Фея Темной

Вот так они и оказались в этом доме, точнее полузаброшеном поместье. Снаружи оно вообще выглядело кошмарно, так, что даже подозрения в обитаемости не возникало. А внутри всё оказалось более сносно. Правда, весьма мрачно

— Подожди меня здесь, я лошадей в конюшню отведу. Сама пока не ходи. Тут ловушки на каждом шагу. — распорядился её таинственный спутник, зажёг свет и снова оставил её одну.

Мелоре ничего не оставалось, кроме как стоять на месте, там где он её оставил. Наткнуться на магическую охранку уж точно не хотелось. Тело ныло после целого дня в седле, в голове вертелось куча сумбурных мыслей и вопросов, а глаза внимательно осматривали это обветшалое логово странного мага. Тёмно-синие стены раньше наверное выглядели гораздо привлекательней, как и затянутая паутиной и пылью люстра. Она стояла посреди холла, прямо возле подножия широкой лестницы, уходящей на второй этаж, где двойная балюстрада резко выделялась на фоне тонущих в тени стен и дверей.

— Мне льстит, что ты настолько буквально выполняешь мои просьбы. — раздался позади голос Стэфана и на плечи опустились его ладони — Устала?

— Да.

— Пойдём наверх. Поищем спальню.

— А ты тут разве раньше не был? — удивилась она.

— Был, но прошло уже несколько лет. И я не знаю, что в каком состоянии. В этот дом без моего разрешения никто не мог войти, так что…

— Никто за ним не ухаживал. — подвела итог Мелора.

Мужчина кивнул и повёл её на второй этаж. Спальня нашлась довольно быстро. И убираться особо не пришлось, так как в ней помимо большой кровати, шкафа, стола и парочки стульев, ничего и не было. Запустив бытовые заклинания, Стэфан нашёл на одной из полок шкафа чистое постельное, вручил его девушке и снова ушёл, сообщив, что ему нужно распечатать лабораторию. Это дело по его словам займёт много времени, так что его можно не ждать и ложится спать.

Мел ещё раз обвела взглядом голые стены комнаты и, вздохнув, взялась стелить кровать. Кажется, её блондинистому магу даже в голову не пришла мысль, что она может захотеть отдельную спальню. Сомневаться в том, что он придёт спать к ней, даже не приходилось. Интересно, как надолго её хватил при таких условиях, прежде чем она действительно добровольно отдаст ему своё тело?

Справившись с постелью, девушка захватила чистую рубашку, бельё и отправилась осваивать ванную комнату. Как ни странно, из крана потекла чистая, хоть и холодная вода. Приятного мало, но чувствовать себя грязной ещё хуже. Так что, спустя некоторое время она вернулась в спальню дрожащая, замёрзшая, но чистая. Забираясь под одеяло вспомнила, как хорошо и тепло было спать в руках Стэфана и даже размечталась, как прижмётся к нему снова.

Стоило головой коснуться подушки, как усталость взяла своё и девушка провалилась в крепкий сон без сновидений. А когда, посреди ночи рядом лёг мужчина и осторожно притянул её к себе, мурлыкнула что-то неразборчивое и с удовлетворённым вздохом уместилась на его плече.

В этот раз он проснулся раньше. И это, пожалуй, ему понравилось больше чем, приходя в себя, понимать, что делает больно и пугает своими действиями единственное существо, которое умудрилось затронуть его за живое. Его странная девочка. Наивная и добрая. Заботливая. И такая доверчивая. Волнующая его на каком-то глубинном, раньше не затронутом уровне. Подумать только, он уже третью ночь подряд спит рядом с кем-то, и это ему даже нравится. Его мир определённо перевернулся. Чего стоило только одно её заявление прошлым утром. Когда раздвигал её нежные точённые ножки и ходил по острию острого желания толкнуться таки внутрь этого пленительного тела, меньше всего ожидал услышать её, в чём-то наивные, угрозы. Но ведь зацепила. Ему действительно хотелось знать, каково это. Видеть, чувствовать её рядом и знать, что она сама так хочет. Получать незнакомое удовольствие, когда кто-то заботится о нём, просто потому, что он этому кому-то небезразличен. Это заставляло его замирать и изучать собственные ощущения. Смаковать их.

Мелора что-то мурлыкнула во сне и прижалась к нему теснее. Тело, давно не получавшее разрядки, мгновенно откликнулось. Хотя для неё, наверное, откликнулось бы и после бурной ночи. Сейчас, после проведённого рядом с ней дня, он уже почти не сомневался в своих выводах.

Как странно. Почти умереть, чтобы наконец-то начать жить. И получить то, о чём и не думал. И уж точно никак не заслужил. Волей богов, с него содрало всю гнилую шелуху ненависти, глупой обиды на всех и на всё, жажды мести, пустых амбиций, что питали его всю прошлую жизнь, заставив понять собственную никчёмность, изменив, оголив душу снова, спалив дотла все щиты и барьеры, нарощенные за всю жизнь. И что осталось? Кто он? Зачем он есть? Зачем оказался там, в Сионале, сначала в храме Странницы, а потом на площе? Уж не для того ли, чтобы эта девочка его нашла? И если это так, то зачем Судьба вручила ему этот бесценный дар? Зачем свела столь светлое и нежное создание с тем отморозком, которым он без сомнения был?

Столько вопросов и ни одного ответа. Рассеянно погладил растрёпанную макушку своей спасительницы, своей… Пары. Пропустил между пальцами шелковистые пряди, любуясь и запоминая это странное чувство удовлетворения и довольства. Просто от того, что она есть. Странно.

Тонкие пальцы на его груди дрогнули и девушка глубоко вздохнула, повернув голову. Приоткрытые губы, столь манящие, соблазнительные, коснулись его кожи, обдав тёплым дыханием, и мужчина почувствовал, как по телу пробегает возбуждённая дрожь, вместе с мурашками. И так напряжённый член болезненно дёрнулся, приподнимая одеяло. Смять бы руками её ягодицы, развести бёдра пошире и ворваться в тесную глубину, потеряться в её сладости, забыться. И ведь не будет она сопротивляться. Её тоже тянет к нему. Даже не имея второй ипостаси, он чувствовал запах её возбуждения, видел румянец на щеках, когда она смотрела на него, помнил жаркую влагу в момент обжигающего соприкосновения вчера утром. Любую другую он бы уже взял. Грубо, неистово, не заботясь. Любая другая не лежала бы с ним тут сейчас. Никакую другую он не хотел.

Она шевельнулась в его руках. Напряглась, замерев. Осторожно подняла голову, уставившись прямо в глаза. Увидев, что он не спит, расслабилась разом и даже улыбнулась несмело, взяв его отмороженное сердце в стальные тиски.

— Доброе утро, Стэфан.

Он утонул в лазурной глубине этих глаз и, поддавшись инстинктам, запустил пятерню в густые волосы на затылке, фиксируя её голову. Вот только, склоняясь к нежным губам, не мог не почувствовать удовлетворение, видя как разширились её зрачки, как поднялась пышная грудь взволнованно и тихий стон прозвучал отнюдь не от страха. Смял нежные уста поцелуем, заставляя себя сдерживаться, быть мягче, ласкать её рот, не как голодный зверь. Но стоило Мелоре разомкнуть губы, впуская его в жаркую глубину, как весь его контроль рассыпался в пыль, и мужчина, застонав, обрушил на неё всю ту жажду, что клокотала у него внутри. Целуя её, толкаясь языком между сладких губ, выпивая её тихие стоны, он потащил девушку на себя, заставив оседлать, прижаться горячей промежностью к его животу, надеясь, что так даст ей возможность, если не остановить его, то хотя бы почувствовать иллюзию контроля. Он больше не удерживал её, скользнул обеими руками под рубашку, обхватил тонкую талию, переместил её так, чтобы скользить напряжённой плотью в выемке между ягодицами и застонал, чувствуя что готов, как юнец излиться от одного прикосновения.

Его девочка вместо того, чтобы отстраниться теперь уже сама целовала, кусала его губы, гладила плечи, лицо, елозила по нему своей попкой, влажными складочками, заставляя сходить с ума.

— Стэфан, я хочу. Я согласна. Пожалуйста. — шепнули припухшие губы возле его уха.

— Так возьми, Мелора. Что тебя останавливает? — его пальцы конвульсивно сжались на округлых ягодицах.

Безумно захотелось зарыться лицом в её роскошную грудь и мужчина, не став себе отказывать, потянул её рубашку вверх. Она послушно подняла руки, позволяя снять мешающую вещь. А у него дыхание перехватило, стоило увидеть Мелору полностью обнажённой. Неужели это его пальцы сейчас дрожат от волнения, накрывая упругие холмики. Как давно он не трогал женское тело. А с таким удовольствием и трепетом, так вообще никогда. Даже в юности. Всегда была лишь похоть, удовлетворение потребностей тела. И нигда он не дрожал от одной мысли о том, как будет брать женское тело, от одного её прикосновения, порой даже взгляда. Сейчас, как никогда, ему казалось, что прошлая жизнь осталась позади, что это и не он вовсе был, что это не его столь многие боялись и проклинали, зачастую вполне заслуженно. Сейчас с его нежной прекрасной девочкой был совсем другой мужчина. И если ему выпал такой шанс, то кто он такой, чтобы спорить с судьбой?

Какая же она идеальная! Красивая, как несбыточная мечта. Кожа гладкая, как шёлк. Её груди так естественно наполняют его руки, царапая кожу розовыми пиками сосков. Её маленькое тело извивалось на нём, глаза горели, зацелованные губы сводили с ума. Потянулся и поймал ртом сморщенную ягодку соска, всосал сладкую вершинку, лаская языком, сжал пальцами второй и непроизвольно толкнулся бёдрами, скользя членом, между упругих полушарий.

— А-а-ах! — выдохнула, она запрокидывая голову, открывая его взгляду изящный изгиб шеи — Стэфан, пожалуйста.

— Я весь твой, маленькая. Просто возьми.

— Я не смогу сама. — на него уставились бездонные глаза. — Не в первый раз. Помоги.

Первый? Раз? Она ведь имеет ввиду их с ним первый раз? Ну не может ведь такая красавица быть девственницей. Он снова подхватил её под бёдра и приподнял над собой, сдвинул ниже, пристроив головку к узенькому входу. Она дёрнулась в его руках, словно пытаясь избежать этого вторжения, а потом расслабилась позволяя ему хоть и с трудом, но проникнуть глубже. Лишь закусила нижнюю губу, едва сдерживая стон. А он отчётливо почувствовал, как упёрся внутри в преграду. И сразу же отступил, почти испуганно. В груди как-то болезненно-сладко сжалось от осознания, что Мелора не просто отдает ему своё тело, что до него никто не видел её такой, не трогал, не целовал. Что она его. Только его.

— Нет, Стэфан. Я потерплю. — она попыталась вернуться, сама приподнялась и даже обхватила ладошкой его член, направляя.

— Тссс, крошка. Не спеши. Ты не готова.

Его Пара дарит ему свою невинность. Разве имеет он право не сделать для неё этот первый раз как можно лучше? Потянул ничего не понимающую Мел к себе и снова поцеловал, возвращая уже утерянное возбуждение, долго ласкал столь обожаемые им губы, а потом заскользил вниз, одновременно перемещая её над собой.

— Что ты делаешь? — ахнула она, когда он заставил её перешагнуть коленями его плечи и его лицо оказалось прямо между её ног.