Фея в кроссовках

«Наверное, они так благодарят за спасение от медведя»,- подумала Моа.

Тут в центр круга вышел Камешек, держа в руках ожерелье из зубов медведя. Он надел его на шею девочке, и отошел в сторону. Посох сказал что-то еще, и теперь все кланялись, почему-то, женщинам.

Моа думала об этой странности недолго – ей дали хороший кусок мяса, которым она и насыщалась, пока от него не осталось и косточек. После она умылась, как обычно, и легла рядом с Травинкой – она о чем-то говорила негромким голосом с Камешком. Потом они вдруг крепко обнялись, и лежали так некоторое время.

– Что они делают?- спросила Моа у брата в любопытстве.

– Так они ухаживают друг за другом,- объяснил брат, к ее удивлению,- я уже видел подобное зрелище, мне опытные барсы сказали.

Моа громко фыркнула:

– Они же еще маленькие. Неужели уже сейчас они будут создавать семью?

– Нет, сейчас не будут. Они только говорят друг другу о привязанности, по-особенному прикасаются друг к другу. И так несколько лет. А уже потом, когда повзрослеют, у них появляются детеныши.

– И здесь у них все долго и сложно,- помотала головой Моа,- зачем решать заранее, если появления детенышей еще и быть не может?

И, вспомнив свои догадки о том, что Травинка – не человек вовсе, добавила:

– А это вообще возможно, что у Камешка и Травинки будут детеныши? Раз она не человек? Это не то же самое, что барсу сойтись с тигром?

Мао задумчиво помолчал.

– Может быть. А может, они не знают этого, потому что еще не достаточно повзрослели.

Моа кивнула, подумав, что и такое возможно. И, ощутив, что ее опять клонит в сон, вскоре уснула.

Со следующего дня Травинка, а вместе с ней и Моа, не стали ходить на охоту. А через несколько дней девочка, вновь сев Моа на спину, ходила с ней вокруг гор, вместе с двумя взрослыми мужчинами на барсах – видимо, они охраняли долину от хищников. И Моа через некоторое время убедилась, что эта предосторожность не излишня – когда из-за гор появилась стая черных, крупных, волков. Люди тут же спрыгнули с барсов, чтобы дать им возможность достать волков, а сами поражали их стрелами. И здесь Травинка действовала так же быстро, как и остальные люди, а Моа убила двух волков. И, конечно же, люди устроили по этому поводу еще один праздник, на котором Моа вдоволь наелась мяса, а у Травинки и мужчин, что были с ней, появились еще клыки на ожерельях.

Но чаще они просто ходили по долине, исследовали пещеры вместе с Камешком и Мао. Когда люди сидели подолгу на лугу высоко в горах, барсы охотились, но стоило Травинке запеть, Моа замирала на месте, ощущая такое счастье, словно ее мама снова рядом. Правда, пела она недолго, и от песни до песни проходило много времени, словно Травинка уставала, спев одну из песен. Она и Камешек продолжали обниматься, прикасаться к лицам друг друга, а Травинка носила в волосах разные цветы, из чего Моа поняла, что их ухаживания продолжаются.

Так, мирно и неторопливо, протекал день за днем. Моа было хорошо вместе с Травинкой и Мао, и она уже забыла о том, что девочка не в долине родилась, а, значит, когда-нибудь ее покинет.

Как-то раз, когда Моа с братом вдоволь наохотилась, они возвращались к своим друзьям, что отдыхали от похода по пещерам на лугу. И с удивлением увидели, как Камешек, до этого стоящий рядом с Травинкой, вдруг побежал в лес. Мао последовал за ним, а Моа подошла к девочке. Только посмотрев на нее, барс понял, что Травинка расстроена. Видимо, между ней и Камешком что-то произошло, только что именно, Моа не знала.

После этого все изменилось. Травинка постоянно пыталась поговорить с Камешком, но почти сразу уходила прочь, еще больше расстроенная, чем раньше. Поэтому Моа перестала видеться с братом – она чувствовала, что нужна девочке, и не могла оставить ее даже на несколько минут, опасаясь, что может потом и не найти – ведь от нее уже не пахло травой. И обходить долину вместе они перестали, после того, как один из мужчин поговорил с Травинкой, заметив ее состояние.

Девочка после этого еще два дня пыталась завязать разговор с Камешком, но так же неудачно – Моа не успевала даже немного поговорить с братом, как приходилось опять следовать за Травинкой. После очередной такой попытки девочка пошла в горы, принявшись ходить по одной из пещер. Наблюдая за ней, Моа понимала, что она вряд ли видит все вокруг – ее взгляд остановился, видимо, она о чем-то задумалась. А потом, повернув к выходу, почти побежала к долине. Моа знала, что она идет к Камешку, и не ошиблась. И теперь, слушая слова девочки, и, как всегда, не понимая, барс слышал в них боль и мольбу, и ощутил жалость и сочувствие. А вот Камешек явно не почувствовал всего этого – говорил с девочкой холодно, словно с чужой. Моа с удивлением увидела, что Травинка сильно ударила мальчика рукой по лицу, и, что-то крикнув, помчалась прочь, к горам.

Моа бежала за ней, удивляясь тому, что не может догнать, и, чувствуя, что трава мокрая от слез Травинки. Уже возле гор Моа ее догнала, а девочка принялась взбираться на горы, почему-то, безуспешно – почти сразу съезжала вниз. Но это ее не останавливало, и вскоре Моа, сидящая рядом, заметила, что по рукам Травинки течет кровь. Она с беспокойством думала, что же происходит с девочкой, а та вдруг опустилась на траву, и начала кричать, с той же болью, что и раньше.

«Видимо, у нее такая боль внутри, что она не чувствует боль в руках,- подумала Моа, подойдя к девочке,- что же мог сделать Камешек, что причинил ей такую боль?»

Тут Травинка спрятала голову за согнутыми ногами, и, видя, как ее тело сотрясается, Моа подумала, что она снова плачет. Жалость к ней усилилась, и Моа начала лизать окровавленные руки девочки, надеясь, что это ей хоть немного поможет. Травинка подняла голову, посмотрев на нее, и, с улыбкой сказав что-то, начала гладить по голове. А потом, поднявшись на ноги, возобновила попытки взобраться на гору, выбрав другой участок скалы.

Теперь она долезала выше, чем раньше, но все равно срывалась, а Моа оставалось просто ждать, когда у нее закончатся силы. Вот Травинка начала забираться на горы в четвертый раз, и тут Моа почуяла запах Камешка.

Мальчик появился вскоре, без Мао, и когда он почти подошел к скале, сказав что-то, Травинка в очередной раз сорвалась вниз. Поднявшись на ноги, она повернулась к Камешку, а он подошел к ней. Моа наблюдала, как девочка отходит назад к горе, в то время как Камешек пытается к ней приблизиться, а, в какой-то момент она снова заплакала, опустившись на траву, и спрятав лицо за согнутыми ногами. А мальчик подошел к ней вплотную, успокаивая.

Поднявшись на ноги, она снова отошла от Камешка, но он не оставлял попыток помириться – прикладывал к ее ранам на руках какие-то листочки, а после, когда это не помогло, начал что-то говорить полным вины и сожаления голосом. Травинка отвечала ему с такой же холодностью, которая была до этого в его голосе, а в какой-то момент, выкрикнув что-то, побежала прочь от мальчика.

Конечно же, Моа последовала за ней, думая на бегу о Травинке и Камешке. Видимо, он причинил ей такую боль, когда не хотел ее слушать раньше, что она теперь не хочет видеть его, поэтому и бежит в горы. Возможно, что она решила даже долину покинуть из-за этого, но в этом Моа не была уверена.

Травинка добежала до гор, в которых было много пещер, и принялась взбираться на них. Найдя пещеру повыше, она легла на пол, и сразу же уснула. А Моа, зная, что девочка не скоро проснется, спокойно отправилась охотиться на ближайший к пещере луг.

В следующие несколько дней Травинка постоянно пыталась выбраться за пределы гор, но безуспешно – с отвесных склонов она срывалась, а все тропинки оказывались засыпанными камнями. Но она совершала эти попытки не целый день – приходилось спускаться в долину, за плодами с деревьев. А в это время Моа могла хорошо поохотиться.

Во время очередного такого спуска они встретили одного из мужчин селения. Моа почуяла его запах, только поймав первого грызуна, а Травинка еще сидела на одном из деревьев, срывая плоды. Она начала говорить с мужчиной, даже спустилась на землю, но голос ее был полон холода, а после – боли, так что и с охотником она не смогла долго говорить, побежав в горы. И это произошло так неожиданно для Моа, что она смогла догнать девочку только на горной тропе.