишься, но там стремно, а у нас спокойно, люди приличные.

Чтобы окончательно уговорить симпатяшку, Вентилятор кликнул Машу, и они вдвоем начали обрабатывать Яркину.

В конце концов, Катерина сказала:

– Я ушла из дома, жить мне негде, денег нет, вернуться туда не могу. Но стать проституткой тоже не могу, лучше утоплюсь.

– Не надо, – испугалась Пивоварова, а Вентилятор вдруг стукнул ладонью по столу и заявил:

– Придумал! Такого ни у кого еще не было!

На следующий день Катя появилась в зале с подносом в руке. На фоне девушек, имевших на себе из одежды лишь стринги и крохотные наклейки на сосках, Яркина смотрелась весьма странно. На ней было черное платье в пол и белый кружевной фартучек. Платье имело высокий воротник, который полностью скрывал шею, руки прятались в шелковых перчатках. Нигде ни кусочка голого тела, из-под подола лишь высовывались туфли на высоком каблуке. Волосы Кате завили «штопором» и перехватили лентой с бантом, лицо было открыто, копна кудрей разметалась по плечам. Макияж Яркиной нанесли минимальный, глаза не накрасили, губы чуть тронули розовой помадой.

Посетители моментально дали новенькой кличку Монашка и стали усиленно домогаться девушки. В карман фартучка Катюши засовывали банкноты, мужчины обещали ей квартиры, машины, бриллианты, но Катя тихо отвечала:

– Спасибо. Я не продаюсь.

Вентилятор потирал жадные ручонки и не успевал нахваливать себя за сообразительность. Катя приносила большой доход, постоянные клиенты заключали пари, кто из них сумеет уложить девочку в постель. Сергей сделал календарики, на которых были сняты полуобнаженные официантки в компании с Катей в полном обмундировании, и продавал их клиентам. Они шли влет. Все, связанное с Яркиной, приносило тысячи. После смены официантки складывали чаевые в коробку, эти деньги равно делились на всех, включая охрану и Вентилятора. Некоторые девицы жульничали, утаивали часть заработка, а Катюша всегда честно отдавала всю сумму, кстати, она получала намного больше вознаграждения, чем остальные. За эту честность, неконфликтный нрав, желание помочь Яркину полюбили все, включая Вентилятора, который говорил: